Аниме начали показывать по телевизору в России где-то в начале 1990-х, поэтому все, кому посчастливилось расти тогда (или чуть позже), впитывали «Грендайзера» и «Сейлор Мун», а позже — «Наруто» и «Меланхолию Харухи Судзумии» практически вместе с ужасным школьным кофе. Мы вспоминаем, какие фильмы и сериалы полюбили больше всего и за что.
Надежда Вайнер
выпускающий редактор
Вспомнить, какой именно аниме-сериал я увидела первым, я уже не могу. Мы напряженно следили за тем, как складывается тяжелая жизнь Кэнди из «Кэнди, Кэнди» (в финале влюбленной в ее бойфренда девице оторвало ногу! И он на ней женился! Вот это способ вступить в брак, думали мы), что за таинственный фотограф появляется в «Лулу — ангел цветов» и какие мрачные мысли одолевают главного героя «Грендайзера». Но все-таки никто из них не мог сравниться с воинами в матросках.
Я помню, что в пятом классе на переменах в нашей школе напряженно обсуждали, почему никто не узнает Мамору в Такседо Маске (кстати, почему-то все произносили имя как «Таксе Дамаск», и я была очень поражена, когда узнала, что это не так), какая противная эта маленькая Чибиуса и, конечно, кто же все-таки Сейлор Уран — мальчик или девочка? Наши знания о мире тогда были далеки от совершенства.
Конечно, в «Сейлор Мун» были монстры и хитро закрученные интриги: персонажи умирали и воскресали, теряли память и возвращали ее, отказывались от своей любви и снова ее возрождали. Но все-таки главным в сериале было не это, а то, как разные по характеру, устремлениям и желаниям девочки-школьницы, несмотря ни на что, продолжали дружить, преодолевая и иноземную угрозу, и конец света, и соперничество в школе. А кто не любил Усаги с ее великолепными нарядами, которые используют как источник вдохновения до сих пор, с ее наивностью, с ее деятельным желанием всем помочь, которое обычно приводило к катастрофе… Короче, кто ее не любил, у того просто нет сердца.
Валера Усталова
редактор соцсетей
«Меланхолия», кажется, вообще была первым аниме, которое я целенаправленно посмотрела в жизни, если не считать, конечно, «Сейлор Мун» и «Шамана Кинга» по телевизору. Я тогда училась классе в четвертом-пятом, и Харухи Судзумия вместе с ее компанией сверхъестественных друзей открыли мне целый новый мир, где существовали фестивали, косплей, печатная манга, фигурки и куча всякого пиратского мерча вроде значков, сумок и постеров. И этот мир был прекрасен.
Я даже не помню, чем именно меня это аниме зацепило. Суть я, если честно, не поняла до сих пор. Хотя завязка у него очень простая: скептик Кён, который еще в детстве разучился верить и в Санта-Клауса, и в волшебников, и в пришельцев, встречает Харухи Судзумию — девчонку, которая абсолютно всерьез заявляет, что готова общаться только с теми, кто прибыл из будущего, с другой планеты или хотя бы обладает даром экстрасенса. Харухи жалуется Кёну, что в школе совсем нет интересных кружков, и тогда он подает ей идею создать свой и неожиданно сам оказывается его частью. Так в школе появляется команда SOS, изучающая сверхъестественное, и Харухи быстренько зазывает туда тех, в ком увидела что-то необычное.
На первый взгляд может показаться, что это простая школьная комедия, но уже со второй серии все начинает запутываться. Нелинейное повествование, игры со временем, парадоксы, мистика, изменение реальности — «Харухи Судзумия» по уровню закрученности запросто даст фору тому же Нолану с его «Доводом». Когда я смотрела «Меланхолию» впервые, мне было лет десять-одиннадцать, и, конечно, я не поняла и половины. Но привлекательность этой истории тогда была не в сюжете или глубоких смыслах — мне просто нравилось смотреть аниме вместе с подругой. Мы пели песню из опенинга, шили костюмы для аниме-феста, снимали какие-то пародии, разучили танец из финальных титров и выступали с ним в летнем лагере. Так что даже одно воспоминание о «Меланхолии Харухи Судзумии» согревает мое сердечко и помогает в меланхолию не впадать.
Ксения Прохоренко
редактор соцсетей
Мой аниме-момент случился в старшей школе и не отличался особой оригинальностью, я просто смотрела то же самое, что мои одноклассники — от «Тетради смерти» до «Корзинки фруктов». В основном я выбирала себе вещи попроще, чтобы отдохнуть и развлечься. Однажды во время поисков фан-видео по какому-то из полюбившихся тайтлов на YouTube я увидела заставку «Волчьего дождя» и решила, что мне срочно нужно найти способ его посмотреть. Оказалось, что это несложно — пиратскими дисками со всеми сериями меня снабдил работавший у ближайшего метро магазин «Аниме-рай» (культовое место для анимешников нулевых).
