Правильно выбрав фактуру, Нолан дирижирует ею с мастерством, достойным восхищения. Пачино вязнет в ослепительном свете бесконечного дня, в тумане, который заволакивает слезящиеся от бессонницы глаза, и сквозь этот туман начинают проступать фигуры вины и сомнений.