19 июля исполняется 130 лет со дня рождения Владимира Маяковского. Мы спросили у литературоведов, филологов, писателей и критиков, почему его поэзия до сих пор остается актуальной и какие чувства вызывает лично у них. Получился широкий спектр — от уважительного сочувствия до большой любви.
Олег Лекманов
Литературовед
Маяковский единственный из гениальных русских поэтов Серебряного века, кто поставил свой дар на службу советской власти. В течение почти тринадцати лет он в буквальном смысле обслуживал ее нужды, сочиняя газетные стихи о некачественном мороженом, сектантской пропаганде на заводах, плохой работе водопроводов и на другие мелкие, фельетонные темы. В итоге его большой проект провалился: эти стихи Маяковского, в отличие от других, настоящих, тоже писавшихся поэтом в 1917–1930 годах, не стали великой поэзией. Но сама истовость и искренность Маяковского, действительно отдавшего «всю свою звонкую силу поэта» «атакующему классу», вызывает у меня уважение и сочувствие.
Светлана Казакова
Кандидат филологических наук, доцент кафедры литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова
Актуальность Маяковского как поэта, драматурга, художника, культуртрегера, одного из трех китов русского футуризма, радикального реформатора русского языка, акциониста, известного эпатажным творческим поведением, несомненна. Маяковский был новатором, пророком, провозвестником новой эпохи, ее глашатаем и величиной. Он преобразил поэтическое слово, оживил лексику, ритмику, синтаксис, придал выразительность языку, обновил стихомеханику. Усилившийся в последние десятилетия интерес к наследию отечественного авангарда во многом объясняет современность этой фигуры с импульсивным темпераментом и огромным поэтическим талантом, на которую спустя 130 лет хочется взглянуть иначе, отринув идеологические штампы и затертые эпитеты.
Маяковский — поэт обнаженного, бунтующего сердца, чистой страсти, надрыва, редкой откровенности, трагического мироощущения и завораживающего голоса, который заговорил о любви, о себе и о мире совсем не так, как говорили до него. Мои любимые шедевры Маяковского — поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Про это», «Во весь голос», «Люблю», трагедия в стихах «Владимир Маяковский», огромный корпус стихотворений поэта целиком. Маяковский для меня не только поэт-великан, громкий, раскатистый голос XX века, но еще и человек, обладающий редким даром любить сверх всякой силы.
Дмитрий Быков
Писатель, преподаватель, критик, журналист
Актуальность Маяковского, как и всякого большого поэта, прежде всего в его открытиях, которыми пользуются все. Он выработал стиль (сегодня любят слово «дискурс»), с помощью которого можно рассказывать хоть о погоде, и это будет интересно, эффектно и заразительно. Его гиперболы позволили скрестить рекламный слоган с любовной лирикой, и в обоих жанрах он одинаково успешен. Он с равными преувеличениями объясняется в любви Лиличке, коммунизму, Ленину, и все это звучит так, что на его мольбы хочется склониться, а его пафос — разделить. Его дольник хорош для декламации, прекрасно запоминается, его поэмы построены как симфонии, то есть при отсутствии сюжетной логики в них есть изысканное чередование лейтмотивов и блистательная разнообразная оркестровка.
Лучшее из того, что он написал, — признания в любви к неодушевленным предметам или животным: с людьми ему трудно, потому что он и сам не вполне человек, какой-то «радиожираф», по определению Катаева, или «людогусь», по самоопределению. Вот с Эйфелевой башней, с Бруклинским мостом, с собаками и лошадями у него все получается; эти циклопические создания или одинокие, замученные звери — его породы, его склада, и лучший его портрет (кроме автопортретов, всегда очень точных) нарисован, конечно, Тышлером — это знаменитая иллюстрация к «Хорошему отношению к лошадям».
Кроме того, огромен его вклад в стратегию жизнетворчества, в форсирование взаимного проникновения искусства и жизни: поэзия и живопись шагнули на улицы, плакат стал синтезом авангардной живописи и дизайна, жизнь художника превратилась в его текст или в инструмент его работы. «Окна РОСТА» указали путь огромной индустрии политического комикса — не только в России, а во всем мире. Его поэтические перформансы вроде авторского чтения стихов в заводских цехах или личного участия в представлении собственных пьес, будь то трагедия или мистерия, вошли в кровь современного искусства и лучше поняты на Западе, чем в России, где всех отпугивала политическая составляющая его работы. Кстати, в его личной преданности идеалам коммунизма не было никакой корысти или сервилизма: в отличие от многих, он честно реализовывал свою утопию с нечеловеческими представлениями о счастье, собственности и семье. Ему действительно было «ничего не надо», он все раздавал. Иное дело, что жить так никто не готов. Нынешним сервилистам не стоит кивать на него, он и плюнуть бы на них побрезговал.
Читать его вслух — истинное наслаждение, а это всегда признак большой поэзии. Не всякая поэзия хороша для декламации, но настоящая декламация возможна только в случае истинной поэзии. Плохие стихи при чтении вслух сразу обнаруживают множество слабых мест, натянутость и затянутость. Сделанное Маяковским — точнее, построенное им — безусловно на века. Но при всем различии наших темпераментов он близок и мне — прежде всего своим травматическим, мучительным мироощущением, сосредоточенностью на тотальном насилии жизни над человеком. Переученный левша, переделавшийся в поэта художник (его живописная и графическая одаренность, мне кажется, первичнее, оригинальнее поэтической, и портретистом он был не хуже Анненкова), он это насилие видел всюду, что превосходно описал Карабчиевский, автор самой глубокой книги о нем.
Михаил Эдельштейн
Литературный критик, литературовед
Из Маяковского остались в первую очередь его ранние поэмы и любовная лирика. Самый популярный текст Маяковского сейчас — «Лиличке», отчасти благодаря спевшей его группе «Сплин». В результате студенты постоянно называют это стихотворение в числе своих любимых, оно разошлось на цитаты, на граффити.
Любой большой поэт — это не только какое-то количество хороших или даже гениальных текстов, но и свой мир, свой миф. У Маяковского такой миф есть. Если мы почитаем раннее «Облако в штанах» и «Письмо Татьяне Яковлевой» 1928 года, то увидим, что в общем-то эти тексты об одном и том же: надо отомстить миру, в котором женщина отвергает поэта. Конечно, это немного подростковое чувство, но Маяковский и был при всей своей брутальности таким вечным подростком. И вот прошла революция, изменилась поэтика, приемы, а это осталось неизменным. Мне кажется, в этой неизменности поверх всех изменений как раз и заключается во многом секрет его обаяния.
Читайте и слушайте Маяковского в Букмейте! Промокод KINOPOISKMEDIA для новых пользователей.
Автор: Кристина Ятковская
Фото: Репродукция ТАСС, Dmitry Rozhkov/Wikimedia Commons