Так, через череду эмоциональных надрывов героев, режиссер смотрит на произведение Замятина со своей, хорошо изученной им колокольни. С одной стороны, это придает фильму статус почти что нового прочтения отечественной прозы, а с другой — самого себя Твердовский пока не берется переосмыслять.