В рубрике, где мы публикуем монологи ключевых лиц российской киноиндустрии, — беседа с одной из самых ярких девушек в российском кино. Многие знают Лукерью по откровенным сексуальным сценам, но гораздо интереснее то, какая она откровенная собеседница. К выходу «Одержимой» Игоря Волошина мы обсудили с ней взлеты, падения и женские роли в современном российском кино.
Лукерья Ильяшенко (1989) — российская актриса кино и театра. Родилась в Самаре, окончила Школу балета им. Ирины Тихомировой, параллельно с балетной карьерой, о которой вспоминает без всякой ностальгии, училась на лингвиста. С 2004 года начала выступать на театральной сцене и учиться актерскому мастерству, с 2011 года снималась в сериалах, продвигаясь от эпизодических ролей к более заметным. В 2014-м сыграла Леру в «Сладкой жизни», после которой последовали «Измены», «Аванпост», Happy End, «Призрак», «Очень женские истории», «Сергий против нечисти». В этом году Лукерья снялась во втором сезоне проекта онлайн-кинотеатра START «Вампиры средней полосы», а увидеть ее в главной роли можно в психологическом триллере «Одержимая» Игоря Волошина.
О текущих проектах (и том, чего среди них не хватает)
Я сейчас в Москве, все последние месяцы постоянно на съемках. У меня в работе одновременно три проекта. Один из них «Суперпозиция» — такая сай-фай-история про параллельные миры. Также мы сейчас снимаем продолжение сериала «Инсталайф», вернее, он так назывался, а сейчас в связи с известными событиями его переименовали в «Онлайф». Первый сезон выходил сериями по 8 минут, второй — полноценный, 15 серий по 25 минут. И еще «Вампиры средней полосы», вторая часть. Тут скажу честно: сбылась моя мечта, потому что я всегда считала себя очень похожей на вампира, ужасно хотела сыграть вампира, и вот наконец — ура! — меня взяли сыграть вампира! Моя героиня прямо антагонист-преантагонист, мне это очень нравится.
Мне кажется, надо еще что-то про вампиров запустить, историческое. Мне вот, к сожалению, с моей физиономией такое не предлагают, а я бы очень хотела костюмированные роли, каких-нибудь героинь начала ХХ века. 1920-е годы, декадентки, женщины со сложной судьбой. Про прошлое, но не времен Великой Отечественной войны, а пораньше. Или вообще что-нибудь древнеславянское. Кстати говоря, один антрополог мне сказал, что у меня, на самом деле, истинно древнерусская внешность: высокие скулы, небольшие глаза и широкая переносица. Всем кажется, что русская девчонка — это, например, Маруся Зыкова, но это не так! Маруся Зыкова больше похожа на прибалтку, оказывается. А вот на настоящую древнерусскую девчонку похожа я. Но наши продюсеры почему-то пока это не отдупляют. И весь мир не отдупляет. Но я жду и не сдаюсь. Они когда-нибудь поймут, я верю.
О том, почему интереснее всего играть негодяек
Мне, вообще, очень нравятся персонажи-антагонисты. Их интересно играть, о них интересно думать. Я не раз говорила, но повторю: я большой фанат Гари Олдмана, это мой любимый артист, и он в общем тоже всегда играет антагонистов. Понимаете, «голубая героиня» (неглубокая, декоративная женская роль. — Прим. ред.) — это красиво и классно, конечно, но играть там чаще всего нечего. А когда ты антагонист, у тебя всегда есть второй план. Потому что не бывает людей просто плохих по определению. Плохой, злой, озлобленный, агрессивный человек — это человек, который, на самом деле, чувствует себя очень незащищенным. И чтобы такого героя нормально сыграть, ты должен подумать: а что там у него, почему он такой, как это сложилось? И вот это действительно интересная актерская работа. А не какая-нибудь очередная девушка главного героя.
В таких ролях важно выстроить психологическую, внутреннюю фактуру. Хотя и внешняя, конечно, важна. Я не раз слышала мнение, что у меня и типаж такой, подходящий. Смешно, я пришла на площадку «Вампиров средней полосы», и мне девочки-гримеры говорят: «Наш креативный продюсер на тебя сегодня посмотрел и спросил: как же она с такой внешностью живет-то? Потому что по лицу без всякого грима кажется, что она сука конченая просто». (Смеется.) Это не соответствует действительности! Но почему бы не пользоваться этим впечатлением? Тем более что я совсем не хочу скучных хороших девочек играть. Вот лично для меня чем хуже, тем лучше, правда.
Об «Одержимой»
Меня позвали на пробы к Игорю Волошину. Игорь Волошин — режиссер авторского кино, я посмотрела его работы. Фильм «Нирвана» с Машей Шалаевой, которая там совершенно невероятная, и с Ольгой Сутуловой. Это было очень круто. Питер, они все такие странные — мне понравилось... И еще видела картину «Я» про героя, застрявшего в психлечебнице. Мне выслали сценарий «Одержимой», и он мне тогда показался интересным, сплошной саспенс. Было понятно, что это нуар и что это на сто процентов артовое кино. В первую очередь меня зацепил именно жанр. Я сразу подумала про «Клетку» с Дженнифер Лопес, про «Щепку», «Основной инстинкт» или «Сердце ангела». В голове сложилась какая-то такая интересная жанровая смесь на основе психологического триллера.
В общем, я подумала: Волошин — класс, пойду на пробы. Прихожу на пробы, пробуюсь на роль второй героини (которую в итоге сыграла Настя Кувшинова). Главную героиню я изначально играть не хотела. Я же видела, какое там количество постельных сцен! Я не совсем сумасшедшая, не нимфоманка, не эксгибиционистка. Мне вообще, если честно, не нравится сниматься в постельных сценах, мне не нравится прикасаться к другим людям, целоваться на камеру. Хотя я уважаю такие сцены, если они драматургически оправданы.
