С 2 марта в российском прокате идет «Нюрнберг», посвященный Международному военному трибуналу, на котором судили верхушку нацистской Германии за преступления во время Второй мировой войны. Кинопоиск рассказывает, что происходило на съемках блокбастера, которые пришлись на пандемию.
Снимать масштабный исторический фильм планировали с марта 2020-го в самом Нюрнберге, но за два дня до старта в мире объявили локдаун, и основную часть съемок перенесли в павильон на «Мосфильме», где в полную величину построили декорацию зала № 600. Кое-что удалось отснять в Чехии, но в основном натурные съемки происходили под Москвой, Калугой и в Калининграде.
Фильм Николая Лебедева («Экипаж», «Легенда № 17») представляют как первую картину, посвященную Международному трибуналу. Выдающийся фильм «Нюрнбергский процесс» Стэнли Крамера, снятый в 1961 году и увенчанный двумя премиями «Оскар» за лучшую мужскую роль Максимилиану Шеллу и лучший адаптированный сценарий Монтгомери Клиффту и Эбби Ману, посвящен другому Нюрнбергскому процессу — малому, американскому «суду над судьями».
Всего Нюрнбергских процессов было тринадцать, и длились они с 1945 по 1949 год. Первым и ключевым стал Международный военный трибунал (МВТ), в котором обвинителями выступали страны-союзники по Антигитлеровской коалиции — СССР, США, Великобритания, Франция. Подсудимыми выступили 24 руководителя Третьего рейха вместе с главой рейхстага Германом Герингом. Организацией и проведением остальных процессов занимались только американцы, которые судили военных преступников, врачей и судей Третьего рейха, участников айнзацгрупп по уничтожению евреев, партизан, цыган, пациентов психиатрических клиник.
Главный герой «Нюрнберга» — капитан Игорь Волгин (актер Театра Ермоловой Сергей Кемпо), оставшийся в Берлине после окончания войны работать в комендатуре. Узнав о процессе в Нюрнберге, он просит отправить его переводчиком в составе российской делегации. Причины у Волгина личные: он думает, что в Нюрнберге находится его брат, пропавший без вести еще в 1942 году. Глазами персонажа мы видим, как идет Суд народов. Параллельно с этим главный герой знакомится с угнанной в немецкий плен Леной (Любовь Аксенова) и сталкивается с тайной сетью немецких шпионов, стремящихся разрушить обвинения Советского государства на процессе.
Начало истории Лены, насильственно отправленной на принудительные работы в Германию вместе с другими советскими гражданами, снимали в усадьбе Ольгово под Дмитровом. Во время войны из СССР вывезли около 5 миллионов человек, в основном женщин и подростков, и тех, кому повезло выжить, после возвращения ждали ГУЛАГ или тяжелые работы, например восстановление угольных шахт. В готовом фильме эта сцена — флешбэк, который пролетит быстро; на съемках она заняла целый день.
Огромная массовка, множество костюмов и реквизита, старинные автомобили и мотоциклы, и все это под проливным дождем со множеством дублей. «Мотор! Камера! Начали!» Толпа людей, толкаясь и спотыкаясь, бежит; их гонят фашисты; пленные кричат, роняют чемоданы, кто-то падает; их бьют прикладами, травят собаками, загоняют в грузовики. Кто-нибудь непременно бежит не туда и вываливается из кадра. Группа вымотана, второй режиссер охрип — все мокрые. «Я волновался, что кто-то из артистов массовых сцен простудится, но, к счастью, все обошлось», — признается Лебедев.
В этой сцене Лена знакомится с красавцем-немцем Хельмутом, играет которого Вольфганг Черни — австриец, ставший звездой российского кино. Он играл не только разномастных фашистов в «Т-34», «Собиборе» и «Красном призраке», но и русского богатыря Алешу Поповича в «Последнем богатыре». В «Нюрнберге» герой Черни — вымышленный персонаж, собирательный образ. Он знает, что его страна капитулировала, но не может с этим смириться и поэтому возглавляет немецкое подполье, которое попытается сорвать Нюрнбергский процесс.
«Мой герой — бывший солдат, человек очень умный, эффективный, раздираемый изнутри сильными эмоциями, — говорит Черни. — Он не про идеологию и завоевания, он глубоко любит свою родину и после войны видит, что все сломалось. Международный процесс, где другие страны будут решать судьбу Германии, заставляет его переживать еще больше».
