Наконец-то действительно великое кино. Про грандиозность этой саги о человеческой низости, глупости и алчности, про величайшую за последние годы роль Де Ниро, про актерский подвиг ДиКаприо читайте в нашей рецензии.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
Вскоре после Первой мировой Эрнест Беркхарт (Леонардо ДиКаприо), отслуживший во Франции поваром, приезжает искать удачи в Оклахому, округ Осейдж, где находится крупная резервация индейцев из соответствующего племени. В тех краях живет его дядя Уильям Хэйл (Роберт Де Ниро), который смиренно носит прозвище Король — он землевладелец, скотопромышленник, друг индейцев и просто большой человек. Король вскоре убеждает Эрнеста, который только рад, посвататься к Молли Кайл (Лили Глэдстоун), молодой страдающей диабетом женщине из зажиточной индейской семьи. Идея состоит в том, чтобы земельные права этой семьи со временем перешли к Беркхарту (читай к Хэйлу), для этого всего лишь должны умереть мама Молли, ее сестры, а потом и она сама.
В Оклахоме начала XX века сложилась уникальная социально-экономическая ситуация: индейцы племени осейдж, насильственно переселенные на эти земли и почти бесправные, стали при этом баснословно богаты, после того как на их участках была обнаружена нефть. Местные белые часто работали у индейцев шоферами (именно этим поначалу занимается Эрнест Беркхарт). Долго так продолжаться не могло, и в 1920-е прокатилась волна убийств индейцев — несколько десятков случаев, которые расследовались спустя рукава или не расследовались вовсе. Пока за это дело не взялось ФБР (тогда еще БР) под руководством молодого Дж. Эдгара Гувера.
Это хорошо известная в Америке позорная история примерно из той же серии, что расовые погромы в Талсе, которые произошли в то же время в той же Оклахоме и также коротко фигурируют в фильме. Несколько лет назад прекрасный нью-йоркский журналист Дэвид Гранн (чьи тексты уже успели адаптировать Джеймс Грей и Дэвид Лоури) выпустил нон-фикшен-бестселлер на эту тему, который, собственно, и экранизировал Мартин Скорсезе в «Убийцах цветочной луны».
Гранн отталкивался от фэбээровского расследования, и судя по тому, что роль Тома Уайта, агента, который его возглавлял, писалась под ДиКаприо (игравшего, к слову, Гувера у Клинта Иствуда), Скорсезе и сценарист Эрик Рот («Форрест Гамп», «Мюнхен») сперва думали пойти по тому же пути. Но в итоге акценты сместились в куда более скорсезевском духе: ФБР в фильме не появляется до финальной трети (там же ждите Брендана Фрейзера и Джона Литгоу), агент Уайт превратился в персонажа второго плана (его с обманчивой мягкостью играет Джесси Племонс), а ДиКаприо досталась роль болвана Беркхарта, ставшего главным героем.
И какая это роль! ДиКаприо весь огромный фильм отыгрывает на примерно таких же бешеных оборотах, как фрагмент со съемок вестерна в «Однажды в… Голливуде» — с почти остервенелым, каким-то трагикомическим самоотречением. Побеждая возраст (актеру 48, герою по идее раза в два меньше), балансируя на грани карикатуры, но оставаясь в пространстве человеческой драмы просто за счет своего сумасшедшего таланта. Его вечно скорбно выдвинутая вперед челюсть позаимствована, кажется, у Роберта Де Ниро, который здесь тоже феноменален в роли главного злодея — «Убийцы», как и «Ирландец», с лихвой искупают все те дрянные комедии, в которых он сейчас снимается. Два любимых артиста Скорсезе делят экран не впервые (30 лет назад была «Жизнь этого парня»), но впервые под его руководством, и это, конечно, королевский подарок. В том числе создателям мемов: в фильме есть эпизод, где дважды оскаровский лауреат порет лауреата (пока) единожды.
Чтобы войти в «Убийц», требуется некоторое время: Скорсезе пишет привычными широкими мазками, но не форсирует, как бывало, ритм. Отвлекаясь, скажем, на красочные этнографические виньетки, посвященные осейджам. Но стоит понять, что к чему в Оклахоме, и синхронизироваться с саундтреком Робби Робертсона, тихонько пульсирующим на заднем плане, и 200-минутный хронометраж «Убийц» перестает давить — наоборот, позволяет расправить плечи. Это такой же объемный, жестокий и при этом развлекательный образ американского капитализма, как «Банды Нью-Йорка» или, скажем, «Казино». Или «Нефть» — Полу Томасу Андерсону, фанату Скорсезе, несомненно, будет приятно увидеть в фильме отблески собственного кровавого эпоса.
На склоне лет Скорсезе (редчайший, на самом деле, случай) не растерял форму ни на грамм — только стал, если это возможно, еще мудрее и еще печальнее: зарисовки человеческой низости в последних фильмах достигают какой-то достоевской убедительности. А его почерк, энергия его камеры, феерическая легкость его монтажа не меняются вовсе. В неожиданном эпилоге, саркастически подводящем итоги исторической несправедливости, режиссер появляется собственной персоной. Единственное, что в «Убийцах» настораживает и тревожит: это фильм, которым не стыдно завершать карьеру, даже такую грандиозную.
