И все равно это чрезвычайно театрально — по темпераменту, по организации диалогов, по самой природе эффектов этого фильма: входит такая-то, у нее такое-то лицо. Не то чтобы страшный грех, но способность стирать границы между медиумами — ровно то, что отличает киноверсии пьес, сделанные большими режиссерами, от обычных.