Первый конкурсный показ Берлинале — эмоциональная драма по мотивам старого фильма Фассбиндера (и его реальной биографии). То, что 50 лет назад было социальной трагедией, превратилось в фарс.
Петер фон Кант (Дени Меноше) — модный западногерманский режиссер. Сегодня он страдает от утреннего похмелья. За пишущей машинкой сидит субтильный юноша, его молчаливый помощник Карл (Стефан Крепон), по сути, ghost writer Канта. Петер отправляет письмо Роми Шнайдер и танцует с Карлом под обольстительную французскую музыку.
К ним в гости заходит бывшая муза, портрет которой украшает целую стену спальни, актриса Сидони (Изабель Аджани) в мехах. Отказавшись от алкоголя, Сидони почти сразу же делает понюшку кокаина из пудреницы с двойным дном и заводит душевный разговор о бывшем любовнике Петера. Затем за Сидони заезжает неземной красоты юноша Амир (Халил Бен Гарбия, имеющий неслучайное портретное сходство с Аджани — нам дают понять, что у Петера есть любимый типаж). Режиссер моментально влюбляется в Амира и приглашает его на кастинг, в процессе которого происходит интимное сближение. Но этот союз обречен: Амир слишком свободолюбив и циничен, он использует деньги и связи Петера, для того чтобы построить свою актерскую карьеру. Петер же истерически ревнив.
Зритель «с багажом» сразу же узнает в этом сюжете перекроенный фильм Райнера Вернера Фассбиндера «Горькие слезы Петры Фон Кант». В оригинале, премьера которого состоялась 50 лет назад здесь же, в Берлине, речь шла о модной художнице-модельерке (играла ее Маргит Карстенсен, а злокозненную любовницу Карен — Ханна Шигула). В ремейке Озона время действия то же, 1972-й; тот же сеттинг, ограниченный стенами одной квартиры, только три главные женские роли превращены в мужские. В разговоре с Юлианой Лоренц, душеприказчицей Фассбиндера, Озон узнал, что сюжет фильма на самом деле основан на драме реальных отношений между тем и Гюнтером Кауфманном, постоянным актером Фассбиндера.
Немецкий режиссер оказал сильнейшее влияние на формирование Озона: он вырос на картинах Фассбиндера и, по собственному признанию, в юности относился к нему как к своего рода старшему брату; «Капли дождя на раскаленных скалах» были киноверсией пьесы, написанной его кумиром. В фильмах Фассбиндера Озона привлекло не в последнюю очередь и их политическое измерение. Те же «Горькие слезы» — это не только мелодраматическая трагедия в роскошных интерьерах, но и эссе о диалектике власти и контрвласти, о том, что условный слуга может точно так же эксплуатировать своего условного господина.
Но «Петер фон Кант», родившийся из ковидного кризиса (на идею ремейка Озона натолкнула невозможность снимать в многочисленных локациях и на натуре), — это не политическая и не социальная сатира, а шарж, фарс, кинокарикатура на Фассбиндера. Меноше играет сентиментального истерика, который вроде бы «просто хотел любви» (нет, это не наша копеечная шутка, это цитата из фильма!), а на самом деле желал тотальной власти над партнером. Если в фильме Фассбиндера все эмоции были вывернуты до трагического максимума, то у Озона это уже гротескный перегруз, скорее, в духе «Марты» (там страдания все той же Маргит Карстенсен, притесняемой демоническим мужем, больше похожи на хоррор). Все характеры утрированы: молчаливый Карл кажется символом вселенской скорби, сам Петер — сосредоточением всей разрушительной энергии мира (он ходит в халате и тигровых трусах, исполняет совершенно водевильный танцевальный номер; напившись, крушит все вокруг). В какой-то момент в кадр входит Ханна Шигула в роли матери Петера и поет ему, смертельно уставшему после буйства с разгромом квартиры (ох, не следовало пить эти десять бутылок джина), колыбельную песенку на немецком (намеренный оммаж «Лили Марлен»). Все это приправлено квазирелигиозным китчем: вначале мы видим в интерьере картины с изображением святого Себастьяна (неофициально считающегося покровителем геев), а в конце — огромные фотографии Амира в образе пронзенного стрелами святого.
Собственно, играющий Амира Халил Бен Гарбия — главное открытие фильма (а вовсе не информация о том, что Фассбиндер был капризным монстром — это мы и так давно знаем). Новичок, учившийся игре практически во время продакшена картины, он демонстрирует не только старомодную глянцевую фотогеничность, но и экспрессивную физическую игру. Гарбия не просто играет испорченного бисексуала, манипулятивного хастлера, который одновременно кажется и жертвой своего богатого и влиятельного любовника, и настоящим хозяином ситуации. Он фактически в точности повторяет роль Шигулы 50-летней давности — пластику, мимику, общий рисунок. В общем, надеемся увидеть его вскоре в других фильмах и за пределами этого травести-амплуа.
