На Кинопоиске вышел «Огненный лис» — необычный по нашим временам фильм о животных, где нет людей, компьютерной графики и экскурса в биологию. Показанная в нем история полностью реальна, ее героями стали лисы Кроноцкого заповедника. Мы поговорили с создателями фильма — семейной парой Дмитрием и Анной Шпиленками, которые снимали его три года бок о бок с лисами и медведями.
Заповедник
Жизнь лисенка Ветра началась с трагедии: он лишился родителей, братьев и сестер из-за нападения медведя. Ветер в одиночку искал пропитание и прятался от непогоды. Постепенно он повзрослел, влюбился в смелую лисицу Лаву и теперь прячет уже своих детенышей от косолапого хищника. Все это не прописанный сценарий, а реальная жизнь простого камчатского лиса, снятая режиссерами на протяжении трех экспедиций.
«Лисы не играют на камеру», — отмечает режиссер Дмитрий Шпиленок, с детства интересовавшийся дикой природой. Старший брат Дмитрия — фотограф-натуралист Игорь Шпиленок — посвятил себя сохранению дикой природы и работал над созданием заповедного парка «Брянский лес». А его сын Тихон позже стал директором Кроноцкого заповедника — жемчужины Камчатки, стоящей в одном ряду с Йеллоустоунским национальным парком, и местом съемок «Огненного лиса».
В начальной школе Дмитрий ездил в будущую охранную зону «Брянский лес» и наблюдал за ее обитателями, а дома подкреплял знания книгами Джеральда Даррелла и Жак-Ива Кусто. Эти увлечения удачно соединились с любовью к кино. «Я посмеивался над братьями-фотографами, пока не попал в детскую киностудию. Там я начал снимать животных еще на старую тарахтящую кинокамерой. И меня это все увлекло. Я и не представлял, как можно жить какой-то другой жизнью», — вспоминает Дмитрий, который до «Лиса» снял похожие проекты про жизнь дикой природы — «Нерка. Красная рыба» и «Медведи Камчатки». На «Нерке» к нему присоединилась Анна, тогда еще носившая фамилию Сухова. Историк по образованию, она работала и жила в Москве, но личный кризис и желание повлиять на мир привели ее к волонтерству. Так Анна стала частью проекта о лисах, а потом и частью семьи Шпиленков.
Почему именно лисы
«Лиса — это и хищник, и жертва, она на острие постоянно живет. А еще лисы пронизывают всю систему Кроноцкого заповедника, они лучший проводник в мир дикой природы», — рассказывает Дмитрий. Вдобавок они способны выражать яркие эмоции, могут устраивать семейные драмы. Одни особи стараются быть примерными отцами и партнерами, другие могут иметь по несколько выводков детенышей от разных самок. «У некоторых разворачивается настоящая „Санта-Барбара“», — иронично замечает Дмитрий.
Конечно, спрогнозировать историю вокруг лис невозможно, и все, скорее, было похоже на реалити-шоу с неожиданными поворотами. «Была лиса на Лимане, где часто выбрасывают обувь. Она собирала коллекцию из нее, бегая по Тихому океану, и приносила лисятам как игрушки. Когда она меня в первый раз увидела, подбежала и стала стаскивать ботинок. Потом она ночью подобралась к палатке и все же стащила ботинки — по одному левому. Мы не могли ни уйти, ни ходить на съемки, никуда», — вспоминает режиссер.
Стать камнем в лесу
Три года работы над картиной ушли именно на то, чтобы найти нужных героев и грамотно встроиться в их мир. Максимально скрытно и безболезненно подсматривать за лисами помогали камеры-ловушки. Успех съемки напрямую зависел от опыта: в первый год дорогое оборудование пострадало в том числе от медведей. Тогда отец Анны разработал специальные металлические антивандальные боксы, чтобы животные не повредили технику. Благодаря им съемки получились еще и экологичными: камеры и датчики не нужно было вбивать в землю или прикручивать к деревьям, поэтому наблюдатели не травмировали тундру.
«Кастинг» в фильм прошли не все животные. «Один лис, Марс, особенно зверствовал с ловушками. Он брал их под охрану и каждый раз, когда проходил мимо, обязательно метил, — рассказывает Дмитрий. — А Ане потом этот объектив надо было чистить. Приходилось надевать маску: запах был такой, что невозможно подойти». Сосуществовать в тундре приходилось не только с лисами, но и с невольными антагонистами картины — медведями. «Главное правило — никакой тишины при медведе, — делится Анна. — Надо обозначить свое присутствие. Если его резко испугать, он тебя может убить от страха». По словам создателей, лисы сразу сообразили, что медведи обходят людей стороной. Одна лиса специально спала недалеко от стоянки, зная, что туда медведь не сунется, и оставляла нору с лисятами.
