Материал не предназначен для читателей младше 18 лет.
Это уже стало нашей традицией — основательно подходить к финалу любимых шоу. Мы вспоминаем, чему они нас научили, рефлексируем и рассказываем, по каким героям будем сильнее всего скучать (спойлер: это Адам!). Пришло время помахать рукой «Сексуальному просвещению» — сериалу, который сделал нас добрее и терпимее и много смешил.
Кира Голубева
Редактор
За все эти годы сериал ни разу не разочаровал. Не разделяю мнения, что только первая часть была классной, а дальше все пошло по наклонной. Кто-то умудряется ругать четвертый сезон за инклюзивность, то есть именно за то, за что мы эту историю полюбили. Шоу всегда было современным, актуальным, чутким и смешным. Оно давало возможность пожить в идеальном мире, где внешность и самоощущение не имеют никакого значения — важна только поддержка. И еще полезно иногда друг друга обнимать.
Буду скучать по героине Джиллиан Андерсон, которая в финальном сезоне была большой умничкой; о позднем материнстве и послеродовой депрессии вообще редко снимают что-то приличное. Сейчас не верится, что актриса изначально не хотела участвовать в проекте и буквально выкинула сценарий первого эпизода — он показался ей банальным и нецепляющим. Еще, конечно, восхищает прогресс Адама (Коннор Суинделлс) и его отца (Алистэр Петри) — резкого человека в начале, ставшего к концу ласковым и внимательным. Мне кажется, важно чаще показывать, что есть дипломатичные родители, которые стремятся понять своего ребенка, учатся не осуждать его, говорят ему, что он любимый и очень важный человек. Просыпается какая-то надежда на то, что мы не совсем оторванные друг от друга поколения и что диалог между нами все-таки возможен.
Вадим Елистратов
Главный редактор
После просмотра четвертого сезона возникло ощущение, что авторы изначально не хотели делать его последним. Он больше похож на начало второй большой арки, а не на грандиозный финал: другая школа, много новых персонажей и сюжетные линии героев, как будто оборванные на полуслове. Даже Отис (Эйса Баттерфилд) завис в промежуточном состоянии. Чем он будет заниматься дальше? Какой путь в жизни выберет? Уедет из родного города или останется? Мы этого так и не узнаем.
Ругаться на такую концовку совсем не хочется, ведь она делает сериал даже более жизненным. Зрители будто дружно уехали из Мурдейла, а любимые герои продолжают там жить и разбираться в своих сексуальных (и не только) проблемах.
Важнее то, какой след оставило после себя «Сексуальное просвещение», и его сложно переоценить. Все четыре сезона сериал откровенно и доступно рассказывал о вещах, о которых до сих пор не принято говорить публично. Он на 100% оправдал свое название и наверняка поможет сегодняшним и будущим подросткам принять себя, разобраться в своих чувствах или как минимум начать относиться к сексу проще. Само собой, сериал не копает глубоко, но как развлекательная точка входа в большую и сложную тему работает безупречно. Ведь первый шаг к решению проблемы — признание ее существования, не правда ли?
Даулет Жанайдаров
Редактор видеоэссе и подкастов
Мне, наверное, в финале ценнее всего мысль, которую Мэйв (Эмма Маки) пишет в прощальном письме Отису. Что ты можешь расстаться с дорогими тебе людьми, разъехаться по разным странам, начать жить непохожие жизни, но все равно по-настоящему важных друзей ты никогда не забудешь. Они навсегда останутся с тобой, просто за счет того, как сильно они повлияли на твою жизнь (к тридцати годам, расставшись с большинством близких и сохранив их только в воспоминаниях юности, это чувствуешь особенно остро). Это довольно мудрая мысль для 17-летней девушки, впрочем Мэйв в целом сильно взрослее остальных героев (за что ей, видимо, и «достались» и аборт, и эмиграция, и смерть мамы).
Это письмо — довольно банальный ход. Если вдуматься, оно делает и так грустный сезон совсем печальным, как будто мы смотрим на все происходящее взглядом из будущего, ностальгическим, но честным. В финале сильнее всего ощущается атмосфера последнего лета детства, когда всем главным героям определили их путь (писательница, сексолог, пастор, фотографиня), но при этом ясно показали, что двигаться по нему надо будет отдельно друг от друга. И мы, зрители, не исключение, разве что, в отличие от реальной жизни, мы не сможем подглядывать в соцсетях, в какой вуз поступил Отис, что недавно прочитала Мэйв, куда переехал Эрик (Шути Гатва) и что на завтрак съела Эйми (Эйми Лу Вуд). Подписался бы только на этих ребят, про остальных, если честно, совсем уже неинтересно.
P. S. Кстати! Вы же заметили неочевидный dark moment, что, когда профессор выбрасывает телефон Мэйв в окно, ей звонит мама? Вроде как за пару дней до передоза и, возможно, с просьбой о помощи или желанием попрощаться. Еще одна причина не любить этого мерзкого препода, в общем.
Елизавета Кузнецова
Редактор
За многое авторам Sex Education хочется сказать спасибо, одна из таких вещей — блестящий саундтрек. В плейлисте сериала композиций на 20 часов, и я его включаю в особо грустные моменты: тут можно перескакивать с бодрого брит-попа на уютный инди, с The Cure на The Velvet Underground и Эзру Фурман, написавшую часть песен специально для сериала.
Все вместе — саундтрек, герои, к которым привязываешься, пусть поначалу они и буки, солнечная британская глушь в кадре — превращает сериал в безопасное пространство, куда хочется возвращаться. При этом создателям удается говорить со зрителями на сложные темы (аборт, депрессия, сексуализированное насилие), но делать это без лишнего драматизма. Самое главное, они из сезона в сезон приучали нас к простой истине: если что-то тревожит, скажи об этом. Очень хочется верить, что этот и другие уроки усвоены, а мир может стать чуточку добрее.
Классно, что всех героев (ну почти) привели к условному хеппи-энду или, по крайней мере, указали маршрут к нему. Особенно тронула арка Адама, которого из недогопника превратили в ранимого парнишку, совершенно очаровательного в своей неловкости. Буду скучать по невероятным нарядам Эрика, безумным кексам Эйми, уютному дому Отиса и Джин Милбёрн и надеюсь, что выпускники средней школы Мурдейл еще встретятся вместе на экране, не только в «Барби».
Кристина Ятковская
Редактор рубрики «Книги»
Я очень люблю сериалы про подростков. Может быть, потому что сама была тихим домашним ребенком, и отвязные приключения старшеклассников эту лакуну восполняют. «Просвещение» стоит в стороне от других моих любимчиков — «Молокососов», «Эйфории», «Мы те, кто мы есть». Он целительный, как слеза.
Уют выдуманного, почти сказочного английского городка, в котором ничего не происходит (единственный кинотеатр и тот появился только к финальному сезону) и вы просто ездите на великах в школу и домой. Это тот сериал, во время которого я смеюсь вслух, грущу, иногда возмущаюсь, но все равно часто вспоминаю его, что ценно в эпоху, когда смотришь так много кино, а забываешь еще больше.
Из героев мне ближе всех Адам — молчаливый, глубоко чувствующий, раскрывающийся постепенно. Потрясающие фотографии, которые стала делать Эйми, — для меня особая находка финала. А гениальная Джиллиан Андерсон? А всяческие пиджаки?
В начале четвертого сезона мы будто бы все умерли и попали в квир-рай — перевернуто-поучительный и уже нами, досмотревшими, потерянный. Но запомним его таким: честным, неловким, без нудного морализаторства, ярким всполохом, уроком всем нам, в любом возрасте, вне времени.
