В итоге остается ощущение, что пресловутая странность превратилась для Лантимоса в самодовлеющий прием — режиссер как будто оказался в плену собственной репутации человека, от которого каждый раз ждут чего-то все более парадоксального и причудливого. И Лантимос уже начал повторяться