На Netflix вышел о-о-очень медленный и загадочный триллер с Бенисио дель Торо, Джастином Тимберлейком и Алисией Сильверстоун — показательный пример политики стриминга, дающего карт-бланш режиссерам-авторам. Фильм можно смотреть как генеральную репетицию нового сезона «Настоящего детектива», можно как музыкальный клип, замороженный до состояния слоубёрнера, а можно — как головоломку без разгадки. Англоязычная критика ленту невзлюбила, а Станислав Зельвенский — наоборот.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
В респектабельном городке в Новой Англии убита риелторша (Матильда Лутц). В выставленном на продажу доме ее тело обнаруживает партнер по бизнесу, он же бойфренд, он же автоматически главный подозреваемый (Джастин Тимберлейк). Похоже на преступление страсти: девушку ударили ножом 33 раза; последний раз так сильно, что нож намертво застрял в кости. Расследование возглавляет опытный детектив Николс (Бенисио дель Торо).
Непосредственно перед гибелью жертва натыкается в доме на кожу, сброшенную змеей. Что это — зоологический курьез или зловещий знак провидения? Название «Рептилия» (в русском переводе кем-то глубокомысленно размноженное) может показаться чересчур прямолинейным и при этом почти случайным — кто это здесь рептилия? Но стоит учесть, что Грант Сингер, для которого это режиссерский дебют, — опытный клипмейкер (одна из его любимых клиенток, Скай Феррейра, появляется в паре эпизодов). Он назвал фильм так, как могла бы называться песня. Не бирка с разъяснением, а ассоциация, броский образ, маячащий где-то на периферии зрения.
Все здесь не вполне так, как кажется. Например, это не совсем детектив, что либо с удовольствием, либо с раздражением обнаружит зритель, когда уже пойдут финальные титры, а вопросов все еще останется навалом. Если бы «Рептилия» была триллером из 1990-х (а она легко могла бы им быть, как, впрочем, и сезоном «Настоящего детектива»), то студия до неузнаваемости изуродовала бы ее для проката, выкинув полчаса и досняв внятную развязку, а так выглядела бы выпущенная спустя годы режиссерская версия. К творческой политике Netflix может быть миллион справедливых претензий, но то, что он позволяет режиссерам разгуляться, время от времени дает интересные результаты.
В подозреваемых недостатка нет. Виновен ли бойфренд, которого Тимберлейк играет с плохо скрываемым отвращением, — пассивно-агрессивный тихоня в неуловимо нездоровых отношениях с мамой и вдобавок риелтор? Или, может быть, бывший (технически даже не экс) муж убитой (Карл Глусман), асоциальный тип со странными хобби (мы видим, как он срезает у незнакомой женщины волосы в автобусе для своего домашнего арта)? Или, например, еще более маргинальный сосед (Майкл Питт) в бейсболке «Полиция», у которого есть веские личные причины ненавидеть героя Тимберлейка и его семью?
И это еще самые очевидные кандидаты в злодеи — слишком очевидные, может быть. Что если это один из тех претенциозных триллеров, где убийцей оказывается сам следователь, который, кстати, в первой же сцене появляется с забинтованной рукой? Очень тщательно выбирающий проекты дель Торо (который даже обозначен в титрах соавтором сценария) выкручивает свойственную ему амбивалентность на максимум. В глазах вальяжного, никогда не повышающего голос детектива Николса нет-нет да и полыхнет огонь, и когда он хочет быть угрожающим (в эпизоде, что характерно, никак не связанном с расследованием и вообще работой), у него это получается чрезвычайно убедительно. Николс переехал в Мэн из Филадельфии после мутной истории с его коррумпированным напарником. Насколько чист он сам? Что касается местной полиции, где работает дядя его жены (Эрик Богосян) — профессорского вида мужчина с рассеянным склерозом на ранней стадии, то живут они недурно. Мы много времени проводим с копами, и это мир не пончиков и ипотеки, а просторных домов и ужинов в хороших ресторанах. Коллега, открывший на стороне охранную компанию (Доменик Ломбардоцци), и вовсе ходит с «Ролексом». Николс кажется своим в этой агрессивно мачистской, видавшей виды, хотя и остепенившейся компании, но насколько он свой — вопрос, занимающий и его, и их.
Другая сторона Николса — плюшевый мишка, мастер кантри-танца (коллеги зовут его Оклахомой), любящий муж. Компанейскую, но совсем не простую жену играет Алисия Сильверстоун, и не обязательно помнить «Лишний багаж» 1997 года с этим же дуэтом, чтобы прослезиться на их общих сценах, нетипично развернутых для такого рода кино. Стремясь придать герою объема, Сингер не боится и пошутить: восхитившись на месте преступления кухонным краном, реагирующим на движение, следователь немедленно заказывает себе такой же. Автора в конечном итоге интересует победа не столько добра над злом (или наоборот), сколько человеческого над нечеловеческим.
Все зеленоватое и голубоватое, настойчиво играет мрачная музыка, изредка прерываясь на старинные поп-хиты (которые тоже звучат меланхоличнее обычного), оператор крадется по комнатам и взлетает над лесами, не без успеха копируя Роджера Дикинса. Монтаж порой сделан словно невпопад, в музыкальной опять же манере. По холодным пространствам фильма разбросаны многочисленные улики, намеки и рифмы, иногда смысловые (скажем, серия пересказанных, а то и показанных снов), а иногда и чисто визуальные (отметим фиксацию на спинах). Режиссерский покерфейс легко принять за гордыню, и критики Сингеру этого не простили — рецензии у «Рептилии» в основном скептические. Но эта необычная картина, прикрывшись тривиальным жанром, дразнит ум и воображение и поэтому остается в голове куда дольше, чем обещал вопрос «Кто убил риелтора?».