Заставка подкупила меня не только музыкой, но и картинкой. Мрачные городские пейзажи, красивые парни, дерущиеся у метро волки и стаи ворон в сером небе — все это и сейчас выглядит весьма стильно, а в 15 лет и вовсе казалось мне верхом эстетики. Быстро втянуться в просмотр помогло и то, что первые серии вполне понятные. В мрачном и неуютном городе будущего живут волки, которые научились притворяться людьми. Однажды они встречают белого волка, который забрел на их территорию в поисках рая, и решают присоединиться к нему. Их путешествие превращается из простого приключенческого квеста в бесконечное рассуждение о смысле жизни и природе тьмы и света — в общем, все очень серьезно. Но градус метафоричности и философская нагрузка сюжета прирастали с такой скоростью, что я успела всей душой привязаться к обаятельным волкам Хигэ и Тобоэ и готова была следить за их судьбой до конца, даже если перестану понимать, что происходит на экране. Эти герои и их истории стали мне так дороги, что позже я несколько раз пересматривала «Волчий дождь» и навсегда запомнила это аниме как что-то удивительное.
Кира Голубева
редактор
У меня с жанром изначально отношения были очень непростые. Так как моя лучшая подруга в детстве была анимешницей, она практически заставляла смотреть свои любимые сериалы, поэтому для меня сначала это было мукой, все шло через преодоление. Я, конечно, обожала «Покемонов», «Сейлор Мун», затем меня заинтриговали «Тетрадь смерти» и «Евангелион» — все как у нормального человека. Но когда я впервые увидела заставку «Ковбоя Бибопа», то просто поплыла. На 26 серий меня унесло под джазовую мелодию в футуристическую вселенную, из которой мне не хотелось возвращаться обратно. Помню, я тогда очень разозлилась на подружку и завопила: «Неужели нельзя было показать мне это сразу?»
«Ковбой Бибоп» — удивительная жанровая штуковина. Это и вестерн, и космическая опера с множеством отсылок к поп-культуре и кинематографу, будь то голливудские фильмы-нуары или боевики с Брюсом Ли о кунг-фу, но также это очень грустная история про одиноких людей с болезненным прошлым. Конечно, в детстве ты не пускаешься в эту аналитику, а просто наслаждаешься сериалом, где каждый эпизод безумнее, смешнее и красочнее предыдущего. «Бибоп» подарил мне (и до сих пор продолжает это делать даже после двенадцатого просмотра) то самое ощущение безопасности; ты наверняка знаешь, что, пока его смотришь, ничего плохого с тобой не случится. Даже несмотря на то, что финал у сериала оказывается безжалостным и не щадит своего зрителя, тебе кажется, что эти последние страдания стоили того, потому что до этого ты испытал столько любви, что она все тебе компенсировала.
Федор Шейд
дежурный редактор
Я впервые наткнулся на него в четвертом классе. «Наруто» тогда шел по каналу Jetix в ужасном дубляже с исковерканными именами героев, вырезанными сценами и перемонтированным опенингом. Тогда, будучи школьником, я быстро смекнул, что передо мной что-то очень примечательное. Теперь, спустя 15 лет, я вижу, что всех людей можно поделить на две категории — тех, кто смотрел в детстве «Наруто», и тех, кто его не смотрел.
Сюжет «Наруто» воплощает золотые стандарты жанра сёнэн. Можно даже сказать, что «Наруто» — это апогей сёнэна и самый яркий его представитель. Наруто Узумаки — ниндзя-подросток, живущий в деревне Скрытой Листвы. Внутри него запечатан Девятихвостый демон-лис, который много лет назад напал на селение. Девятихвостого тогда ценой своей жизни остановил хокаге (самый крутой ниндзя в деревне). Перед смертью он поместил демона в новорожденного Наруто. Из-за этого мальчика сторонились и ненавидели другие жители. Поэтому у Наруто появилась мечта — самому стать хокаге и сделать так, чтобы все вокруг признали его. В этом его путь ниндзя.
