В российский прокат вышла «Стальная хватка» — новый фильм Шона Дуркина («Марта, Марси Мэй, Марлен», «Гнездо») и студии А24, который сам режиссер описывает как смесь семейной драмы, спортивного байопика и готического хоррора. Фильм рассказывает историю братьев фон Эрих (их играют Зак Эфрон, Джереми Аллен Уайт, Харрис Дикинсон и Стэнли Саймонс), которые стали звездами рестлинга в 1980-х благодаря отцу (Холт Маккэллани), но их славу омрачило семейное проклятие фон Эрихов. Михаил Моркин поговорил с режиссером и актерами о том, как спорт превратил жизнь их героев в каторгу, а отцовская любовь стала приговором.
— Никогда бы не подумал, что Шон Дуркин — фанат рестлинга.
Шон Дуркин: Ха! Да, ребенком я обожал рестлинг и фанател от фон Эрихов. Их трагическая история не выходила у меня из головы. Помню день, когда узнал, что Керри фон Эрих умер. Я видел его на ринге вживую. Брат моего отца тоже умер незадолго до этого, у них была похожая семья, шестеро братьев. Это сходство меня тогда и заинтересовало. Ну и кроме того, у них очень сложная и трагическая история. Фон Эрихи достигли большой популярности, особенно на Юге США. Это была необычная семья, они ведь были настоящими рок-звездами от рестлинга. Они прошли через немыслимый кошмар. И я задумался над мифической составляющей их трагедии. Что такое проклятие? Как оно работает? Для меня это почти жанровый элемент.
Кроме того, мне хотелось исследовать маскулинность через их историю, ведь это кино не только о трагедии, но и о духе товарищества в семье. Их коронный прием «железный коготь» (в оригинале фильм называется «Железный коготь». — Прим. ред.) — отличная метафора токсичной маскулинности, которая сломала жизнь этим мальчикам.
К рестлингу зачастую относятся свысока. Дескать, это все договорняк, все знают, кто выиграет. Вы явно не разделяете это мнение. У вас рестлинг показан как тяжелый спорт.
Шон Дуркин: Абсурдно, что люди не уважают рестлинг из-за того, что победитель заранее предопределен. Ну и что? Все развлечения, которые мы потребляем, развиваются согласно заранее написанному плану. Никого же это не смущает? Играя в пьесе, актеры учат свои реплики, репетируют движения. Они могут идеально все повторить, но это ведь не значит, что они хорошо играют? Нет гарантии, что их игра найдет отклик у зрителей. Тут важны и другие критерии, важна энергия. Так же устроен и рестлинг. Мне хотелось показать всем, кто не увлекается рестлингом, что важен сам перформанс, а не тот факт, что он заранее подготовлен. Можно сказать, это стало для меня отдельной режиссерской задачей.
— А почему не только фильмы про рестлеров, но и их реальные судьбы часто полны всякого ада: депрессии, ададдикции, суицид?
Шон Дуркин: Вероятно, это связано с условиями работы в индустрии. Ты в дороге по 300 дней в году, бесконечно выступаешь на ринге, подвергаешься тяжелым физическим нагрузкам. Сезоны длились круглый год, никакого простоя. Получил травму — и всё, ты вне игры. Чтобы это выдержать, люди начинали принимать наркотики. Постоянные травмы приводили к депрессии.
— Зак Эфрон, не в обиду будет сказано, — неожиданное кастинговое решение.
Шон Дуркин: Понимаю, о чем вы. (Смеется.) Мне очень нравятся комедийные роли Зака, он очень смешной. И я никогда не видел его в фильмах, которые были бы похожи на мои. Вот именно поэтому мне было интересно, как он будет смотреться в моем мире. А когда мы с ним встретились, то я понял, что он действительно похож на Кевина — такой ужасно милый парень с чистой душой. Кевину эта черта мешала на ринге, но спасла его в жизни. Я не думаю, что эти качества можно сыграть, нужно действительно быть таким. И я не сомневался, что Зак справится с технической стороной.
— Кстати, а как вы все готовились к съемкам?
Зак Эфрон: За шесть месяцев до съемок у меня начался жесткий тренировочный режим. Никаких дополнительных занятий — ты либо ешь, либо спишь, либо тренируешься. А, ну и занимаешься рестлингом, конечно.
Джереми Аллен Уайт: При этом никто из нас не достиг настоящих габаритов людей, которых мы играем.
Зак Эфрон: Да, фон Эрихи же были огромными силачами, на ринге они выглядели как настоящие викинги.
Джереми Аллен Уайт: Тем не менее нам все равно пришлось много работать. У меня было где-то пару месяцев на подготовку перед съемками. Пришлось есть каждые два-три часа, тренироваться с весами, наращивать мышечную массу. Для меня это в новинку. В общем-то я тоже просто ел и тягал железо.
Стэнли Саймонс: У Зака на съемках была ледяная ванна, куда мы по очереди ходили! А между дублями мы тренировались на тренажерах из 1980-х. Такая кинематографическая хитрость.
Зак Эфрон: Ага, этот ретрозал стал, так сказать, нашим местом силы, где мы могли войти в образ. Перед каждым длинным дублем мы тягали там старое железо, чтобы почувствовать себя олдскульными бодибилдерами.
