В эти выходные мир кино пережил беспрецедентное событие, глобальный флешмоб, который спас летний прокат. Впервые два сезонных блокбастера не топили друг друга, а сработали в паре. Хотя, безусловно, «Барби» и «Оппенгеймер» совсем не пара. Но кто из них зануда, а кто политически подкованный молодец — еще вопрос.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
Это был самый странный кино-уик-энд за долгие годы, может быть, десятилетия. Мир встал с дивана, к которому вроде бы окончательно прилип во время ковида, и ринулся в кинотеатры. Оказалось, что, помимо ноющих детей и Тома Круза (чей фильм напрямую от происходящего пострадал), есть что-то еще способное заставить десятки миллионов купить билеты в кино. И это что-то — флешмоб. По сути, «Барбигеймер» был, конечно, именно флешмобом, игрой (Россия сама себя из нее исключила, но как раз в русской транскрипции там образовался подходящий «геймер»). Хорошо это или плохо, нынешний зритель Греты Гервиг и Кристофера Нолана — человек, мобилизованный мемами. Видимо, это самая выигрышная на сегодня рекламная стратегия. Другой вопрос, что, в отличие от традиционных, ее сложно будет воспроизводить.
Раз в жизни фильмы-конкуренты не мешали, а наоборот, помогали друг другу — в идеале надо было сходить на оба. В итоге «Барби» и «Оппенгеймер» совокупно собрали за выходные полмиллиарда долларов, превзойдя самые оптимистичные прогнозы. Ровно две трети из этой суммы — заработок «Барби», что едва ли удивительно. «Барбигеймер» в шутку позиционировался как битва, но, когда в одном углу ринга комедия про любимую куклу, оснащенная маркетинговым бюджетом размером с ВВП небольшой страны, а в другом — трехчасовая, местами черно-белая, со взрослым рейтингом, биография мертвого ученого, равным бой не назовешь. Толпы девочек (и не только), одетых в розовое, заполнили в эти дни мультиплексы от Нью-Йорка до Токио, контрастируя, а иногда и объединяясь с куда более скучной публикой Нолана (двойной сеанс, на который некоторые решились, был, кажется, отчаянно плохой идеей).
И, наконец, самое удивительное: ни один из участников суперпары не относится к франшизам. Барби, понятное дело, бренд и «интеллектуальная собственность» (как в общем-то и Нолан), и тем не менее. Так вышло, вероятно, скорее по случайности, чем по доброму умыслу, но это сейчас настоящее чудо: из десяти самых кассовых картин 2022 года сиквелами или на худой конец ребутами были все десять.
Оба фильма, несмотря на исполинские бюджеты студий-мейджоров, — это, строго говоря, авторское кино, несущее на себе четкий отпечаток личностей создателей. Нолан написал сценарий самостоятельно, Гервиг — вместе со своим партнером Ноа Баумбаком. Оба фильма острополитические — феминистский памфлет Гервиг даже в большей степени, нежели нолановская драма про горячую и холодную войны. Кто говорил, что на большом экране могут выжить только зрелища, чистые аттракционы? (Нолан — да, и зрелище тоже, но в основном зрелище усталых разговаривающих людей).
И не столь важно, что половина «Барбигеймера», а именно «Барби», по-хорошему, никуда не годится. Трейлеры, как часто бывает, пересказали все удачные шутки: фильм открывается пародией на «Космическую одиссею» и продолжается забавным отрезком в Барбиленде, где все розовое, Марго Робби хлопает глазами, а Райан Гослинг — идиот с голым торсом. Но это минут двадцать, а «Барби» зачем-то идет два часа — гэги заходят на второй, третий, четвертый круг. Нехитрые музыкально-хореографические номера с трудом маскируют отсутствие мало-мальски интересных (да хоть каких-нибудь) событий: кажется, сперва мы смеемся над матриархатом в Барбиленде, а потом боремся за его восстановление. В последние полчаса героини просто произносят по очереди длинные духоподъемные речи.
«Барби» получилась одновременно злобной и беззубой. Даже если абстрагироваться от того очевидного факта, что Гервиг издевается над корпоративным феминизмом Mattel на деньги самого Mattel, подменяя одно лицемерие другим, ее сатира стоит недорого: как бы ни обстояли дела в реальном мире, в большом кино в 2023 году нет более легкой и безопасной мишени, чем патриархат. В своем голливудском Барбиленде Гервиг шутит исключительно с позиции силы, сверху вниз, и это выглядит тоскливо и как минимум неспортивно. Не говоря уже о том, что многословные поучения не пошли на пользу еще ни одной комедии (дополнительно смешно, что один из известных мужских грехов, которые разоблачает «Барби», — стремление все занудно разъяснять).
«Оппенгеймер» же действительно оказался во многих смыслах противоположностью «Барби». И не только тем, что в нем очень много очень умных мужчин и они ни разу не вспоминают о лошадях. Главное, что здесь как раз каждую секунду что-то происходит. Нолан довольно выдающимся образом соединил собственные навязчивые идеи, уникальную биографию и важнейший, актуальнейший этический конфликт, касающийся научного прогресса. Гервиг всё про всё поняла еще до того, как написала первую строчку сценария. Нолан ставит вопросы, на которые сам не знает точного ответа, и поэтому они висят в воздухе еще часами после финальных титров.
Странно вспоминать, что совсем недавно, буквально вчера, Грета Гервиг была своей в доску инди-принцессой, а Нолан — надутым автором претенциозных блокбастеров. Вот будет здорово, если они теперь все свои фильмы будут выпускать одновременно. Главный, может быть, и самый оптимистичный итог «Барбигеймера» — удивлять еще способны не только маркетологи, но и сами кинорежиссеры.
Фото: Vincent Alban/The Boston Globe via Getty Images