Чем «Наруто» примечателен? Нужно сказать, что здесь нет изящной изобразительности или кинематографических прорывов. Любители сложной драматургии тоже вряд ли будут впечатлены аниме, в котором все конфликты строятся по одной и той же давно избитой схеме, а главный герой всех спасает в конце сюжетной арки. Прелесть «Наруто» в ином. Сериал (как и оригинальная манга) работает с прописными истинами. Никогда не бросай друзей в беде. Усердно работай и станешь лучше. Никогда не сдавайся перед лицом трудностей. Всегда следуй за голосом совести. Помни, что внутри каждого злодея спрятан хороший человек, просто сломанный и отчаявшийся. Однако нудные и всем давно известные истины в этом аниме действительно начинают работать. А героям, которые их исповедуют, просто не получается не сочувствовать. И каждый, кто попадает под действие этой магии, сам начинает идти по пути ниндзя. Звучит, наверное, очень пафосно, но только не для тех, кто смотрел «Наруто» в детстве.
На протяжении всего сериала Наруто не побеждает, а перевоспитывает всех антагонистов на своем пути, показывая на собственном примере, что от героя до злодея один шаг. И если в начале первого сезона эти разговоры еще кажутся наивными, а злодеи чуть-чуть картонными и даже немножко милыми, то к концу второго душевный надлом некоторых антагонистов приобретает шекспировский размах.
Евгений Николаев
арт-директор
Основанный на комиксах «Altri Mondi» («Другие миры») флорентийского художника и физика Андреа Ромоли, вышедших впервые в издательстве Nerbini в 1977-м, этот невероятно обаятельный мультсериал был снят и впервые показан в Японии в 1986 году. До России он добрался примерно лет через шесть-семь. Тогда я и посмотрел его по кабельному телевидению — наверное, в третьем или пятом классе школы. В то время я просто обожал фантастику и старался не пропускать ни одного мультфильма или фильма про космос и будущее, но этот сплав итальянского рисованного комикса и японской анимации смотрелся как нечто новое (да и до сих пор смотрится — как не любить этот микс из наиболее близких мне по культуре стран?), поэтому я и запомнил его надолго. В Уфе в то время совсем не было иностранных комиксов, но было зато свое издательство «Муха». Поэтому, вдохновившись «Искателями», я сам начал писать и иллюстрировать самодельные книги-комиксы с фантастическими сюжетами.
Сам мультфильм — это сборник вроде бы простых историй про путешествующих по галактике антропоморфных собаку, жирафа, лягушку и их друзей, но авторы поднимают в каждой серии непростые моральные вопросы: ценность жизни и настоящей дружбы, важность охраны окружающей среды и исчезающих видов, опасность ядерной войны. Предавшись ностальгии, я снова посмотрел несколько серий (хотя их довольно нелегко найти) и понял, что они ничуть не потеряли актуальности и свежести. Теперь планирую показать своему сыну.
Даулет Жанайдаров
редактор видео и подкастов
Как и для многих, моими первыми аниме были мультфильмы студии Ghibli. «Унесенные призраками» взорвали прокат в начале нулевых, как раз когда мне было около 10 лет, поэтому сказочные миры и юные герои Хаяо Миядзаки точно попали в мое детское мировоззрение (и загадочным образом переплелись с вселенной «Гарри Поттера»). Сначала был специальный номер журнала «Афиша» с разбором вселенной Ghibli (мой старший брат его выписывал, поэтому где-то в квартире все еще лежит подшивка за 10 лет), а потом дома появился пиратский диск с половиной мультфильмов студии, которые мы и смотрели всей семьей.
Больше остальных я любил «Моего соседа Тоторо», причем по довольно простой причине: там был Тоторо, и даже не один, а три — Большой, Средний и Маленький; все невероятно милые, пушистые и, как называли у нас в семье такую комплекцию, «бубистые». Мне всегда было интересно, каково это — упасть с небольшой высоты в живот Большому Тоторо (масштабирование опыта зарыванием пальцами в живот своей кошки не помогает), а иногда, стоя в дождливый вечер на автобусной остановке, я представлял, что медленно оборачиваюсь в сторону, поднимаю голову и вижу огромную мохнатую фигуру Тоторо, и это всегда как-то успокаивало.
Впрочем, в те максималистские времена я все же считал, что вот этот оптимизм Миядзаки, его привычка завершать мультфильмы хеппи-эндом, даже когда к нему ничего не располагало, конечно, утешительны для зрителей, но уважал я больше хардкорный пессимизм Исао Такахаты (его «Могила светлячков» — важное культурное потрясение детства с того же пиратского DVD-диска). Сейчас же я чуть больше понимаю фразу, которую то ли сказал, то ли не говорил Миядзаки: «Зачем рассказывать детям, что жизнь — говно? Вырастут — сами узнают». Вот я вырос, узнал, но иногда все же хочется верить в то, что маленькую девочку, которая убежала из дома, поможет найти добрый лесной дух на Котобусе, а не в то, что она умрет от голода в пещере.
Фото: TBM / Legion-Media, All Star Picture Library / Legion-Media