Изгнание режиссерских бесов здесь осуществляется на уровне слов, психологии, озвучивания комплексов и страхов, но никак не затрагивает не менее застарелые, залипшие в тягучей эстетике 1990-х форму и стиль. Публично отпевая своих демонов, Константинопольский просто не замечает, как те предпочитают элементарно отсидеться не в букве, а в духе его кино — а значит, опять выходят победителями.