На Кинопоиске вышел дебютный фильм Татьяны Рахмановой «Королевство». У него успешная фестивальная история: премии «Маяка», Voices, греческого Cinergio. Логлайн звучит так: «Выпускники детского дома снимают коттедж, чтобы закатить незабываемую вечеринку и потратить все деньги». Это намекает на социальную драму, хотя на постере фильма — яркие цвета, красивые молодые люди и никакой хтони. Выпускников детского дома вместе с профессиональными актерами Иваном Решетняком и Дарьей Кашириной играют ребята с опытом жизни в детдомах, а один из исполнителей главных ролей, Игорь Филиппов — актер с особенностями здоровья. Его роль хотели исполнить многие профессиональные артисты, но выяснилось, что лучше всех с созданным Рахмановой образом справляется человек, знакомый с реалиями собственной жизни.
Журналистка и координаторка инклюзивного кинопроекта Кинопоиска и Яндекс Инклюзии Дарья Черкудинова поговорила с Татьяной Рахмановой и Игорем Филипповым о том, как проходили съемки и подготовка к ним, как сложился кастинг и команда фильма, а также о том, что взросление — сложный процесс не только для выпускников детских домов.
— Татьяна, вы больше пяти лет назад задумали этот фильм, познакомились в какой-то момент с Игорем, потом писали сценарий, снимали, наблюдали, как кино встречают на фестивалях, и вот оно выходит в прокат. Как за это время изменилось ваше «Королевство»?
Татьяна: Игорь, ну что, я сначала или ты? Как ты хочешь?
Игорь: Давайте вы сначала, потому что вы же меня нашли, да? И вот с этого вся история началась.
Татьяна: Что ты вдруг на «вы» стал меня называть? Не волнуйся, все хорошо. Игорь, когда мы познакомились? Мне кажется, больше пяти лет прошло?
Игорь: Мы познакомились в 2016 году. Это была осень. А какое именно число, месяц, я не помню.
Татьяна: Восемь лет прошло — огромный кусок жизни. Игорь, ты тогда еще ходил с палочкой, что поразительно. Я помню, мы с тобой шли по переходу в метро, и ты был с палочкой, а сейчас ты бегаешь быстрее меня, не догонишь. Видите, это первое, что изменилось.
Игорь был первым актером, который появился у нас, остальные ребята приходили постепенно. Но Игорь стал нашим камертоном. Когда он появился, возникла какая-то правильная интонация, и потом, когда уже набиралась группа съемочная, всем нужно было в нее попасть, почувствовать нас: и художникам, и декораторам, и операторам — всем. Следом появился Андрей, друг Игоря (в фильме его персонажа тоже зовут Андрей), остальные ребята из разных мест к нам пришли. Все мы очень подружились, ходили друг к другу в гости, отмечали вместе дни рождения, и без этого, конечно, фильм бы не получился. Мне было важно создать сообщество ребят. Это получилось, и все мы стали очень родными людьми.
Когда начались первые показы, это, конечно, для меня был интересный опыт. Я поймала себя на ощущении, что мне сложно уходить из зала, как будто бы ты ребенка оставляешь одного с публикой. Поэтому я все время сидела, до конца смотрела фильм по 15 раз вместе со зрителями, пока не поняла, насколько это эмоционально затратно. Я потом спать не могу. Я как будто семейный альбом всем показывала и при этом волновалась: а как им эти ребята? Понравятся? Как к ним отнесутся? Хочется, чтобы их все полюбили, так же как и я, как оператор Алишер Хамидходжаев, как другие члены съемочной группы. Кажется, что зритель должен эту энергию почувствовать.
— Для меня в какой-то момент сеттинг про то, что ребята — выпускники детского дома, ушел на второй план, и фильм показался мне очень узнаваемой историей про взросление, которое тяжело принять, какое-то питер-пэнство. У вас там очень метко герой Саня охарактеризован, что у него нет горизонта планирования. Сидишь и думаешь: интересно, а у меня как обстоят дела с горизонтом планирования?
