Буддийская беспечность, с которой сделан «Бульба», полностью избавляет от необходимости анализировать как его отношения с первоисточником, так и политические ­интенции. Это не высказывание на тему ­исторических отношений России с Украиной и, строго говоря, никакая не экранизация — это, что называется, фильм-праздник в исконно русском понимании праздника как события, на следующее утро после которого всем стыдно. Построены какие-то недешевые ­де­корации, но оператору явно недосуг их снимать.