Никогда прежде из кино или сериала не получалась хорошая игра, и наоборот. Тем не менее в ноябре свой игровой сервис запустил Netflix (почти одновременно он выпустил и суперуспешный сериал «Аркейн», снятый по мотивам «League of Legends»). Есть основания полагать, что на этот раз все может получиться, считает Андрей Подшибякин.
Андрей Подшибякин
Журналист, писатель, креативный директор Xsolla
В начале ноября Netflix неожиданно для многих в индустрии запустил свой игровой сервис: в мобильных приложениях платформы появилась небольшая библиотека так называемых казуальных (от слова «casual») игр. Пасьянс, физическая головоломка, пара ретроплатформеров по «Очень странным делам» — все это, честно говоря, ужасно выглядит и немногим лучше играется. Игровым экосистемам Apple и Google, не говоря уже о Steam, беспокоиться не о чем.
Точно так же, наверное, думала в свое время сеть проката DVD Blockbuster.
На протяжении последних нескольких десятилетий игры и кино гонялись друг за другом, как Том и Джерри — с приблизительно таким же успехом. Игры очень хотели быть такими же взрослыми и легитимными, как кинематограф, в процессе чего последовательно выяснилось: прямая мимикрия не работает (см. ранние опыты вроде «Mad Dog McGee», «Phatnatsmagoria» и т. д.), приглашение больших актеров в игры само по себе не работает (см. кошмарный шутер с Брюсом Уиллисом «Apocalypse»), кинодраматургия в играх не работает (коротко говоря, слишком длинный второй акт) — ничего не работает. Вскоре выяснилось, что равняться на кино и не нужно: игры начали зарабатывать больше, а потом стали сами себе кино, как «Death Stranding» и «Red Dead Redemption II». Обратный процесс хорошо задокументирован, и вдаваться в его детали смысла нет: на студиях уже лет тридцать почему-то считают, что новые зрители могут массово прийти в кинозалы из геймерской среды. Для их привлечения снимаются игровые экранизации в диапазоне от очень плохих («Расхитительница гробниц» с Алисией Викандер) до настолько плохих, что смотреть их даже забавно («Супербратья Марио» c Бобом Хоскинсом и наркоманскими динозаврами).
С определенного момента игры стали двигаться в сторону сериализованного нарратива — с этим форматом у них гораздо больше общего, чем у классической трехактной структуры широкоэкранного фильма. Под сериал успешно стилизованы «Alan Wake» и «Life is Strange»; дальше всего в этом направлении пошла игра «Quantum Break» 2016 года — она состоит, собственно, из игры и мини-сериала с Шоном Эшмором и Лэнсом Реддиком в главных ролях. По авторской логике игровые миссии нужно чередовать с просмотром серий — сразу скажем, что из этой затеи ничего не вышло. Возможно, дело в том, что сериальная часть «Quantum Break» крайне неуклюже снята и написана как для дневного эфирного телевидения, то есть амбиции студии Remedy были понятны, но эксперимент провалился.
Прямым лицензированием телевизионного премиум-контента производители игр тоже занимаются не первый день и также без особого успеха. Например, в каноне «Клана Сопрано» имеется заслуженно забытая игра «The Sopranos: Road to Respect» 2006 года. Ее главный герой — Джоуи Ларокка, сын невинно убиенного Пусси Бонпенсьеро; по сюжету «Road to Respect» Ларокка пытается вписаться в семейный бизнес, проваливает первое же задание и случайно убивает племянника могущественного капо Анджело Бускетты (действие игры происходит между пятым и шестым сезонами сериала). Нужно сказать, что «Road to Respect» озвучена всеми основными актерами «Сопрано» — от Джеймса Гандольфини до Винсента Пасторе. И да, дядя Пусси несколько раз является герою в виде призрака.