Татьяна: Да, мне не очень нравится, когда нас начинают помещать в гетто социально значимого кино, социальной драмы. Мне тяжеловато от этого определения, потому что, если быть честной, ты же все равно делаешь кино про себя, про своих друзей, про то, что ты понимаешь. Как будто бы для всех нас становится все актуальнее положение человека в невесомости, когда ты живешь без всякого горизонта планирования. Мне тоже кажется, что это общечеловеческое. Когда Игорь, его персонаж, говорит: «Мы все повреждены духовно и телесно», он про всех говорит, понимаете? Не про людей там с какими-то физическими особенностями, а про всех абсолютно.
— А как ваше знакомство восемь лет назад произошло? Игорь, может, вы расскажете?
Игорь: Я учился в специализированной школе-интернате № 1 К. К. Грота для незрячих и слабовидящих детей, после школы я поступил в СПб ГБ ПОУ «Охтинский колледж» Санкт-Петербурга и обучался по профессии «изготовитель художественных изделий из лозы». Первая мне позвонила Елизавета — это актриса, замечательный человек, более 14 лет мы дружим с ней и по сей день общаемся. Она позвонила мне и говорит: «С тобой должна будет встретиться такая Татьяна». Я говорю: «Интересно, кто такая Татьяна?» Лизонька говорит: «Всё узнаешь сам».
Я с Татьяной созвонился, мы назначили встречу в Александринском театре, где я, кстати, буквально вчера был. Мы сидели в кафешечке у этого театра, общались. Татьяна задавала вопросы про детский дом: как в нем жилось, а насколько это сложно, а какие ребята бывают? Я спокойненько отвечал и как-то даже не придал этой встрече значения — ну пообщались, попили кофе и разбежались.
Два года где-то прошло, в мессенджере сообщение: «Привет, дорогой Игорь. Это Татьяна. Если ты помнишь, мы общались в театре». Так начался второй этап нашего общения и работы — пробный фильм. Это очень было волнительно, потому что я не профессионал, но со временем я привык, стало легче, и Татьяна мне во всем помогает, дает наставления и по сей день. В общем, как говорится, вместе, рука об руку очень хорошо идти и весело.
— А что такое пробный фильм? Была работа перед «Королевством»?
Татьяна: Поясню про пробы и то, почему я пропала на два года. Я драматург по образованию, и с этим проектом я работала как драматург: сначала набирала материал, потом писала сценарий. Я понимала, что мне нужен персонаж Игорь. Я научилась писать как Игорь, предложения так же строить, как он, у этого персонажа в фильме получилась огромная важная роль. Я стала искать профессионального артиста, который сыграет этого персонажа Игоря из сценария и который похож на нашего Игоря. И это было ужасно!
Я сделала текст для видеопроб, многие артисты очень вдохновились: будем играть как Дастин Хоффман в «Человеке дождя». Мне присылали очень много роликов, но все было не то.
Я очень просила: не играйте диагноз. Вы отыгрываете физиологию, а мне нужен человек, сыграйте человека. В общем, это был провал, смотреть было невозможно. В какой-то момент меня осенило: что я мучаюсь, есть ведь реальный Игорь, он и должен играть Игоря-персонажа.
Идея отличная, но было непонятно, получится ли ее реализовать. Съемки — это же чисто физически сложный процесс, они могут длиться по 12 часов и больше. Сможет ли Игорь выдержать? Надо было проверить. Мы сделали два или три пробных съемочных дня и поняли, что Игорь может прекрасно сниматься, лучше всех, он очень дисциплинированный, приезжает вовремя. Когда нужно обедать, он говорит: «Я пошел обедать». И так стало понятно, что Игорь будет сниматься.
— Идея, чтобы в фильме снимались выпускники детских домов, — она изначально была или из-за Игоря появилась?
Татьяна: Я изначально хотела, чтобы роли играли ребята с опытом жизни в детском доме. Конечно, не воспитанники, а выпускники, у которых уже как-то устоялась жизнь. Но организовать это было сложно. Многие ребята просто не хотели общаться. Мне давали их контакты в фонде «Апрель». Собственно, из-за этого фонда и родилась идея фильма: я пришла туда как-то раз в гости и узнала о том, как проходят выпускные в детдомах. Так вот, мне давали контакты в фонде, я звонила, а на том конце часто не хотели общаться, вешали трубки. Но потом появился Игорь, за ним — Андрей. Я написала пост в соцсетях о том, что провожу ресерч для фильма, и так постепенно ребята собрались.
