Это отчасти комедия ­нравов, отчасти серьезное — и чересчур даже рациональное, интеллектуали­зированное — высказывание о гендерных ролях и человеческом теле вообще (в какой-то момент герой посылает другому эсэмэску: «Прощай, биологический детерминизм»), отчасти — гимн немецкой столице, которая тут больше похожа на Лондон, чем на себя. Водевильная коллизия о супругах, тайком друг от друга спящих с одним и тем же мужчиной, разворачивается в высокотехнологичной среде богемных умников слегка за 40.