В 2008 году вышла «Lost: Via Domus» — сайдквел первых двух сезонов «Остаться в живых». Сюжетную линию нового персонажа, потерявшегося в джунглях неизвестного пассажира рейса 815, специально для игры написали шоураннеры сериала Дэймон Линделоф и Карлтон Кьюз (так, по крайней мере, говорилось в промоматериалах игры). Игралось все это приблизительно как облегченная версия «Resident Evil», но недолго: «Via Domus» проходится за четыре-пять часов и оставляет после себя ощущение горечи и недоумения, как, собственно, и исходный сериал.
Совсем недавняя история — «Peaky Blinders: Mastermind» по мотивам «Острых козырьков». Это головоломка, по механике отдаленно напоминающая классическую игру «Lost Vikings»: пятеро членов банды обладают уникальными умениями, комбинаторике которых посвящено восемь больших уровней. «Mastermind» достаточно дорого сделана и внятно нарисована, но, во-первых, плохо написана (в сравнении с исходным сериалом это ощущается особенно болезненно), а во-вторых, абсолютно ничего бы не потеряла, будучи самостоятельной, а не лицензированной игрой.
У трех упомянутых игр (и еще десятков неупомянутых треш-поделок с сериальными лицензиями) есть общие черты. Во-первых, игровые механики в них, очевидно, натянуты на бренд, или наоборот — это неважно. К тому, что делает сериал сериалом — к его сюжету, героям и драматическому напряжению, — все это не имеет никакого отношения. Во-вторых, эти игры не имеют самостоятельной ценности и выполняют роль сувениров для самых преданных поклонников исходных сериалов, то есть это очень нишевые вещи, непроницаемые для посторонних.
Судя по всему, все вышесказанное прекрасно понимает Netflix. В самом конце ноября стриминговый сервис сообщил о найме сразу нескольких тяжеловесов в свое игровое подразделение. Главным назначением стал Амир Рахими, бывший президент мобильного игрового издательства Scopely. Бэкграунд Рахими важен: он означает, что Netflix не намерен делать большие, так называемые ААА-игры, а со значительной долей вероятности сконцентрируется на масштабном мобильном free-to-play, где Scopely занимает далеко не последнее место. Завсегдатаи игрового твиттера могут по этому поводу расстраиваться сколько угодно, но с точки зрения игр как бизнеса это абсолютно логичное решение. Netflix является обладателем эксклюзивных прав на десятки известных во всем мире сериалов в диапазоне от «Игры в кальмара» до «Короны», зрителей у всего этого намного больше, чем у «Остаться в живых», «Клана Сопрано» и «Острых козырьков» вместе взятых. Монетизация глобального культурного явления гарантированно принесет больше, чем монетизация нишевого произведения. Кроме того, ААА-разработка — дело очень дорогое и небыстрое; с мобильными играми в этом смысле попроще. Игру по сериалу имеет смысл выпускать, пока сериал на пике, а не через годы после того, как все посмотрели последний сезон.
Открытым остается вопрос: как же все-таки быть со взаимодействием и развитием персонажей, сюжетными поворотами, клиффхэнгерами и другими причинами, по которым мы тратим сотни часов своей жизни на сериалы? Ответ на него состоит из нескольких частей. Во-первых, скорее всего, не в этот раз. Но Netflix, возможно, проложит дорогу более осмысленным играм с сериальными лицензиями, как проложил дорогу глобальному доминированию стриминговых сервисов и их контента. Во-вторых, если честно, с клиффхэнгерами и персонажами игры уже прекрасно справляются самостоятельно, без помощи громких телевизионных лицензий (см., например, «The Last of Us: Part II», по мотивам которой, напомним, HBO сейчас как раз снимает сериал).
В свое время сеть видеопрокатов Blockbuster не поверила в перспективы интернет-видео, а конкурирующая сеть Netflix поверила. Сегодня ни HBO, ни, как ни странно, Disney+, ни тем более второстепенные стриминги вроде Peacock и Paramount+ не верят в игры, не понимают их и не хотят с ними связываться. Netflix в игры верит и, кажется, готовится в очередной раз изменить ландшафт индустрии развлечений.