Перемещаемся в павильон «Мосфильма», где снимают первое свидание Игоря и Лены. Поначалу романтическая сцена не получается: актеры стараются, но режиссер «не верит». Вдруг откуда-то начинает звучать музыка — это мелодия из «Списка Шиндлера», настолько нежная и пронзительная, что настроение сцены сразу меняется. Стоп! Снято! Это хитрость Николая Лебедева — он знал, что будет заминка, и подготовился заранее. «Я очень люблю „Список Шиндлера“ и его музыку, — рассказывает режиссер. — Когда-то я включал ее на съемках „Звезды“, чтобы настроить актеров на нужную интонацию. Эта же музыка очень помогла мне во время съемки сцены в аэропорту для „Легенды № 17“: едва зазвучали первые скрипичные аккорды, десятки находившихся на площадке актеров мгновенно вошли в общее эмоциональное состояние и стали действовать словно единый организм».
В фильме, конечно, композиция оскароносного Джона Уильямса использована не будет, в нем прозвучит музыка Эдуарда Артемьева — это последняя вышедшая работа в кино великого композитора, который умер 29 декабря 2022 года.
Романтику прерывает появление персонажа Евгения Миронова. Его герой — Мигачев, разведчик, правая рука главного обвинителя от СССР Романа Руденко (в этой роли — Сергей Безруков). В отличие от реального Руденко, это, как и персонаж Черни, выдуманный, собирательный образ. Основная задача Мигачева в фильме — поставлять в зал суда доказательства вины гитлеровцев перед СССР. Именно он привезет на процесс главного свидетеля, фельдмаршала Паулюса. И именно в этой сцене он и поручает Волгину сверхважное задание — доставить Паулюса в Нюрнберг.
Заседания в зале № 600, в котором во Дворце правосудия Нюрнберга проходили собрания во время Международного военного трибунала и который продолжает работать сегодня, воссозданы с фотографической точностью. Декорация площадью 330 кв. метров была построена по чертежам, добытым в музейных архивах. Оригинальный зал в Нюрнберге выглядит несколько иначе, для проведения процесса века, который должен был вместить огромное количество участников, журналистов, фотографов и кинооператоров, его расширяли и надстраивали балконы. Сейчас ему возвращен исторический облик, который он имел до трибунала. Так что в фильме представлен зал № 600 образца 1945 — 1949 годов.
Строительство декораций продолжалось пару месяцев под тщательным надзором Лебедева, оператора Ирека Хартовича и художника-постановщика Юлии Чарандаевой. Вместе они даже поднимались на специальной люльке под потолок, чтобы увидеть, как будет смотреться пространство с верхних точек. Лебедев бывал в Нюрнберге, рассматривал детали настоящего зала № 600 и признается, как был изумлен, когда увидел, что получилось у художников. «Каждая деталь в декорации была выполнена с огромным тщанием, художники нашли редчайший аутентичный реквизит, а массивная барельефная группа с головой Медузы Горгоны над входом, казалось, перекочевала на „Мосфильм“ из реального зала № 600. Кто-то из артистов шутки ради принес на площадку фотографию 1945 года и снял декорацию с той же самой точки. И мы запутались, где реальный зал № 600 и где реконструкция».
На площадке многоголосие на разных языках. Снимаются актеры со всего мира: США, Великобритания, Германия, Чехия, Франция, Нидерланды, Индия. Команда фильма тоже международная. Оператор Ирек Хартович — поляк по рождению, живущий в Америке и работавший над фильмом Стивена Спилберга «Искусственный разум» — снял с Николаем Лебедевым пять картин. Второй режиссер — Петер Мечков из Болгарии (в его фильмографии «Кунг Фьюри 2» с Арнольдом Шварценеггером, «Цепной пес» с Эдрианом Броуди, «Ограбление: код 211» с Николасом Кейджем).
«Знаете, что самое поразительное? У нас не было никаких проблем с коммуникацией, — рассказывает Лебедев. — Скажем, я не знаю немецкого, однако без труда общался с немецкими актерами, а они понимали меня с полувзгляда. Вывод прост: если люди хотят понять друг друга, то сделают это и без знания языка. Думаю, наш опыт мог бы послужить примером для политиков, которые никак не могут договориться между собой».
Геринга играет американец Карстен Нёргор. В перерывах между сценами он сидит отдельно и все время читает, чтобы не выходить из образа. Для роли Нёргор значительно набрал вес, еще помогли художники по гриму, и перед нами настоящий Геринг — с тяжелой походкой, уверенным взглядом и яркими речами, которые Карстен воспроизводит с первого дубля. «Мы точно знали, что русские готовили нападение на Германию, поэтому нанесли превентивный удар». Именно на угрозе нападения СССР немецкие адвокаты строили защиту в начале Нюрнбергского процесса.