— Игорь, в фильме ваш герой показывает свой альбом с разными вырезками, жизненными правилами, интересными картинками. Мне рассказали, что это ваш собственный альбом, и еще Татьяна упоминала, что в последней сцене вы снимались в своих ботинках. А что еще своего вы принесли в фильм? Какие-то предметы? Какие-то ваши фразы любимые?
Игорь: Каждый день я просыпаюсь и говорю: слава богу, что проснулся. Моя любимая фраза — это «Надо жить сегодня, а что будет завтра, это будет завтра». Я много общаюсь с детишками, с сиротами, и им важно говорить, что жить нужно сегодня и с радостью, а что будет дальше — разберемся. А по поводу вещей… Я, конечно, очень люблю все итальянское. Эти ботинки, в которых я снимался в последней сцене, были привезены из Италии. Я их выкупил и даже поторговался немножко, хотя было тяжело — 12 000 рублей они стоили.
Но это не главное. Самое главное, что моя мечта осуществилась — сняться в фильме. Показать себя, какой я есть в этой жизни. Это было непросто, но я сумел, потому что у меня было большое желание. Вот как-то так.
Татьяна: А как ты думаешь, ты в жизни и Игорь в фильме — это разные люди или нет?
Игорь: Это, безусловно, разные люди. Два разных человека. Хотя Игорь в фильме на меня немного похож, но в основном я играл роль.
Татьяна: Да, я прямо видела, что Игорь изображает другого. Я же знаю Игоря, знаю, как он себя ведет. И тут я видела, что он становится другим. И это было, конечно, поразительно. Еще хочу ответь на вопрос, что в фильм привнес Игорь из своей жизни. Мне как сценаристу и режиссеру было очень полезно, что я могла в любой момент Игорю позвонить и спросить, что бы он делал в такой ситуации, а в такой.
Кадры из фильма
Есть в фильме сцена, когда Игорь собирает вещи, чтобы уезжать из коттеджа, где проходит вечеринка, и вот я думала: как это снять? Во что он эти вещи положит? В чемодан, в рюкзак? Звоню Игорю, объясняю сцену, он говорит: «Я бы взял пакеты из „Пятерочки“, они самые удобные и прочные».
Игорь: Да, было такое время, когда я лежал в больнице, у меня там были пакеты «Пятерочки». Я это запомнил, и мне это понравилось. И я как-то этим пользовался и даже ходил в магазин с пакетом со своим.
— Это очень экологично. Игорь, а как вы готовились к роли?
Игорь: Я очень волновался, но меня режиссер поддерживала, говорила: «Не переживай, все будет хорошо, я подскажу, если что».
— Татьяна, расскажите про сценарий, сначала вы планировали повествование в линейной форме, а фильм получился таким, как мы его видим, уже на монтаже?
Татьяна: Нет, совсем линейным сценарий никогда не был. Просто было больше объяснений, больше сцен. Например, когда приезжает муж Олеси за ней и за ее мамой, у нас была большая сцена, как они идут, как садятся в машину, таксист стоит и ест шаверму — мы всё сняли. А потом ты смотришь на это и думаешь: зачем? Зачем зрителям на это смотреть? Просто реплика: такси ждет, гудок машины — и мы всё сказали. Мне все время хотелось сделать что-то около события. Есть какая-то тень от события, его отражение в зеркале или оно за дверью, в звуках. Мне не нужны были, например, сцены драки. Мы все знаем, как выглядят драки — зачем это показывать? Хочется показывать то, что мы не можем себе представить, что-то особенное.
— Как команде работалось с непрофессиональными актерами?
Татьяна: Мы все сразу полюбили ребят, и у нас был детский лагерь. Детьми были все, даже взрослые мужчины из группы, всем было как будто по 15 лет. Хотя дисциплина была жесткая, потому что у нас было всего 17 съемочных дней. Это мало, особенно когда у тебя в кадре все время шесть-семь непрофессиональных артистов. Была специфика в том, что это артисты первых двух дублей. Потом уже всё, все устали, захотели есть, спать. Сложными были сцены, где сразу много людей в кадре. Если с первого дубля не снял — всё, просто переставляй всю сцену, потому что дальше будет только хуже. Так что, когда не получалось, мы пересаживали их как-то по-другому, переустанавливали реквизит, что-то меняли в сцене, чтобы для ребят было что-то новое. Алишер очень быстро снимает, у него очень хорошая группа, слаженная и профессиональная. Так что мы их никогда не ждали, а они нас — постоянно.
