Пока на Netflix идет свежий байопик актрисы, Павел Пугачев пересматривает старые фильмы с Мэрилин Монро и пытается сформулировать причины всеобщей одержимости ее образом.
Павел Пугачев
Кинокритик, редактор сайта журнала «Сеанс»
Смерть Мэрилин Монро стала самой обсуждаемой темой августа 1962-го. В день трагедии журналисты подловили Билли Уайлдера, сходящего с самолета Нью-Йорк — Париж, и завалили режиссера вопросами об актрисе. Первой реакцией у него, еще не знавшего о случившемся, был вопрос: «Что еще там натворила Мэрилин?»
Сегодня мы смотрим на портрет Монро через призму ее трагической судьбы: несчастливые браки, алкогольная и наркотическая зависимости, опасные связи и в финале — внезапная смерть, ставшая поводом для десятка конспирологических теорий. Трагический надлом был предопределен уже ее первыми заметными ролями. Взять хотя бы эпизодическое появление в драме Манкевича «Всё о Еве», где Монро сыграла голливудскую старлетку, пробивающую карьерную тропу через постель и наивно полагающую, что это она использует властных мужчин, а не они ее.
Или ее первую главную роль, на которой стоит остановиться подробнее, — в фильме «Можешь не стучать». Этот триллер 1952 года начинается как комедия. Лифтер нью-йоркского отеля предлагает своей племяннице Нелл Форбс подработку: нужно присмотреть за дочкой постояльцев, пока те пируют на банкете. Героиня Монро сразу предупреждает, что опыта работы няней у нее нет, но беспокоиться вроде бы не о чем. Худо-бедно уложив порученную ей девочку спать (недостаток опыта уже дает о себе знать), Нелл наряжается в вечернее платье своей работодательницы и примеряет ее драгоценности. На нее обращает внимание сосед (Ричард Уидмарк) в окне напротив и предлагает ей распить бутылку виски. Нелл принимает веселого гостя за своего погибшего на фронте мужа, а шумную и не по годам прозорливую девочку — за источник угрозы, от которой лучше поскорее избавиться. Монро играет здесь глубоко травмированную женщину, чьи ментальные расстройства окружающие принимают за невинные особенности темперамента. Она беспомощна, но мужчинам это кажется милым. С такой женщиной любой может почувствовать себя сильным и примерить роль спасителя.
Вторая заметная и важнейшая в контексте ее фильмографии роль была в «Ниагаре» — цветном нуаре, действие которого происходит в окрестностях знаменитого водопада на границе США и Канады. Здесь героиня Монро — ослепительная красавица, притом буквально: ее волосы и кожа сияют техниколорным золотом. К тому же она ловкая манипуляторша, которая провоцирует своего мужа, ветерана с ПТСР. Но это не совсем стандартная нуаровская femme fatale. Это не роковая женщина, а женщина, которая становится жертвой рока. У нее нет никакого расчета и плана действий, она действует стихийно и гибнет, задушенная супругом, выжившим после подстроенного ею покушения.
Практически вся фильмография Монро пришлась на американские пятидесятые — время невероятного экономического роста и потребительского бума, эскапизма, притворства и антидепрессантов. Мужчины занимаются серьезными делами, в то время как их женщины, помимо домашних забот, тратят все время и силы на поддержание внешнего облика. Те, которым мужчин найти еще не повезло, озабочены исключительно их поисками. Так выходит, если судить об эпохе по фильмам с Монро. Вышедшие в один год «Джентльмены предпочитают блондинок» и «Как выйти замуж за миллионера», формально следуя этим установкам, проводили и определенную подрывную деятельность. Ей-богу, трудно отыскать в тогдашнем Голливуде, вычищенном маккартизмом, более антикапиталистические ленты, обличающие всю экономическую подоплеку института брака. О своих политических предпочтениях Монро никогда напрямую не высказывалась, но весь ее чуть вульгарный и эксцентричный, сознательно сконструированный образ-маска — это тоже своего рода бунт. Монро стала одновременно и символом американской мечты, и воплощением ужаса от того, как именно она сбывается.
Монро не раз признавалась и, кажется, даже сетовала, что ее экранный облик был создан мужчинами — от режиссеров до хореографа Джона Коула, придумавшего на съемках «Джентльмены предпочитают блондинок» способ придать обаяния пластике актрисы, переключив внимание зрителя с неподвижного тела на руки. Этот образ в первую очередь для мужчин: обтягивающие платья, не сходящая с лица чуть глуповатая улыбка, трогательная неловкость (редкий фильм с ее участием обходится без подвернутых каблуков, коварных ступенек, падений). Сюда же ее вечные опоздания: как на съемочных площадках, так и в самих фильмах ее появление всегда подготавливают, ее нужно ждать.
Откровенно пугающий сегодняшнего зрителя акцент на слове «папочка» (доведенный до предела в одном из музыкальных номеров «Займемся любовью», где героиня Монро сравнивает себя с Лолитой) — норма тех лет. Мэрилин Монро — предельное воплощение женственности, доходящее до карикатуры. Неудивительно, что без закосов под Монро не обходится ни одно дрэг-шоу по сей день.
Кажется, что ее образ легко повторить: мушка на лице, сияющая пергидрольная шапка волос, ярко-красная помада, накладные ресницы. Вот только почему практически все ее байопики воспринимаются в штыки? Из-за чего попытки сыграть Мэрилин Монро кажутся в лучшем случае занятными интерпретациями?
Часто говорят, что она играла одну и ту же роль. Это не совсем точно. И дело даже не в попытках втиснуться в более сложный драматургический материал («Автобусная остановка», «Принц и танцовщица») и даже не в ее великом последнем фильме — «Неприкаянных» Джона Хьюстона, где Монро (без мушки!) сыграла разочарованную во всем экс-танцовщицу, в шкафчике которой можно разглядеть известнейшие фотографии… Мэрилин Монро (с мушкой, разумеется). Она играла не одну роль, а один образ, моментально ставший брендом. И попытки вырваться за его пределы укрепляли его только сильнее.
Образ этот строился на парадоксах. С одной стороны, полная его сконструированность, начиная с неизменного из фильма в фильм грима и редко меняющейся прически и заканчивая работой операторов, прекрасно понимавших, что лицо Монро — самый яркий светоотражающий объект в истории кино. С другой стороны, предельная искренность и настоящее безумие; лучезарная улыбка, едва скрывающая усталость и печаль в глазах. Беззаботная хохотушка, воспринимающая чужие переживания как свои. Начитанная девушка, всю жизнь мечтавшая сыграть Грушеньку Светову из «Братьев Карамазовых», но всюду старательно строящая из себя дурочку. Выросшая в приемных семьях Норма Джин становится Мэрилин Монро — вот сюжет всей ее жизни и всех ее фильмов. Неудачница в поисках счастья. Персональный ад поддерживал тот огонь, благодаря которому ее звезда сияла так ярко. Мэрилин Монро была полностью придумана, но ею самой же. И оттого она была самой настоящей.
Фото: Landmark Media / Legion-Media, PictureLux / Legion-Media
