Женские персонажи в «Доме Дракона» подчинены мужским законам и патриархальной монархической иерархии. И все же это настоящий фемсериал, а не мужской нарратив, наряженный в женское платье.
«Дом Дракона» смотрят все. Среди его аудитории есть профессора истории и социологии, политики и политологи, марксисты и поклонники Айн Рэнд, современные художники и писатели, активистки и мужчины-консерваторы, сценаристы и режиссеры. Придуманная Джорджем Мартином вселенная имеет множество параллелей с нашим миром, а создатели сериала зарекомендовали себя как настолько смелые экспериментаторы, что пространство для анализа, интерпретации и рефлексии тут кажется безграничным. Мы обратились к экспертам в самых разных областях с просьбой взглянуть на «Дом Дракона» своим профессиональным взглядом и рассказать нам об увиденном. Так родилась эта серия материалов, очередной из которых написала гендерная исследовательница Белла Рапопорт.
Белла Рапопорт
Публичная феминистка, публицистка, лекторка, авторка курса по критическому дискурс-анализу «Я/мы дискурс», ведущая Telegram-канала «Котики и ремиссия»
«Дом Дракона» не был сериалом, который я ждала. Когда к невероятно успешному проекту выпускают приквел или сиквел, это слишком часто выглядит как фан-сервис; малоинтересная и хуже сделанная нагрузка к основному продукту.
А ведь «Игра престолов» была уникальной: из еще одного фэнтези-сериала (кто сейчас помнит «Однажды в сказке», «Гриммов» или «Камелот»?) с кастом из никому не известных актеров (единственную на момент выхода звезду быстро убили, продемонстрировав готовность рушить ожидания) она сделалась настоящим кросс-культурным феноменом, поменявшим правила не только в сериальной индустрии. Персонажи ИП стали для многих зрителей чуть ли не членами семьи, а сложившаяся вокруг шоу мем-культура — явлением, достойным отдельного изучения, поскольку без сопутствующих каждой серии остроумных мемов и создаваемого с их помощью чувства общности невозможно представить все эти восемь лет ажиотажа. Я бы даже сказала, что «Игра престолов» без мемов — это как письменная Тора без устной. Ох, как же это все помогало жить: красоты Вестероса, драконы, все эти страсти, отвлекавшие от унылой реальности, шутки, ощущение причастности… И как же всего этого не хватало, с тех пор как проект закончился. Тем не менее я не особенно надеялась, что «Дом Дракона» сможет вернуть меня в Вестерос.
Однако он смог! И даже больше, он оказался самостоятельным произведением, постепенно расширившим пределы любимой вселенной. Здесь показаны во всей красе локации, по касательной упоминавшиеся в ИП: замки, местности, ландшафты, города. Визуализация поднялась на недосягаемую высоту; внимание к деталям — от костюмов до интерьеров — такое, что хочется жать на паузу на каждом кадре и внимательно все разглядывать.
Сиквелы и приквелы часто используют ту же систему персонажей, что и оригинальный фильм: один тип антагониста и протагониста, примерно такая же конфигурация второстепенных героев, только в другом месте и времени действия. Это обычно приводит к постоянному проигрыванию одних и тех же ситуаций из фильма в фильм (пример навскидку — встреча героев с большим злым орком, имеющаяся и во «Властелине колец», и в последовавшем за ним «Хоббите»). Но «Дом Дракона» — и это стало ясно с первого же эпизода — не повторяет старую игру и не показывает характеры, отсылающие к исходному шоу (скажем, вот вы любили Тириона Ланнистера — получите Тириона-2). Оба сериала роднит отсутствие сугубо положительных и отрицательных героев, а также радикальный разрыв с христианской моралью, обычно вшитой в фэнтези-мир. Как и в «Игре престолов», без осуждения выведен инцест, причем в оригинальном шоу эта линия была одной из самых трогательных и романтических, а в «Доме Дракона» она просто невероятно сексуально-притягательная, глаз не отвести.
Матримониальные отношения были ярко прописаны в «Игре престолов», будучи тесно переплетены с политикой. Брак в мире Вестероса был тем универсальным средством, с помощью которого женщины могли влиять на события своей и государственной жизни, удовлетворять амбиции, занимать достойные их способностям места в социальной иерархии, выживать, в конце концов. Причем эти браки, как правило, были спланированы и формально организованы их старшими родственниками, преимущественно мужского пола.
