NFT, Balenciaga и мем про собак сиба-ину — не типичный набор сюжетов для сайта о кино. Таким же неожиданным оказалось появление в сериале «Монастырь» главной звезды российского интернета Насти Ивлеевой — героини этого интервью и модной съемки Кинопоиска.
Если у вас под 20 миллионов подписчиков в соцсетях, то вас должна знать по имени вся страна. Настя Ивлеева — одна из самых популярных и успешных женщин России. Родившаяся в Ленинградской области девушка работала мастером по маникюру и менеджером в автомобильном салоне, увлеклась видеоблогингом и быстро прославилась благодаря коротким комедийным видео. Ее федеральной славе способствовало шоу о путешествиях «Орел и решка» (2017–2020).
Однако в случае с Ивлеевой телевидение сыграло только косвенную роль в укреплении ее интернет-известности, заработанной интервью с Дудем (2018, 36 млн просмотров), двумя аккаунтами в Instagram (_agentgirl_ — 18,3 миллиона подписчиков; nastyaivleeva — 7,9 миллиона) и каналом в YouTube (4,45 миллиона), где она, помимо стандартных для платформы задушевных интервью, также делала вдохновленное «Королевскими гонками РуПола» квир-шоу «Королевские кобры».
Несколько лет назад она радикально изменила свой стиль под руководством стилистки Ксюши Смо и стала попадать на обложки модного глянца. Она вышла замуж за одного из самых знаменитых российских рэперов, Элджея, и развелась спустя пару лет. В прошлом году на свое тридцатилетие Настя устроила шикарный костюмированный бал и принимала в качестве почетной гостьи Аллу Пугачеву. С такими миллионами в профилях и готовностью экспериментировать над собой логично, что она постоянно оказывается под перекрестным огнем любви и хейта. Настю ценят за откровенность, смелый вкус и тут же критикуют за осторожность и стремление все конвертировать в популярность. Первая драматическая роль Ивлеевой в кино — в сериале «Монастырь», где ее героиня переживает духовную трансформацию — не понравилась Минкульту и РПЦ, несмотря на то что пытается показать один из сценариев обращения человека к вере и религии. При этом сериал побил рекорды по просмотрам на платформе.
Популярность дает не только силу, но также предполагает большую ответственность — об этом с Настей Ивлеевой поговорили редактор Кинопоиска Таня Симакова вместе с соосновательницей канала «Антиглянец» Таней Столяр. Оказавшись в фотостудии, она сама выбрала легендарное кресло Wassily Марселя Бройера и заговорила о Марине Абрамович. В интервью Настя оказалась гораздо более закрытым человеком, чем хочет казаться, если судить по ее соцсетям. И более уязвимым — Ивлеева внимательно читает все комментарии под своими видео и тщательно выбирает слова, которые хочет произнести.
Симакова: В этом сериале очень много вещей, которые в России сейчас пытаются запретить. Здесь и гомосексуальность, и религия, а общественность у нас всегда готова на такое возбудиться. Были у вас опасения из-за проекта?
Ивлеева: Честно, никаких! Это не документальное кино, а художественный вымысел, и у режиссера есть право на авторский взгляд. Моя героиня никого не порочит и не оскорбляет. Это роль, и о последствиях для себя я не думала, не думаю и думать не буду.
На Насте: пальто Balenciaga, боди Maison Margiela, таби Maison Margiela
Симакова: У вас был опыт создания квир-шоу. Вы понимаете, что в какой-то момент ваш контент попадает под цензуру?
Ивлеева: Я за каждое свое шоу могу ответить. И тогда, и сейчас я могу сказать, что «Королевские кобры» — это крутейший продукт, о котором я не жалею. В нем нет пропаганды, это чистое искусство, как театр или перформанс, где артисты находились в образе. Обидно, что мы не смогли довести его до конца.
Симакова: Что вы на премьере почувствовали, когда увидели себя на экране?
