В «Лесе» он обратился к литературной традиции американской мистики, где религиозные идеи первопоселенцев сочетались с языческим мраком встретившей их на новом материке первозданной природы, к тревожным пространствам Натаниеля Готорна и Амброза Бирса. Итог — настоящий, не спровоцированный топорными внешними эффектами ужас.