В ИП королевский брак был вещью, скорее, умозрительной — о нем в основном говорили. «Дом Дракона» превращает политику в биополитику, наделяет ее игроков физическими телами, через которые осуществляется создание династических союзов, отправление обязанностей и реализация прав (точнее будет сказать «привилегий»). Женские тела в кадре испытывают бесконечное репродуктивное давление и насилие, сталкиваются с необходимостью удовлетворять сексуальные потребности непривлекательных супругов, гибнут по их воле или непосредственно от их рук в угоду политическим или/и репродуктивным интересам. Казалось бы, эти люди — драконы, чье место в небесах и в пламени, но все, что их волнует, — это как и с кем заключить наиболее выгодный брак. Отличный пример того, как на самом деле функционирует монархия; привет, дом Виндзоров!
Тема женской телесности в ДД раскрывается совсем по-иному, нежели в ИП (женской именно в контексте гендерной системы самого сериала, а в реальной жизни, например, в этой роли — Эмма Д’Арси, небинарная персона); это отличие между двумя сериалами ключевое. В ИП женские персонажи с радостью сбрасывали одежду в любой непонятной ситуации и с восторгом приветствовали любую сделку, где они выступали в роли платы или подарка; голые женщины практически использовались в качестве деталей интерьера, а количество сексуальных сцен, причем преимущественно в конфигурации «мужские персонажи и безымянные женщины, которых после этих десяти секунд в кадре мы больше не увидим», зашкаливало, особенно в первых сезонах. В «Доме Дракона» практически нет обнаженки, а в тех случаях, когда женское тело все же появляется, оно не служит источником визуального удовольствия для зрителя-мужчины. Это не тело-фантазия из ИП — гладкое, безволосое, словно пластиковое. Это тело реально, оно испытывает боль, кровоточит, на нем остаются следы родов, и при этом оно прекрасно — по крайней мере, я вижу его таким. Это точно не тело-объект: у него есть лицо, и в моменты вынужденного исполнения брачных обязанностей мы видим, что, вместо того чтобы выкрикивать громкие восторженные «о да!», Алисента лежит и смотрит в стену, что выглядит куда более правдоподобно, учитывая ситуацию.
Женское желание здесь, когда оно присутствует, и секс, в котором женщина активна (все-таки героини ДД не всегда выполняют чужую волю), представлены куда более чувственно, чем в «Игре престолов». Избегая лишней наготы, создатели ДД вынуждены использовать совсем иной визуальный инструментарий: камера скользит и крупным планом выводит соприкосновения взглядов, пальцев, кистей рук, губ и мочек ушей, мучительно и одновременно упоительно долго расстегиваемый корсет, скольжение ткани по коже. На мой искушенный взгляд, чулок, спущенный с бедра Рейниры в седьмом эпизоде, стоит всех секс-сцен «Игры престолов», вместе взятых.
Именно женские персонажи, пусть и претерпевающие всякое от (анти)героев-мужчин, по сути, ключевые в ДД. Важно, что связанные с ними коллизии и перипетии обусловлены внутренней логикой вселенной, в которой они существуют, а не внешними сюжетами того мира, в котором живет зритель (так называемой повесточкой). Они активно действуют, преследуют свои цели, добиваются власти, влияют на политику теми специфическими средствами, которые доступны им в реальности этого условного Средневековья — через пресловутые брак, деторождение, невидимую эмоциональную работу, в не-феминистском дискурсе называемую женской мудростью.
Такой подход вызывает у меня куда большее ощущение сопричастности и выглядит более реалистично, чем прием, примененный, скажем, в работающих на «повесточку» «Ангелах Чарли» или последнем «Терминаторе», где мужские персонажи попросту заменены женскими. Нельзя сказать, что женщины в «Доме Дракона» полностью свободны (как, впрочем, и мужчины), но свобода в первую очередь от тяжкой доли героя-резонера, кажется, вообще тот максимум эмансипации, который возможен в мире фикшена.
Ну и, главное, мемчики. Мемчики на месте.
Иллюстрация: Александр Черепанов