Как ловили Ветра
Ветер не сразу стал центральным героем. Их история с лисицей Лавой сформировалась только на второй год работы над проектом. Предыдущий герой, эффектный черный лис Тайсон, пропал, и планы пришлось резко сменить. Животных ведь не вызовешь обратно на съемочную площадку.
Думали сделать главным героем метящего Марса и его лисицу, но та пропала. Тогда все усилия направили на другого лиса, но и тот часто исчезал из объектива фотоловушек. Был почти неуловимым, поэтому его и назвали Ветром. «Мы заприметили его только в середине первой экспедиции. Он боялся первый год всего, у него действительно была травма», — вспоминает Дмитрий.
Начало «Огненного лиса» пришлось достроить по драматургии. Дмитрию и Анне не удалось застать Ветра, когда он был еще лисенком. Но догадаться о его прошлом и психологической травме нетрудно. По словам Дмитрия, если облететь и осмотреть заповедник с высоты птичьего полета, подобных раскопанных нор, где погибли целые лисьи семьи, будут десятки.
Школа выживания в тундре
Съемки «Огненного лиса» проходили в спартанских условиях. Первый поход в тундру, еще без Анны, состоялся в 2019-м. Дмитрий тогда должен был найти подходящие локации и потенциальных героев вроде Тайсона. Всего съемки шли три года с небольшими перерывами на то, чтобы «поправить здоровье», как говорят авторы. «Если не считать подготовки в 2019 году, у нас было три экспедиции — в 2020-м, 2021-м и 2022-м по семь-девять месяцев. Итого 25–26 месяцев в дикой природе с двумя маленькими перерывами. Надо было элементарно восстановиться, поехать пролечить зубы, завезти какую-то одежду на территорию», — рассказывает Анна.
Их база (домик из сайдинга площадью всего 16 на 16 метров) находилась далеко от основного места обитания лис, в нескольких километрах, которые летом приходилось пересекать через болота. Из-за печки в маленьком помещении выбирать приходилось между невыносимой жарой, чтобы быстро просушить вещи, и холодом. А единственная связь с внешним миром была нужна только для самого необходимого. «Туда только вертолет забрасывает людей. Так же можно заказать продукты. Летом попроще, а зимой, бывает, только раз в два-три месяца можно что-то получить. И то из-за циклона вертолет мог не приехать, а потом продукты приходили уже испортившиеся. Аня от этого плакала всегда. Спасали гречка и консервы, но бывало, что и гречка заканчивалась», — рассказывает Дмитрий.
Вдобавок на киноохоту нужно было выходить под вечер. Потому что лисы — сумеречные животные, начинающие активность перед наступлением темноты. Поэтому Дмитрию и Анне часто приходилось задерживаться у нор ради съемки и идти обратно на базу уже в темноте. И тогда все равно оставалось мало времени на отдых: каждые полтора часа режиссер вставал к фотоловушкам, чтобы сменить носители на камерах, туда переносились сотни терабайт материала.
«Это дом животных, его нужно уважать»
Выбрать реку Кроноцкую — как говорит Дмитрий, «дом нашего лиса» — команда решила не только из-за местных животных. Это место Шпиленок называет невероятно уязвимым. Там пытались разведывать нефть, строить электростанцию. Человека, влюбленного в это место, мучал вопрос: как защитить хрупкую экосистему?
«У нас была идея сделать репортаж для федеральных каналов, но такая информация живет максимум 70 часов, потом зрители ее забудут. Еще хотели быстро сделать научно-популярный фильм, но такие картины не берут за сердце. А мы хотели именно этого. И в первые два года работы в депрессии были, потому что у нас ничего не складывалось», — вспоминает Дмитрий. По словам режиссера, в полтора часа хронометража они попытались уместить всю свою любовь к Камчатке, а также показать зрителям, что «это дом животных, его нужно уважать».
В одной из последних экспедиций по «Лису» Дмитрий и Анна начали развивать идею нового фильма — теперь о шкодливых и непоседливых медвежатах. Впереди у них долгие поиски финансирования, потом годы походов в дикую природу — с ломающимися камерами, крошечной базой, сумеречными съемками и с гречкой на завтрак, обед и ужин. Но искреннюю любовь к своему делу не сломают даже эти условия. Как говорит Дмитрий, природа для городского жителя — это терапия.
Этот материал был опубликован в мае 2024 года и обновлен в связи с выходом «Огненного лиса» на Кинопоиске.
Автор: Мари Григорян
