Кажется, что Вендерс в какой-то момент перестал чувствовать ткань вымысла, перестал ощущать в нем жизнь. Его фирменная меланхолическая правда, его страсть к медленному созерцанию вроде бы присутствуют и в «Погружении», но не превращаются здесь, как в его великих фильмах, ни в гипноз, ни в откровение, ни в молитву.