Ивлеева: Честно говоря, очень переживала за обнаженные сцены — как будет реагировать зритель? Когда ты в этот момент сидишь вместе со всеми в зале, это особенно волнительно. На премьере я ушла с первых рядов специально и села ближе к выходу, чтобы, если что, молниеносно сбежать, не дожидаясь неловкости. Но все прошло отлично. Публика смотрела на одном дыхании, и я — тоже. И, более того, когда показывали эти самые обнаженные сцены, я гордилась тем, как органично и красиво все сыграно. Не пошло.
Столяр: Раз мы секс-сцены затронули, не знаю, как в России их снимают. В Голливуде сейчас есть специальные инструкторы, которые их ставят. Как у вас? Был хореограф у вас с Варнавой?
Ивлеева: Ну, мы же не в Голливуде! Сцены секса ставили Саша Молочников и Сережа Трофимов (оператор — Прим. ред.). Было сложно, честно скажу. Всего таких сцен было две, и меня почему-то морально готовили только ко второй, романтичной (она будет в четвертой серии). Мы тогда здорово переживали, но вокруг нас создали подходящую обстановку, и с погодой повезло; потрясающий закат и сама локация — все было как в кино! (Смеется.) В общем, красиво до безумия.
А вот так называемая оргия снималась совершенно в других условиях и таймингах. Вот это было реально тяжело, потому что ни с Володей Варнавой, ни с Давидом Ниамеди мы толком не успели познакомиться и подготовиться к сцене. Привет-привет, никакой химии, никаких закатов. Е***сь! (Настя изображает соответствующий мем про собаку сиба-ину. Все хохочут.)
Столяр: Вы были блогером, потом хозяйкой дрэг-шоу, теперь вы актриса. Скучно быть просто человеком?
Ивлеева: Да! Мне просто безумно интересно жить!
Столяр: Очевидно, вам интересна мода. У вас NFT-проект был...
Ивлеева: Мы поставили эксперимент во имя эксперимента. Я не разбиралась в NFT глубоко. Мне было любопытно сделать перформанс — вдохновилась биографией Марины Абрамович. Изначально, идея пришла Глебу Костину. Он ее озвучил мне, и одним прекрасным петербургским вечером мы ее разогнали. Заключалась она в том, чтобы зафиксировать мой восьмичасовой сон на камеру. Я была совершенно обнаженной и измазана краской. Пока я спала, мое тело оставляло след на белом холсте. Мы придумали форму и совместили ее с NFT, модной тогда штукой. Средства от продаж отправили на благотворительность. Это было вне канонов и правил NFT-арта, но шалость удалась. Признаться, я бы еще побаловалась с перформансами.
Столяр: Как вы в целом относитесь к современному искусству?
Ивлеева: Честно, не могу сказать, что хорошо в нем разбираюсь. Я что-то изучаю, читаю разную литературу или в интересной беседе узнаю о новых вещах, выставках, картинах и так далее. В целом я больше фанат классики и винтажа во всех смыслах. Там как-то безопаснее, знаете ли. Ну и, к сожалению, у меня довольно кратковременная память. Новые знания нужно либо сразу использовать, либо они отправляются в архив и выстреливают, когда сами посчитают нужным. Например, на съемках «Монастыря» Сергей Трофимов и Саша Молочников сидели и что-то обсуждали на своем умном языке. И вот речь у них зашла про Тарковского. А я в определенный период была прямо фанаткой, пересмотрела все картины, разборы и в целом активно серфила по волнам его биографии. Ну, и вставила в разговор свои пять копеек. И они такие: «Ого! Анастасия! Да вы шарите!» (Смеется.)
Симакова: Про Марину Абрамович все же интересно! Какой перформанс вам, может быть, хотелось повторить?