Последняя сцена в зале № 600 самая эмоциональная. Прокурор Руденко (Безруков) демонстрирует аудитории жуткие доказательства зверств: сумки, перчатки, абажуры, сделанные из человеческой кожи. Он произносит пламенную речь: «Мы обвиняем подсудимых в том, что они превратили войну в орудие массового истребления мирных граждан, насилия и разбоя». Демонстрирует видеохронику — немцы цепенеют и отворачиваются. Все это документальные истории: сценарий основан на книге «На веки вечные» Александра Звягинцева — юриста и историка, посвятившего изучению Нюрнбергского процесса 50 лет и написавшего не только документальные исследования, но и множество беллетристики на тему Суда народов.
Одним из тех, кто узнает своих близких среди показанных Руденко жертв фашистов, станет адвокат Геринга, Вернер. Играет его немецкий актер Маркус Кунце, который обучался на факультете философии, германистики, театро- и киноведения Нюрнбергского университета (окончил при этом Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства). На Вернера оказывает давление Хельмут, главный антагонист картины, и в одной из сцен эти двое встретятся в катакомбах, где скрывается немецкое подполье.
Съемки шли в настоящих катакомбах, только под Москвой, точнее, под Никольской улицей близ Кремля. По сюжету немецкие подпольщики пытаются прорваться по туннелям во Дворец правосудия, чтобы сорвать трибунал. Линия эта вымышленная, но катакомбы в Нюрнберге действительно есть — обширные лабиринты, вырытые еще в XIV веке и служившие погребами для хранения пива, а во время войны — бомбоубежищем.
Немецкая подпольная организация тоже существовала в реальности. Называлась она «Верфольф», была создана в конце войны преимущественно из членов гитлерюгенда и Союза немецких девушек, а возглавлял ее бывший рейхсюгендфюрер Артур Аксман. В марте 1946 года немецкие и английские войска провели спецоперацию по захвату подпольщиков, арестовав более 800 человек во главе с Аксманом. В тюрьме он, правда, отсидел всего три года, а после стал преуспевающим коммерсантом.
«Разумеется, я был в курсе, что в столице под землей существует целая система старинных коридоров, — поясняет Лебедев. — Именно я предложил снимать эти сцены в Москве, когда возникли сложности с проведением съемок в Чехии из-за ужесточившихся антиковидных мер».
В «Нюрнберге» есть и экшен-сцена, в которой главный герой спасает девушку с ребенком из пламени. В ней, помимо Сергея Кемпо и Любы Аксеновой, участвует Вольфганг Черни. Его Хельмут противостоит Волгину. Снимается все июньской ночью в деревеньке под Калугой; слышны стрельба, взрывы, полыхают лес и небольшой домик. Все безопасно и под строгим наблюдением лесников и пиротехников, хотя члены группы постоянно норовят забрести на заминированный участок, игнорируя ограждения.
За короткую летнюю ночь нужно успеть снять не только перестрелку и пожар, но и сражение двух главных героев. При этом ухитриться не спалить дом за один дубль. Его поджигают фрагментами, между дублями тушат. Николай Лебедев — в жизни человек необычайно мягкий, да и на съемках предельно сдержанный — в этой сцене нервничает и даже повышает голос. «На одной из моих картин огненная сцена едва не привела к большой беде: декорация вспыхнула, и огонь едва удалось укротить, — объясняет нам позже Лебедев. — Поэтому я всегда с тройным вниманием отношусь к подобным съемкам, стараюсь снимать с минимальным количеством дублей и требую от группы максимальной концентрации и повышенного КПД».
Актеры готовы, но подводит оружие: оно старое, его заклинивает, и сцену приходится переснимать. Вместе с Любой Аксеновой в кадре восьмилетняя Мирослава Малышкина-Малиновская; обеим актрисам приходится работать внутри настоящего огня, но для Мирославы такое не впервой — она уже принимала участие в фильме «Огонь».
Съемка заканчивается на рассвете. Все измотаны, однако Лебедев не собирается падать без сил в режиссерское кресло. «Обычно я вообще в него не сажусь и тем более не падаю, за единственным исключением, когда в Чехии на ночной съемке свалился с кривой лестницы и заработал перелом ноги и сотрясение мозга. После работы я усаживаюсь на заднее сидение машины, распахиваю компьютер, открываю раскадровки и экспликации и начинаю готовиться к следующей съемке».
Николай Лебедев настаивает, что это картина не про процесс, а про людей и нелюдей. Про тех, чьи жизни разрушила война, но они все равно смогли залатать сердечные раны и полюбить друг друга. Про тех, кто загубил десятки миллионов жизней, но так и не признал своей вины. «Это кино, — говорит режиссер, — сильная и эмоциональная история о том, что зло всегда будет повержено, а добро и свет победят, когда здоровые силы объединяются. Этому учит весь опыт человечества».
Автор: Вера Мироненко
Фото: Саша Остров для Кинопоиска, пресс-служба НМГ Кинопрокат, Keystone-France / Gamma-Keystone via Getty Images, Bettmann / Contributor / Getty Images, ullstein bild / Getty Images
