На Netflix вышел сериал «Монстры: История братьев Менендес» — продолжение криминальной антологии Райана Мёрфи и Иэна Бреннана. Первый сезон стартовал в 2022-м, был посвящен маньяку Джеффри Дамеру и наделал немало шума. Во втором речь идет об Эрике и Лайле Менендесах, которые в 1989 году убили своих родителей. Рассказываем, как Мёрфи и Бреннан снова увлеклись формой, но не содержанием.
Яна Телова
Автор Film.ru, Кинопоиска и Telegram-канала «яна, купи хлеба»
Кубинский эмигрант Хосе Менендес (Хавьер Бардем) с шестнадцати лет стремился к свершениям. После переезда в США он зачитывался духоподъемными книжками, мыл посуду в ресторане и видел себя во сне стоящим во главе большой идеальной семьи. С годами американская мечта вроде как исполнилась: Хосе встретил Китти (Хлоя Севиньи), которая подарила ему двух прекрасных сыновей. Старший Лайл (Николай Александр Чавес) — многообещающий студент Принстона, младший Эрик (Купер Кох) — начинающий теннисист с амбициями олимпийского чемпиона.
Но в октябре 1989 года идеальные сыновья Лайл и Эрик зашли домой с дробовиками наперевес и застрелили спящих родителей. Собрав гильзы и уничтожив улики, братья спешно покинули дом, чтобы обеспечить себе алиби. Через пару часов Менендесы вернулись и разыграли спектакль для оператора службы спасения. Шоу на время спасло братьев от подозрений, уже спустя несколько часов после дачи показаний полиция их отпустила. Несколько месяцев убийцы успешно тратили отцовские деньги на брендовые вещи и отели премиум-класса. Пока один из братьев, устав от ежедневных ночных кошмаров и чувства вины, не рассказал обо всем своему психотерапевту.
После того как записанный разговор оказался у полиции, а за дело взялись адвокаты, братья публично признались в содеянном, но попросили о снисхождении. По их версии, причиной такого зверского преступления стало многолетнее насилие в семье — психологическое и сексуальное.
«История братьев Менендес» — вторая часть антологии Райана Мёрфи и Иэна Бреннана, плодовитого дуэта шоураннеров, который уже выпустили с десяток больших хитов (от «Хора» до «Американской истории ужасов»). Первый сезон «Монстров» Мёрфи и Бреннан построили вокруг Джеффри Дамера, одного из самых «популярных» маньяков в истории США. Сериал стал большим хитом на Netflix, но получил изрядную порцию критики (средний балл на Rotten Tomatoes — 57%). Многие журналисты и блогеры отметили в сериале романтизацию насилия, а родственники убитых Дамером людей яростно высказались об отсутствии уважения к погибшим.
Второй сезон идет по тому же пути: за основу берется скандальное реальное дело, которое Мёрфи и Бреннан с плохо скрываемым удовольствием смакуют во всех подробностях. Шоураннеры жонглируют несколькими временными линиями, показывая историю семьи Менендес нелинейно: само убийство и его последствия перемежаются фрагментами из детства братьев, эпизодом знакомства Китти и Хосе, флешбэками в ближайшее прошлое. Многочисленные временные скачки и обилие персонажей, каждый из которых настаивает на своей версии событий, убеждают зрителя в том, что верить нельзя никому, ничего из сказанного не стоит воспринимать за истину, а значит, остается ждать развязки и пытаться уловить личное отношение авторов к происходящему.
Сама неоднозначность, разумеется, не является проблемой, но здесь из-за нее все превращается в затянутый набор скетчей. Сценаристы предлагают свою версию о круговороте зла в человеческой природе (Хосе якобы насиловала мать, которую, в свою очередь, насиловал ее отец), но подают все совершенно неуместным образом: ужасающие признания соседствуют с комедийными вставками. Например, адвокат довольно улыбается, услышав историю братьев о насилии, ведь теперь ей есть с чем работать. Эрик играет в виселицу в зале суда, пока решается его судьба, а Лайл покупает парик за 2500 долларов после почти трехлетнего заключения и сводит усилия адвокатов на нет, сливая секретную информацию неизвестной поклоннице.
Сомнительные интонационные скачки нивелируют напряжение и лишают зрителя сочувствия к героям. Поэтому наиболее очевидно из повествования выбивается самый обсуждаемый в соцсетях пятый эпизод «Раненый человек» (The Hurt Man), предположительно, снятый одним кадром. На протяжении 35 минут статичная камера следит за разговором Эрика Менендеса и его адвоката Лесли (Эри Грейнор). Медленное зумирование на убийце соответствует нарастающему напряжению: с каждой минутой герой приближается к ужасным подробностям пережитого насилия. Эпизоду можно было бы поверить, но ему мешает контекст. Все, что мы видим до и после «Раненого человека», обнуляет его качество. Кто перед нами сломленные годами насилия жертвы или мошенники-социопаты? Кажется, ответ на этот вопрос никого из авторов не волнует.
Складывается впечатление, что Мёрфи и его команду больше беспокоит форма, а не содержание. Операторы, монтажеры, художники-постановщики, гримеры и костюмеры доводят изображение и видеоряд до глянцевого совершенства; лица главных героев блестят от автозагара, кожа напитана лосьоном, прически уложены годовым запасом лака для волос, а слезы настолько прозрачны, что выглядят абсолютно искусственными. Если в первых сериях кажется, что такой подход необходим, чтобы подчеркнуть лживость братьев Менендес, то ближе к финалу становится ясно, что здесь никого не осуждают.
Возможно, Мёрфи следовало все же определиться, тем более что сами братья по-прежнему считают себя жертвами и обвиняют создателей сериала в неточности. Увы, попытка выдать зрителю самые разные, противоречащие друг другу версии приводит к тому, что дело Эрика и Лайла не становится яснее. В итоге братьев Менендес ждет та же судьба, что Дамера: зрительская жажда пополнить копилку просмотров очередным тру-краймом соперничает со скептицизмом критиков, уставших от спекуляции на теме серийных убийц. И, судя по рейтингам сериала, Мёрфи никаких выводов для себя не сделает, так что от третьего сезона антологии про Эда Гейна (его сыграет Чарли Ханнэм) стоит ждать примерно того же.
