Самое удивительное во всем этом, что, несмотря на вторичность, несмотря на невзболтанность и непропеченность, «Три дня на убийство» работают, заставляют сопереживать — в одних моментах смеяться, в других умиляться, в третьих сжимать подлокотники кресла.