— Зак, а ведь после «Спасателей Малибу» вы говорили, что не будете снова подвергать свое тело стрессу.
Зак Эфрон: Ох, те интервью мне все припоминают. Ну, просто я научился правильно тренироваться, сейчас я гораздо больше понимаю важность питания, сна и отдыха. Во время съемок «Спасателей Малибу» я много чего не знал. И в тот раз мне надо было в течение шести месяцев сниматься с голым торсом. А сейчас всего две-три недели.
— Шон, я правильно понимаю, что вы не задействовали дублеров на съемках матчей?
Шон Дуркин: Нет, мы, конечно, использовали каскадеров, но мало. Большую часть трюков ребята действительно выполняли сами, отыгрывали матчи целиком. Во всем фильме всего пять-шесть кадров, где использованы каскадеры. Актеров тренировал известный рестлер Чаво Герреро, который сыграл в фильме Шейха. Он помог им найти свои сильные стороны, вокруг которых мы и выстраивали хореографию матчей. Мы также сумели найти местных рестлеров на роли второго плана. Они оказались отличными партнерами на ринге.
Зак Эфрон: Поединки на ринге снимали первыми. Как правило, снимали матч от начала до конца на одну камеру, так что дубли были долгими. Там были зафиксированы все движения, все зрительские реакции. Затем Шон переставлял камеру, и мы все повторяли. Было тяжело.
— «Стальная хватка» рассказывает о закомплексованном отце с вредными представлениями об успехе и маскулинности. Но примерно об этом же было ваше «Гнездо»! Кроме того, оба фильма критикуют идею американской мечты. Плюс их действие разворачивается в 1980-х. Это совпадение?
Шон Дуркин: Это не совпадение. Я был ребенком в 1980-х и как раз тогда стал кое-что замечать. Ведь именно в 1980-е погоня за американской мечтой достигла своего апогея и рухнула. Понятие американской мечты родилось после войны, в 1950-е. Любой ценой ты должен построить счастливую семью, быть успешным, процветать. Эта идея распространилась по всему миру. Мне интересно исследовать, сколько вреда и разрушений она принесла людям.
Скажем так, я одержимо обличаю ложь американской мечты.
— А вот то обстоятельство, что в один год вы выпустили и сериал о сестрах-гинекологах («Связанные насмерть»), и фильм о братьях-рестлерах, причем оба рассказывают о крайне нездоровых отношениях в семье, — это тоже неслучайно?
Шон Дуркин: Блин, действительно же! Интересно, хотя я сам и не подумал про эту параллель. Вы первый, кто это заметил! Да, вы совершенно правы. Сестры Ментл крепко связаны друг с другом, у них слишком интимные и нездоровые отношения. А братья фон Эрих тоже очень близки, их отношения тоже связаны физическим контактом на ринге. Пожалуй, мне интересна эта почти сверхъестественная связь между братьями или сестрами. Наверное, я в первый раз проговариваю для себя этот вывод.
— Во всех ваших фильмах можно найти готические элементы — в беспокойной атмосфере, выборе локаций и операторской работе. В пресс-релизе вы сами называете «Стальную хватку» «наполовину готическим хоррором». Вам близка эстетика этого жанра?
Шон Дуркин: Пожалуй, все мои любимые фильмы использовали элементы хоррора. Они меня вдохновляли и незаметно стали частью моего собственного инструментария. В случае со «Стальной схваткой» меня изначально интересовала идея проклятия и готический образ приема «железный коготь». Обычно я подолгу не могу придумать название для фильма, но в этот раз сразу же понял, что это «Стальная хватка». Это фильм буквально о том, как отец держит своих сыновей этой хваткой. Мне показалось, что это вызывает нужные ассоциации. Вот такая реалистичная семейная драма про мифическое проклятие.
— Но при этом вы говорили еще, что ориентировались на «Охотника на оленей» и «Бешеного быка». В связи с этим у меня вопрос к Заку, Джереми и Стэнли. А вы чем вдохновлялись? Старыми фильмами или настоящими матчами рестлеров?
Стэнли Саймонс: Мы смотрели много архивных записей выступлений фон Эрихов в 1980-х. Я еще смотрел много современных матчей WWE и NAW, чтобы сравнить, как все изменилось за эти годы.
Джереми Аллен Уайт: Я смотрел «Охотника на лис», хотя там про спортивную борьбу, а не рестлинг. Мне помогли многие спортивные фильмы, которые рассказывают о том, как люди жертвуют ради спорта своим временем. Хотя фон Эрихи наслаждались рестлингом и достигли в нем успеха, он лишил их личной жизни. Они не понимали, как внутри этой профессии находить время на любовь и семью.
Зак Эфрон: А я во время съемок еще вспоминал «Рестлера». Я впервые смотрел его со своим отцом, и это кино произвело на меня сильнейшее впечатление. А непосредственно перед началом съемок я смотрел в основном видео с фон Эрихами. На ринге они изображали счастливых борцов, но мне они сразу показались неестественными. Было видно, как за этими крутыми образами скрывается боль.
Автор: Михаил Моркин
Фото: Landmark Media / Legion-Media
