Константин Бронзит — о том, как новый «Лунтик» научит смотреть на грибы

— Я, разумеется, давно слежу за тем, что ты делаешь, и каждый твой фильм меня удивляет. Потому что каждый новый фильм не похож на предыдущий. Как ты выбираешь проекты?

— Отчасти из-за противоречия, заложенного в самой мультипликации: смотреть ее настолько же весело, насколько изнурительно и скучно делать. Рутина монотонного производства — родовая травма нашей профессии. Если я надолго зависну в каком-то одном проекте, я просто начну тосковать. А когда захожу на новые, неведомые мне территории, во мне вновь разгорается азарт. Почти как в первый раз. Но самое главное условие — мне должна нравиться идея. Если она в меня попала, если я проектом заряжен, я буду его делать.

— И как же сложилась история конкретно с «Лунтиком»?

— Так получилось, что мы с коллегами, с Дариной Шмидт и Димой Высоцким, довольно давно, еще лет 10 назад, написали сценарий этого полнометражного фильма. Дарина стояла у истоков знаменитого сериала. Именно она тогда нарисовала Лунтика таким, каким мы привыкли его видеть. Сама себя она называет «мамой Лунтика», потому что ей очень близок этот персонаж. Я же к сериалу практически никакого отношения не имел. Лишь просматривал аниматики (черновой эскиз фильма. — Прим. ред.) у молодых режиссеров. И я плохо помню, как мне удалось привлечь тогда к написанию сценария Диму Высоцкого, который вообще не с «Мельницы» и всю жизнь был занят исключительно своими проектами. Но, видимо, у него тоже появился азарт, и, так или иначе, мы все включились в работу.

Нам казалось, что поиски мамы — это такой архетипичный движок, который по умолчанию обязан сработать. И если этот движок обрастет хорошим мясом, то получится отличный вкусный шашлык под названием кино.

Дальше я положил этот сценарий на стол продюсерам, но продюсеры тогда сказали, что для такого фильма время еще не пришло. Сериал был на волне успеха, и им, видимо, не хотелось переключать интерес зрителя на полнометражное кино. Так что сценарий на какое-то время положили в стол.

Так он пролежал в столе почти 10 лет, и я о нем почти забыл. Но в тот момент, когда продюсеры вернулись к нему с мыслью «А не сделать ли нам все-таки этот фильм?», я понял главное: я не перегорел, мне нравится история, которая у нас получилась, она по-прежнему меня цепляет, как будто мы написали ее только вчера. И я с огоньком кинулся делать это кино. Более того, перефразируя персонажа Калягина из кинокартины «Раба любви», на сегодня могу сказать, что «Лунтик. Возвращение домой» будет моя лучшая фильма.

— «Лунтик» — один из самых успешных проектов в российской анимации. Наравне со «Смешариками» он стал первым проектом, показавшим, что отечественные мультсериалы могут быть любимы зрителями не меньше западных. И впоследствии превратился в так называемый вечнозеленый бренд. Как ты думаешь, в чем магия «Лунтика»? Или дело просто в том, что он был в числе первых?

— Конечно, то, что «Лунтик» был в числе первых, сыграло свою роль. Сегодня выходит такое количество хороших сериалов, что найти свою нишу среди них уже трудно. Нужно для этого проталкиваться, пихаться локтями. А в начале нулевых конкуренция, особенно среди отечественных проектов, была намного меньше.

Но и своя магия у «Лунтика» тоже есть. Я как-то думал об этом и вдруг понял, что мир, в котором живет Лунтик, — это рай. Абсолютно беззаботное, беспроблемное, безопасное существование. Игра, еда, сон, веселые прогулки и снова игра. О чем еще могут мечтать дети? Мы же понимаем: стоит ребенку немного повзрослеть, как в семье, так и в детском садике в его жизнь входит муштра. Потому что социум подавляет личность. Больше или меньше, хотим мы этого или нет, но внешний мир начинает давить на ребенка, управлять им. А в мире Лунтика никто ни на кого не давит. Там баба Капа тебя накормит и в сотый раз отпустит гулять и играть в интересные игры с друзьями. Это идеальный мир, в котором ребенку хочется оказаться.

— Интересная мысль, я так об этом не думала. Зато думала именно про Лунтика как про персонажа. Он ведь такой новый Чебурашка: наивный, добрый, безотказный, совершенно не способный ни на какую агрессию… В полном метре, мне кажется, особенно это чувствуется. Потому что возникают и антагонисты, и сложные ситуации, которые дают герою много поводов для злости и обиды.

