В прокате аниме «Ину-о» Масааки Юасы с отсылками к The Beatles и Майклу Джексону. Мы поговорили с режиссером

— Японская аниме-индустрия известна своими жесткими условиями производства: потогонка, ненормированный рабочий день. Но вы практикуете ровно противоположный подход, и фильмы от этого, кажется, становятся только лучше. Коллеги не перенимают ваш опыт?

— На самом деле, сейчас все компании стараются найти новый подход и по возможности обходиться без сумасшедших переработок. Мы с коллегами стремимся создать для всех удобные условия работы и избегать того, чего можно избежать. Если же необходимо все-таки приложить сверхусилия, то я стараюсь поднапрячься сам и не загружать своих сотрудников.

— Есть ли какой-то распорядок дня, который помогает вам все успевать?

— Нет, никакой установленной рутины у меня нет. Когда работы много, я усердно работаю, но не работаю без крайней необходимости.

— В коммерческой анимации на Западе очевидна тенденция к максимальной реалистичности картинки, к превращению анимационного фильма в точную копию игрового. В японской же анимации есть определенные каноны изображения, которые, впрочем,  вас особенно не сковывают. В какую сторону хотели бы двигаться вы?

— Тут все зависит от конкретных задач конкретной истории. Если произведение требует реализма, то я стремлюсь рисовать в более реалистичной манере. Если есть более простой способ изобразить что-то, я стараюсь изобразить это проще и максимально выразительно.

— Есть ли у вас какие-то авторитеты или ориентиры в современной анимации, авторы, за развитием которых вы пристально следите?

— Наверное, нет таких студий, за которыми я бы особо следил. Я интересуюсь всеми и отмечаю для себя самые удачные находки и решения.

— А как насчет западных аниматоров?

— Хм… Я не очень слежу за работой западных студий. Но когда мне удается посетить их мастерские, я отмечаю, что у них хорошие условия работы, все очень чисто, аккуратно, они работают расслабленно. Ну, не расслабленно, но в достаточно комфортных условиях, и я про себя думаю, что мне бы хотелось, чтобы у нас — у меня конкретно — было так же.

— В вашем последнем фильме «Ину-о» действие происходит в Японии XIV века. Делали ли вы для фильма какой-то ресерч? Может быть, ходили в музеи?

— Да, я много смотрел разных картин и изображений той эпохи. Например, в префектуре Тиба есть прекрасная диорама эпохи Муромати. В Фукуяме воссоздана деревня эпохи Муромати, а в городе Симоносеки есть музей залива Данноура — это место, откуда происходит один из главных героев. Кроме того, я много обращался к архиву храма Акама. То есть я собирал материал и знакомился со всем, с чем можно было познакомиться.

— В «Ину-о» много внимания уделяется танцам и музыкальным номерам. Как вам удалось передать движения исполнителей так искусно? Для прорисовки хореографии вы предварительно снимали группу танцоров и музыкантов на видео или, может быть, использовали motion capture?

— Когда я рисовал, музыки еще не было, поэтому я рисовал так, как мне казалось нужным, как мне нравилось, по памяти. В этих танцевальных номерах есть элементы и современных, и традиционных танцев, и балетные па, там есть и какие-то танцы с использованием атлетических, спортивных элементов. Я создавал хореографию в фильме на основе моих собственных представлений о красоте движения.

— Выступления Ину-о обставлены вроде бы аутентично для Японии того времени, но при этом они выглядят по-современному эффектно. Вы консультировались с инженерами, чтобы выяснить, как теоретически из имевшихся тогда в арсенале технических средств можно было сделать максимально современное шоу?

— Нет, с инженерами я не советовался. Я просто подумал, что можно было сделать из того, что было в наличии у людей в XIV веке. Но у анимации есть свои условности, поэтому на экране освещение выглядит куда ярче, чем могло бы выглядеть в реальности. Что там еще было? Ну да, вроде только освещение. Но я хотел показать концерт не с точки зрения технических возможностей той эпохи, а с точки зрения зрителей, передать их восприятие. Зрителю представление всегда кажется грандиознее, чем есть на самом деле. Мне хотелось расширить наше представление о той исторической эпохе, но история оставляет нам очень мало свидетельств. И если бы я начал советоваться со специалистами, то они бы мне рассказали только то, о чем они знают наверняка, и это как раз сильно ограничило бы мои возможности.

— При первой встрече главных героев Ину-о называет биву Томоари «жуком», и позже мы видим изображение жука на барабане одного из музыкантов. Это случайно не отсылка к The Beatles?

— Бива, вообще-то, правда похожа на жука! Но, конечно же, отсылка к The Beatles там присутствует.

— А манера пения Томоари? Он немного напоминает Майкла Джексона.

– Ну, это не было задумано специально. Манера пения каждого персонажа определялась исключительно вокальной манерой актеров озвучания — это Мирай и Аву-тян. Там могут возникнуть и другие ассоциации с очень многими исполнителями. Скажем, с Джоном Ленноном или японским певцом Томиё, так как это был как бы собирательный образ рок-музыканта.

— Вам приходилось экранизировать уже имеющуюся мангу и снимать по собственным сценариям. Какой вариант вам больше нравится?

— На самом деле, мне нравится и то и другое. Но гораздо легче снимать по своему сценарию, и свой следующий проект я предпочел бы делать именно так («Ину-о» — это экранизация романа Хидео Фурукавы. — Прим. ред.).