Также он ознаменовал профессиональный прорыв и без того сильного режиссера, который занял в индустрии уникальную позицию «против всех» (тоже, по сути, контркультурную) и сел на пол между стульев «оскаровского» и «каннского», массового и авторского, где и сидит до сих пор, немножко злой на всех, зато великий и недооцененный (что история обязательно исправит).