Фильм «Выход» якутских режиссеров номинировали на «Оскар». Мы поговорили с одним из его авторов

Среди претендентов на «Оскар» — короткометражный док «Выход», который  сняли брат и сестра Максим и Евгения Арбугаевы. Евгения — фотограф, чье фотоистории выходили в The New Yorker, National Geographic, она сняла экоактивистку Грету Тунберг для обложки Time. Максим — оператор и режиссер, призер «Сандэнса» за фильм «Генезис 2.0». Опубликованный на YouTube «Выход» — их семейный дебют. Пока Евгения, по словам брата, была занята новыми проектами, Кинопоиску удалось поговорить с Максимом о съемках в суровых условиях и об ощущениях после объявления номинаций.

Максим Арбугаев

Режиссер

— Какие ощущения после объявления номинаций?

— Сегодня утром проснулся и все еще не мог поверить, что это произошло. Я, на самом деле, люблю такие ощущения, потому что они отрывают тебя от реальности. Как будто попадаешь в невесомость. Мы очень рады, что наш фильм отмечен [членами Американской киноакадемии]. Очень приятно, что «Выход» оценили как кинокартину, оценили наш киноязык. Начиная с попадания в лонг-лист, конечно, надеялись и верили, что попадем дальше. Понимали, что геополитическая обстановка сложная. И я, и Женя внутренне себя настраивали на разные исходы.

Объявление номинантов вчера смотрел вместе с семьей и с нашим героем Максимом, он прилетел в Москву по делам. Женя и мои родители были на видеосвязи на протяжении всей церемонии. Максим сидел напротив меня, а я судорожно ходил по квартире.

— Почему выбрали эту тему и героя для фильма?

— Мы давно уже путешествуем и снимаем в разных северных странах, в основном по России. Тему и героя мы достаточно случайно нашли; бывают проекты, которые сами тебя находят. У нас так и получилось. Однажды на Чукотке мы увидели это место и познакомились с нашим героем. Женя тогда снимала фотоисторию о северном морском пути «Гиперборея», а я делал короткометражный фильм про охотников на китов и моржей, он пока еще в работе.

Потом мы с Женей поехали туда и провели локдаун в этой избушке с Максимом. Три месяца жили в походных условиях, но мы к ним привыкли. В детстве отец, путешественник-любитель, часто брал нас с собой в экстремальные экспедиции далеко на Крайнем Севере. Мы морально и физически были готовы. Вдобавок я до этого снимал фильм «Генезис 2.0» в Арктике, у Жени тоже есть практика работы в сложных условиях. Экспедиция для съемок «Выхода» была самой длительной в нашем опыте. Были сложности, но мы понимали, зачем и для чего мы там. Поэтому время быстро пролетело.

— «Выход» получился фильмом-метафорой. Как думаете, о чем он глобально?

— О взаимоотношениях человека и природы. Мы видим Максима, который переживает о том, что происходит вокруг него. Герой — олицетворение всего человечества. Зрители видят, как он болеет душой, страдает и трагически переносит последствия климатических изменений на нашей планете. Коротко я бы так сформулировал.

— С животными сложно было рядом находиться? Они в какие-то моменты довольно агрессивно вели себя по отношению друг к другу.

— Нет, никаких инцидентов не было. Было сложно наблюдать за тем, что происходит на лежбище, все эти трагические сцены с погибшими моржами. Очень жалко их, но мы все чувства пытались направить в творчество, в съемки.

— Максим очень естественно ведет себя в кадре, не замечая камеры. Как этого удалось добиться?

— Мы его не готовили. Были у Максима за год до съемок, провели с ним время, чтобы просто пообщаться, получше узнать друг друга. А потом, представьте, мы с Женей три месяца находились с Максимом в изоляции в этой избушке. В документалистике это называется методом длительного наблюдения. И он дает свои плоды, когда человек камеру не замечает. Режиссер-документалист в том числе и как психолог работает, это очень важная часть.

— В создании «Выхода» участвовала команда журнала The New Yorker. Как началась ваша совместная работа?

— Женя уже сотрудничала с The New Yorker, они публиковали ее фотографии. The New Yorker — один из старейших и самых уважаемых журналов, с 1925 года издается. У него интеллигентная аудитория. И мы решили, что классно было бы опубликоваться на ресурсе такого престижного издания.

— Видели другие фильмы из номинации?

— Да, я смотрел «Незнакомца у ворот», он тоже номинирован, а еще «Надоедливого медведя». Он попал в шорт-лист, но не прошел дальше. Это сильные фильмы, чьи авторы затрагивают важные проблемы, с которыми столкнулось общество. Они тоже на канале The New Yorker есть.

— Что собираетесь делать дальше?

— Идет монтаж «Кончится лето», над которым я работал с Владимиром Мункуевым (Максим Арбугаев в этом проекте и режиссер, и оператор. — Прим. ред.). Еще у меня родился сын, поэтому я сейчас занимаюсь семьей и параллельно пишу какие-то истории. Мне очень понравилось игровое кино. Я хотел бы продолжить работать и в нем, и в документальном кино, балансировать.