В общем, пробовалась на другую роль. Прихожу на пробы, пробуюсь, потом мне перезванивают и говорят: «Лукерья, а давайте мы вас попробуем все-таки на Лизу». Я напряглась, но подумала, что меня не возьмут. Пришла, и пробы, на самом деле, были классные. Всё на длинных паузах, на гляделках, и все мы существовали там органично, без наигрыша, по тоненькой. После этих проб мне звонят, говорят: «Утверждена». Я думаю: «Упс…» Но мы так хорошо попробовались, мне так понравился Игорь, мне так понравились его эти два фильма, что я думаю: да, сгорел сарай, гори и хата, понеслась! Ну, и понеслась.
О сексе в кино (который, конечно, надоел)
В каких-то фильмах постельные сцены просто необходимы, потому что часто взаимоотношения людей гораздо лучше показывает физика, им просто нужно по сюжету изобразить это через секс. Он ведь бывает разный: нежный, циничный, безразличный. И любое стоящее кино-то, на самом деле, не про говорящие головы, а всегда про действие. На этом действии, на этих эротических сценах можно показать ключевые моменты. Попробуйте себе представить «Девять с половиной недель» без постельных сцен или, например, фильм «Любовь» Гаспара Ноэ. Там все на физике. То же, кстати, можно сказать про сериал Happy End, и моя сцена с Леной Трониной, и все прочие постельные сцены в этом сюжете абсолютно оправданы.
Реакция зрителей или читателей на мою наготу на экране меня давно не раздражает — я начинала в «Сладкой жизни». Ребят, я очень стрессоустойчивый человек, меня с первого проекта полстраны видело голой. Я к этому спокойно отношусь. Мое тело — мое дело, что хочу, то и делаю. Я свободный человек. Сама зарабатываю, ни перед кем отчитываться не должна. Какими-либо религиозными или идеологическими узами на эту тему тоже не связана. Отвалите, в общем. Делаю в кадре то, что считаю нужным. В любом случае, всякое кино — оно про людей. Все равно всегда зрителей цепляют человеческие взаимоотношения. А если там любовь, как можно обойтись без демонстрации ее ключевого способа выражения? Никак.
Про будущее российского кино
Бесконечные романтические комедии — вот что сейчас будет на экранах, и от этого мы никуда не денемся. Но я искренне надеюсь, что какие-то сказки, может быть, у нас будут делаться. Я имею в виду фильмы не только для детей. Вот я сейчас снимаюсь в «Вампирах средней полосы», в проекте «Отец Сергий» — в таком ключе и в таких жанрах масса нерассказанных историй. Древняя Русь и славянский фольклор — огромное поле для сюжетов. Мне кажется, в тяжелые времена стоит пытаться уходить в фантазию. Это форма, в которой метафорически можно обсудить что-то более глобальное, чем в современных сюжетах. Если какие-то вещи впрямую говорить нельзя, некрасиво, не положено, ты можешь это сделать иносказательно.
О том, как сейчас ощущается мир
24 февраля я просто впала в шок. Если честно, я до сих пор в шоке. Все четыре месяца я работала. Было тяжело. У меня лично ощущение невесомости, ощущение подвешенности. Я стараюсь как можно меньше читать новости, меньше общаться с людьми, не вступать в конфликты. Я работаю на эмоциях. Эмоции — мой инструмент. Я даже слезными карандашами не пользуюсь, когда я играю. Я все это из себя самой стараюсь вытаскивать. И сейчас, конечно, очень сложно со своими эмоциями оставаться в порядке.
Нанесена огромная травма, и ее контуры никак не получается осознать. Работать сложно еще потому, что люди на площадке разные, разных взглядов — да, возникают конфликты на этой почве. У нас по одному проекту съемочный сезон прямо 24 февраля, и сразу было понятно: люди неадекватные, не в себе, в состоянии шока. В какой-то момент наш оператор сказал: «Ребята, давайте мы договоримся. Мы либо тут переживаем экзистенциальный ужас, либо пытаемся снимать кино. Мы что-то можем сделать? Ничего мы не можем сделать. Давайте снимать кино». И мы снимали кино.
Что Лукерья Ильяшенко смотрит и вам советует
«Очень странные дела»
Это просто суперинтересно, суперклассно, особенно с точки зрения стилизации: конец 80-х — начало 90-х, костюмы, музыка, драматургия — все просто идеально сделано, не оторвешься.
«Озарк»
Постоянный саспенс! Тебя держит, не отпускает — вот как вжало в диван, так и сидишь и смотришь.
«Корпорация „Заговор“»
Это просто потрясающе смешно! Анимационный сериал от авторов «Гравити Фолз», жесткая сатира про тайные правительства, жидомасонские ложи, про то, что, на самом деле, Землей управляют рептилоиды. Очень умно и очень иронично.
Happy End
Потому что Сангаджиев — великий режиссер. Просто в человеке все необходимые для режиссера качества сошлись: умение работать, вкус, чуткость, человечность, эмпатия. Поскольку он сам артист, он может очень хорошо донести задачу до другого артиста. И хороший материал, интересный сценарий. Хотя, не поверите, там часть дописывалась тоже на площадке. Но этого никто не заметит никогда, потому что у человека есть хороший вкус и понимание. Сангаджиев — эстет.
Автор: Наиля Гольман
Фото: Дарья Малышева для Кинопоиска