— Именно так. Я сравниваю Лунтика с князем Мышкиным Достоевского. Он сумасшедший. Его реакции иногда приводят в недоумение. В реальной жизни мы привыкли совершенно к другому. И в то же время мы понимаем, насколько с точки зрения христианской парадигмы именно реакции Лунтика правильны. Более того, мы понимаем, что это, если так можно выразиться, идеальные реакции. Поэтому все, что происходит вокруг Лунтика, становится таким контрастным и поэтому интересным.

— А еще мне в Лунтике нравятся его наивность, его прекрасное невежество, которое позволяет смотреть на многие привычные вещи свежим взглядом.

— Да, и он имеет на это право, потому что он пришелец из другого мира. Он может заглянуть под листик и поразиться каким-то совершенно обычным для нас вещам. Каждый фрагмент мира становится для него открытием, поводом для удивления и кайфа. Как говорит Юрий Норштейн: «Мы разучились видеть, как растет трава». И Лунтик способен нас этому научить, причем в буквальном смысле.

— Это правда. И в полном метре, например, нам представляется прекрасный шанс научиться смотреть на грибы. Признайся, это ты придумал грибы?

— Грибы придумали мы все. Это был коллективный труд, и я не вспомню уже, кто и в какой момент предложил добавить их в сценарий. Другое дело, что у меня есть одна из моих любимых сцен, действие которой происходит как раз на грибнице. Сцена длится всего 19 секунд, а я в аниматике делал ее два месяца, пытаясь точно развести всю эту клоунаду по действию, по ритму и пластике.

— Да, разумеется, именно эту сцену я и имела в виду. Она совершенно шедевральна, и ее можно показывать просто как отдельный маленький фильм.

— Спасибо. Есть еще один момент, которым я горжусь. Это сцена в черной пещере, в которой почти ничего не видно. Воздержусь от спойлеров. Насколько я знаю, такого раньше никто никогда не изобретал.

— Помимо всего уже сказанного, для меня в полнометражном фильме одной из самых важных стала тема дружбы Лунтика и Кузи. Понятно, что они и в сериале лучшие друзья. Но все же в полном метре эта тема звучит иначе — тоньше и глубже. Довольно взросло. И тут как раз мостик к твоим другим работам прокладывается для меня очень явственно, потому что я узнаю те мотивы, которые звучали, например, в «Мы не можем жить без космоса».

— Да, мы пытались быть в таких моментах предельно точными, и, раз ты это видишь, значит, нам это удалось. Я хотел, чтобы моменты, связанные с дружбой Кузи и Лунтика, буквально звенели в фильме. Потому что развлечение развлечением, но это же не просто очередная серия сериала, это большое кино, и мы ставили перед собой задачи повышенной сложности, шагнуть на ступеньку выше, поговорить о каких-то более тонких материях.

— Тогда напрашивается следующий вопрос: для кого ты делал фильм? Сериал «Лунтик» в целом адресован довольно маленьким детям. А в фильме много более взрослых тем.

— Одной из наших, создателей, проблем было то, что среднестатистический взрослый человек, когда слышит словосочетание «кино про Лунтика», думает: «А-а-а, это совсем какая-то малышковая ерунда». И даже не допускает мысли, что фильм может быть интересен ему самому.

Понятно, что порадовать фильмом про Лунтика детей не так сложно. Особенно если они уже этого Лунтика любят благодаря сериалу. Мне же очень хотелось, чтобы фильм понравился и взрослым тоже. И, мне кажется, шансы неплохие. Потому что «Лунтик. Возвращение домой» — это, во-первых, роуд-муви, а во-вторых, в нем есть элементы триллера.

— Детский триллер?

— Да. Дети же любят страшилки. Это известный психологический фактор. Им нравится, что все понарошку. Это удовольствие от вымышленности страха и от собственной безопасности. И так тренируется их эмоциональность. В аниматике даже был один кадр, про который продюсер Сергей Михайлович Сельянов сказал: «Слушай, давай вырежем, потому что ну очень страшно». И мы действительно тот кадр вырезали, но много страшноватых моментов осталось.

В общем, конечно, это фильм для детей, но я очень надеюсь, что взрослые, которые дойдут до кинотеатров по долгу службы, потому что дети потащат их за руку, не пожалеют об этом.

— Долго ли шла работа над фильмом после решения запустить сценарий в производство?

— Да как обычно — примерно от полутора до двух лет.

— Персонажи полнометражного фильма визуально немного отличаются от сериальных. Интересно, почему вы решили их переработать?

— Да, персонажи немного изменились. Особенно если сравнивать с исходным сериалом, где Лунтик еще рисованный. Отчасти я на этом настоял: персонаж полнометражного фильма, как мне кажется, выглядит более миловидно. Но в то же время какие-то изменения были просто неизбежны с точки зрения технологии. Потому что тех текстур и ригов, которые есть в 3D-сериале, не хватало для задач, возникших в полном метре. Так что все модели пришлось переделывать, делать новые риги, а это неизбежно потянуло за собой какие-то изменения.