Ивлеева: Ну, повторить, конечно, никакой! (Смеются.) Особенно впечатлило, как она проходила Великую Китайскую стену со своим женихом Улаем. Они хотели пожениться в финале, встретившись посередине стены, и как это было возможно, что в процессе, пока он добирался до места встречи, влюбился в девушку-гида, и, более того, она от него забеременела! То есть на встречу к Абрамович он пришел уже с новой, беременной женщиной. Страшнейший удар по самолюбию наверняка. Но Абрамович никогда не сдается, все время перепридумывает себя, находит вдохновение и каждый раз делает еще более громкий перформанс, чем предыдущий. Ее книга для меня как Библия, которую я открываю всякий раз, когда мне грустно (речь идет об автобиографии художницы, которая в России вышла под названием «Пройти сквозь стены». — Прим. ред.).
Симакова: Вы, как Марина Абрамович, может быть, не манифестируете «Я — феминистка», но олицетворяете свободу женщины, в том числе финансовую.
Ивлеева: Может быть. Со стороны виднее. Я просто работаю, пробиваю всевозможные преграды на пути к своим мечтам.
Столяр: У вас есть психотерапевт?
Ивлеева: Нет. Я никогда в жизни не пользовалась услугами такого рода специалистов.
Симакова: Хочу отметить этот момент разговора: Настя — живой пример того, чего может добиться женщина без депрессии! (Смеются.) А священник у вас был?
Ивлеева: Да, конечно. До переезда в Москву я частенько захаживала в церковь. По воскресеньям мы с мамой ходили на службу в храм, в Разметелеве. У нас хороший местный батюшка, прекрасный человек. Можно прийти и просто поговорить, рассказать, что у тебя на душе, совета попросить. Знаете, я верю в Бога по-своему и с ним общаюсь по-своему. Если мне крышка и я не могу посетить храм, то просто открываю окно и говорю, советуюсь, плачу, освобождаю все то, что в душе накопилось. И все, бегу работать и ждать чуда.
На Насте: плащ Vetements, платье Maison Margiela, балетки Jimmy Choo, ювелирные украшения El Piercing
Столяр: Вы когда-нибудь думали уйти в монастырь?
Ивлеева: Да. Правда, был такой период! Внутри семьи была драма, не хочу сильно в подробности погружаться. Очень сложный период, я сама еще была ребенком и не могла толком брать ответственность за свою жизнь. Было ощущение полного тупика. Думала, уйду в монастырь, пусть меня заберут, воспитают, что угодно со мной сделают, просто чтобы убежать от мира, от ответственности, от своих переживаний, горестей и печалей.
Симакова: Вам бывает когда-нибудь страшно?
Ивлеева: Стареть страшно, если честно. Как я буду думать, когда мне будет 40? Страшно, что не знаешь, как природа тебя обыграет и что с этим делать. И вообще, как принять себя другой?
Столяр: А как вы расслабляетесь? У вас столько работы…
Ивлеева: Если мы говорим про какой-то повседневный отдых, то никак, на самом деле. Прихожу домой и сплю, мне большего не надо. Какие-то редкие вылазки с друзьями, театр, рестораны, прогулки, может. А если глобально, то это путешествия! Исключительно.
Столяр: У вас много друзей?
Ивлеева: Нет. Я очень избирательно отношусь к людям и сама по себе довольно закрытый человечек. Моя энергия уходит на творчество и работу, и двух-трех друзей мне более чем достаточно.
На Насте: платье Maison Margiela, балетки Jimmy Choo
Симакова: Вы в каком-то из своих интервью говорили, что вам сложно играть, потому что в жизни не было каких-то серьезных травм, куда можно погрузиться, чтобы выдать нужную эмоцию. Это так на самом деле или это просто глянцевый фасад, за которым вы прячетесь?
Ивлеева: Травмы, конечно, были, я же нормальный человек. Просто это не работало в момент актерской игры. Пришлось использовать другие механики, вот что я имела в виду.
Ивлеева: Да я живчик, и у меня очень легко складывается общение со всеми. В перерывах между съемками мы постоянно ржали, дурачились и веселились. Вели себя как дети. Какая тут может быть разница в возрасте?
