Майер, растушевав неизменно возникающие при прочтении «Чайки» мысли о судьбах родины, отметив их лишь мазками, вроде имен и локаций, еще больше подтвердил универсальность и величие произведения, понять и сыграть которое можно спустя 100 с лишним лет после его написания, не родившись и не живя в России.