— Но свои голоса герои сохранили, да?

— Да, хотя за 18 лет какие-то актеры поменялись даже в сериале. Но в полнометражном фильме те же голоса, что озвучивали персонажей все последние годы.

— А почему одного из персонажей решил озвучить ты сам?

— Не то чтобы я сам решил это сделать. Просто получилось так, что я вчерне озвучил для аниматика весь фильм. Мы всегда так делаем для ускорения процессов. И Володя Голоунин, звукорежиссер, предложил: «А давай оставим этого персонажа тобой». И я подумал: «Почему бы и нет?» Тем более что текста у него всего одна фраза.

— Одна, зато какая!

— А! То есть ты досмотрела фильм до конца?!

— Конечно, я же добросовестный зритель, так что смотрю фильмы до конца.

— Это классно! Тогда расскажем, что в фильме есть дополнительная сцена после всех титров! Так что самые терпеливые зрители получат небольшой бонус.

— Что ж, «Лунтик. Возвращение домой» уже закончен. А над чем ты работаешь сейчас?

— Заканчиваю вместе с Димой Высоцким еще один полнометражный фильм под названием «Мусор». Видишь, у меня в этом году выходит два полнометражных фильма. «Лунтик» — сейчас, а «Мусор» — ближе к концу года.

— Каково было работать параллельно над двумя полными метрами?

— Тяжело. Особенно из-за того, что оба фильма очень разные как по изображению, так и по задачам. Поэтому приходилось жить в режиме бесконечного переключения внутреннего тумблера. И мозг от этого часто дымился. Но «Мусор» спасло то, что нас с Димой все-таки было двое, и когда кто-то давал слабину, второй почти на автомате подхватывал проект.

— Если это не секрет, можешь рассказать что-нибудь про «Мусор»?

— Про мусор… Мусор — это те самые вещи, которые люди выбрасывают на помойку. (Смеется.)

— Исчерпывающий ответ!

— Если серьезно, конечно, это метафора. Каждый человек в любой момент может оказаться ненужным. Выброшенным на периферию социума. Но даже если человек выброшен, многое зависит от него самого, от того, как он себя поведет, будучи отверженным, найдет ли он себе место и удастся ли ему что-то сделать со своей жизнью. Об этом фильм.

Сценарий рождался очень сложно. С меня и с Димы сошло семь потов. В какой-то момент мы совершенно заблудились в клубке второстепенных линий, в куче ненужных персонажей и уплыли куда-то не туда. Мы пережили немало моментов совершенной паники, потому что производство нужно начинать, а сценария нет. Но, как нам с Димой кажется, нам удалось вырулить. Мы освободились от кучи ненужного сценарного мусора, и история сложилась.

Это будет рисованное кино. Единственное, я сделаю оговорку: это будет не очень популярная для полнометражного кино технология под названием «ригованная рисованная мультипликация». Движения персонажей в этой технологии не рисуются кадр за кадром, а делаются в программе с помощью ригов, так что эта технология считается скорее сериальной. Но мы знаем сегодня много примеров полнометражных фильмов, которые делаются с помощью простых технологий. И тот же Дима Высоцкий первый полный метр по «Трем котам» выпустил, совершенно не стесняясь, по технологиям сериала — с плоской, совсем простенькой картинкой. Что не помешало фильму получить в прокате очень хорошие показатели.

Хотя в «Мусоре» у нас изображение посложнее, чем в «Трех котах». С нами очень хорошо поработал художник Рома Соколов. Спасибо ему большое за его стильную графику… В общем, мне кажется, что фильм в целом получился.

— «Мусор» — это ведь не детский проект?

— Скажем так, «Мусор» не такой детский, как «Лунтик». Насколько я помню, у него рейтинг 12+. Там нет ничего выходящего за рамки, но задеваются темы немножко другого, почти эзотерического уровня. Да и сама жизнь показана более жесткой, ведь жизнь выброшенных вещей неприглядна.

— «Мусор» мы все ждем, разумеется, с большим нетерпением. Но любопытно узнать и про более далекие планы. Есть ли что-нибудь, что ты хотел бы снять и пока не снял?

— Я уже несколько лет пытаюсь разработать две короткометражки. Не понимаю, почему у меня всегда все так тяжело рождается. Одному из замыслов вообще уже лет пятнадцать, а он только начал обрастать каким-то мясом. Также есть идея авторского полнометражного фильма. В любом случае, все нужно начинать с написания сценария. Главное, чтобы хватило сил.

Покупайте билеты на «Лунтик. Возвращение домой» на Кинопоиске

Автор: Мария Терещенко

Фото: Дмитрий Михаевич / ТАСС