Симакова: Хороший у вас сложился ансамбль...
Ивлеева: Да! Это большая удача, большое счастье. Я вообще считаю, что мне безумно повезло, колоссально, что выдался такой шанс. Смотришь на Янковского, Миронову и Кудряшову, как они играют, какие приемы используют, и это так мотивирует и не оставляет никаких шансов для плохой игры. Я не имела права их подвести.
Столяр: Как вы думаете, как изменится ваша жизнь после того, как этот сериал выйдет на экраны?
Ивлеева: Как изменится жизнь и изменится ли вообще — не знаю. Но понимаю точно, что хочу развиваться как актриса. Не тешу себя мыслью о том, что завтра все придут ко мне с главными ролями, нет. Может, зрителям и не понравится сериал. Или окажется, что я неплохо сыграла, но люди не смогут меня воспринимать как актрису, а будут относиться только как к блогеру. Без понятия. Но, честно говоря, это абсолютно второстепенно, потому как я открыла для себя новый мир, в котором мне безумно любопытно.
Симакова: Есть желание дальше пойти в актерскую школу?
Ивлеева: Да! Когда у меня закончились съемки, я пошла на курсы Наташи Кудряшовой, которая тоже снималась в «Монастыре» (в роли игуменьи женского монастыря. — Прим ред.). Она очень мощная, сильнейшая актриса. А до съемок «Монастыря» я ходила в «Гоголь-центр», где занималась с Игорем Бычковым. Ну, а после Молочников взял меня в свои руки, ему было важно, чтобы в меня ничего не вкладывали и не вынимали во время съемок, и он сам работал с моими сильными и слабыми сторонами.
На Насте: плащ Balenciaga, платье Maison Margiela, балетки Jimmy Choo
Столяр: А как вы вообще к русским сериалам относитесь? Вы в этом плане шарите, так сказать?
Ивлеева: В смысле?
Столяр: Ну, смотрите современное кино наше?
Ивлеева: А, современное. Нет почти. Я начала активно пересматривать советское кино и зарубежную классику. Восхитилась фильмом «Такси-блюз», его с возрастом только, с опытом можно оценить. В 18 лет такое посмотреть… Ну, было бы просто неинтересно. А сейчас вижу картинку, как это эстетично, круто снято, какой талантливый, гениальный актер Мамонов. А еще я огромная фанатка Вонг Кар-Вая. Посмотрите «Падших ангелов» или «Любовное настроение», и вы сойдете с ума от поэтичности картинки.
Симакова: Наверное, хейтерских комментариев в вашей жизни было просто с горкой. А сейчас выскажутся не просто хейтеры, а люди из индустрии, новой для вас. Есть рецепт, как не раниться о критику?
Ивлеева: Недавно перечитывала дневники Уорхола, где он пишет, что его вообще не воспринимали как серьезного художника, потому как изначально он был больше коммерческим художником и зарабатывал бабки. А условная интеллигенция, которая стремилась к одухотворенности и high level, всегда его критиковала. Но сейчас что мы имеем? Имя Уорхола известно каждому второму человеку, даже если он не разбирается в искусстве (и таких примеров сотни). Безусловно, я не сравниваю себя с Энди, а беру за основу лишь модель поведения и мотивацию. Поначалу я еще переживала, а сейчас думаю: зачем мне тратить свою жизнь на то, чтобы всем угодить? Есть я, мой путь, и все остальное мне совершенно нелюбопытно.
Смотрите «Монастырь» на Кинопоиске в Плюсе.
Фотосъемка
Арт-директор: Евгений Николаев
Фотограф: Ирина Воротынцева
Стилист: Ксения Смо
Визажист: Ксения Веретенникова
Стилист по волосам: Алексей Ярославцев
Продюсер: Ольга Саватеева @ TAYAT
Фоторедактор: Анастасия Ликкей