Съемки фильма
Игорь: Алишер Султанович — мастер, учитель, на него нужно равняться всем операторам, которые пока учатся. Я посмотрел все его фильмы, у него 71 фильм. Если вы не видели, всем советую. Это великий мастер!
Татьяна: Да, я согласна с Игорем. У нас много очень классных операторов, но при этом мало кому интересен человек. Может быть интересно что угодно: игра света и тени, цветовые пятна, еще что-то. А человека мало кто может увидеть. Алишер — один из немногих, кто видит человека. Его камера энергичная и очень любопытная, она как бы спрашивает: какой ты?
— Какие сцены были самыми сложными?
Татьяна: Физически сложно было снимать дискотеку. Жара 35 градусов, куча народу, дым-машина, приборы, а Алишер снимает по 10 минут без перерыва. И он сначала танцует с ребятами, ловит ритм, потом говорит: все, давай мне камеру. И танцует уже вместе с ней.
На сцене королевского ужина было сложно, мы планировали ее как статичную, но все равно возникло движение, нужно было сделать какие-то трюки за столом. У нас свечи настоящие стояли, мы хотели, чтобы в кадре был настоящий огонь. В общем, было не просто. Но сейчас все это вспоминается как абсолютное счастье. Как будто у тебя каждый день — день рождения. И вы живете с очень дорогими людьми в лес, в своей крепости.
Перед последним съемочным днем, когда уже пришла пора расставаться, мы все спать не могли. Ходили всю ночь и утро в каком-то ужасном волнении — знаете, когда ты от волнения ничего не можешь делать, все внутри дрожит. Что нам теперь делать? Нам надо ехать домой. А как ехать, когда мы вот это все вместе прожили, и так это было здорово. Мы обнялись все, и я чувствую, что они тоже дрожат, и солнце встает, это был очень важный момент.
Съемки фильма
— Чего вы ждете от зрителей? Какой реакции, каких вопросов, что бы вам хотелось, чтобы люди увидели в фильме?
Игорь: Я от зрителей жду шоколадку! Шутка! Я жду, что они увидят этот фильм, и жду положительных эмоций. В Геленджике [на фестивале «Маяк»] ко мне подходили, задавали вопросы, фотографировались со мной. Но я к этому спокоен. Для меня важно и большое счастье — когда показывают наш фильм на большом экране.
Татьяна: На «Маяке» ребят очень приветствовали, очень тепло к ним отнеслись. Я много была на показах. Зрители часто говорят, что фильм такой мрачный, все так плохо, его так невозможно смотреть, тяжело, тревожно и беспокойно. А после фильма я выхожу и рассказываю, как хорошо мы с ребятами сработались, как было здорово снимать, какие сами ребята молодцы. Зрители говорят: надо было и снять тоже что-то хорошее. Но это не могло быть кино с линейным повествованием, простым и хорошим, м понятным всем финалом. В общем, нужно найти своего зрителя. Иногда люди выходят с показа немного ошарашенные, потом думают о фильме, и на следующий день пишут мне: мы что-то поняли, спасибо за кино.
— Наверное, всех интересует, что произошло в конце? Чем все кончилось?
Татьяна: Ну, для меня этот финал закрыт. Это не открытый финал, а вполне понятный образ постоянного ожидания. Это ощущение растерянности, ощущение, что ты не можешь себе найти место, находишься в какой-то такой паузе, что у тебя как будто бы нет почвы под ногами. Оно фонит все время. Поэтому здесь, мне кажется, нечестно было бы такое какое-то, знаете, понятное одноплановое завершение снять. Нечестно даже по отношению к фактуре, к ребятам. Вот поэтому приходится зрителям терпеть.
— Игорь, а вы чем занимаетесь после съемок и какие у вас планы?
Игорь: Сейчас я работаю в фонде «Подари мне крылья». Мы делаем свечки, тарелочки, вазочки. Я заливаю воск, мы работаем с глиной, с бетоном. Я вижу в соцсетях, что люди в наши вазочки ставят цветочки, кладут украшения, мне это очень приятно.
Материал впервые опубликован в сентябре 2024 года и обновлен в связи с выходом на Кинопоиске.
