Продолжается серия видеоэссе Кинопоиска, посвященная истории отечественного кино. Как дополнение к ролику об эпохе застоя мы публикуем подборку главных фильмов этого периода. Картины распределены по самым важным темам, которые интересовали позднесоветских режиссеров.
Кино эпохи застоя: о чем на самом деле любимые советские фильмы
В этом видео мы рассказываем о кино эпохи застоя, то есть периода с конца 1960-х до середины 1980-х годов. Именно в эти годы снято большинство самых популярных советских фильмов, которые мы помним и любим до сих пор. Кино застоя разнородно: в нем уживались зрительские комедии Рязанова и Захарова и авторские драмы Германа, Шепитько и Тарковского. Но в этом видеоэссе мы все-таки попытались выделить самые важные черты позднесоветского кино и рассказать, о чем на самом деле любимые фильмы нашего детства.
Потерянный герой
«Отпуск в сентябре»
1979, реж. Виталий Мельников
Экзистенциальная драма о советском «лишнем человеке». Лучшая роль Олега Даля
В эпоху застоя с экранов практически исчезли цельные и однозначные характеры. На смену молодым отважным геологам оттепельного кино пришли конторские служащие и инженеры в НИИ, нерешительные, недовольные то ли собой, то ли окружающим миром. «Отпуск в сентябре» Виталия Мельникова снят по пьесе Александра Вампилова «Утиная охота». Он вобрал в себя настроение эпохи застоя: серые дождливые улицы, однообразные квартиры в многоэтажках, осенняя хандра и зернистая пленка «Свема», дающая специфическое грязное изображение. Тот же типаж — интеллигентный мужчина средних лет, запутавшийся в быте и отношениях с любимыми женщинами — мы встретим и в «Осеннем марафоне» Георгия Данелии, и в «Полетах во сне и наяву». В последнем герой Олега Янковского попытается бунтовать против мира, но обнаружит, что вырваться из круга бессмысленного существования нельзя.
Начальницы в поисках счастья
«Служебный роман»
1977, реж. Эльдар Рязанов
Хитовая романтическая комедия о буднях обычного НИИ с Андреем Мягковым и Алисой Фрейндлих
Еще один классический кинообраз тех лет — успешная начальница с неустроенной личной жизнью. Высокое карьерное положение — проблема, и героиня готова променять его на уютное семейное гнездышко. Эльдар Рязанов воплотил этот популярный сюжет в своей коронной манере — с точной актерской игрой, вниманием к повседневному быту и социальной критикой и афоризмами, ставшими крылатыми («В женщине должна быть загадка»). В фильме «Старые стены» избранником героини-начальницы станет хамоватый шофер, а в «Москва слезам не верит» идеал позднесоветских женщин воплотит Алексей Баталов — герой оттепельного кино, чья врожденная интеллигентность слегка оттенит токсичную маскулинность сантехника Гоши.
Город против деревни
«Калина красная»
1973, реж. Василий Шукшин
Искренняя драма о бывшем воре, решившем начать новую жизнь
Вторая половина XX века — нарастающая урбанизация СССР и отток деревенского населения в города. Этот процесс постепенного исчезновения крестьянства отразили в своих фильмах многие режиссеры. Например, герой Василия Шукшина в «Калине красной» никак не может приехать к матери в деревню. Этот простой герой — человек, оторвавшийся от своих корней, желающий не встраиваться в рутинную жизнь, а утопить тревогу в бесконечном празднике. Его, как и главного героя «Афони», уже не увлекают лозунги, он откровенно плюет на идеологию и занимается только бытовыми проблемами. Конфликт города и деревни оказывается апокалипсическим событием в «Прощании», где под воду уходит целое село. В комическом ключе интерпретирует тему Владимир Меньшов в народном хите «Любовь и голуби»: простая и душевная Надька возвращает мужа, ушедшего к городской «сучке крашеной».
Новые образы войны
«Восхождение»
1976, реж. Лариса Шепитько
Жесткая история двух партизан с яркими евангельскими мотивами. Главный приз Берлинского кинофестиваля
Эпоха застоя — расцвет военного кино. Наравне с масштабными эпопеями вроде «Освобождения», превозносящими государственный вклад в Победу, авторы пытаются по-разному отобразить образ Великой Отечественной войны. Это могли быть бытовая реалистичность военных будней, аккуратное совмещение драмы и комедии, протофеминистская трагедия, попытка поговорить о травмирующих последствиях войны. Лариса Шепитько в своей экранизации повести Василя Быкова превратила жесткую историю про двух партизан в переосмысление евангельской истории: здесь есть и свой Понтий Пилат, и предатель Иуда, и восхождение на Голгофу — место повешения.
Экранизации классики
«Неоконченная пьеса для механического пианино»
1976, реж. Никита Михалков
Деликатная экранизация пьесы Чехова с прекрасным актерским составом
Из-за того, что реальность вокруг казалась слишком обыденной и привычной, позднесоветским зрителям хотелось сбежать из нее в принципиально иное время и пространство. Это могли быть и картинки из жизни воображаемого Запада (от «Здравствуйте, я ваша тетя!» до приключений Шерлока Холмса), и реконструкция дореволюционных будней. Проблемы, терзавшие чеховских дворян, в этих экранизациях сильно напоминали темы, волновавшие позднесоветских интеллигентов. Разговоры о судьбах России, противостояние бесчестной решительности и рефлексирующей мягкотелости, безвременье, в котором ничего как будто не происходит. Лучше всех эту преемственность выразил Никита Михалков в своей экранизации чеховского «Платонова». Чуткие актерские работы сочетаются здесь с меланхоличной атмосферой, которую внезапно взрывает пронзительный финал.
Импорт жанра
«Экипаж»
1979, реж. Александр Митта
Первый советский фильм-катастрофа. Отважные летчики спасают пассажиров самолета и решают личные проблемы
С начала 1970-х годов в СССР постепенно снижается посещаемость кинотеатров. Чтобы вернуть людей в кинозалы, студии пробуют перенести на советскую почву стандарты западных коммерческих фильмов. «Экипаж» Александра Митты — наш ответ голливудским фильмам-катастрофам. Из других попыток можно выделить боевик «Пираты XX века». А в конце 1960-х возник жанр «истерн» — наш ответ вестернам, только вместо пустынных пейзажей американских прерий — юг России, а вместо их Гражданской войны — наша. Лучший пример ироничного истерна — «Белое солнце пустыни».
Расцвет телевидения
«Семнадцать мгновений весны»
1973, реж. Татьяна Лиознова
Гениальный советский нуар о разведчике в нацистском тылу
В 1970-е массовую аудиторию у кинотеатров успешно отвоевывает телевидение. Там, в отличие от кинотеатров, не существовало строгих ограничений хронометража, благодаря чему зародился формат многосерийных фильмов. Страна, не отрываясь от экранов, следила за приключениями Штирлица, он же разведчик Максим Максимович Исаев. Экранизация шпионского триллера Юлиана Семенова и сегодня восхищает: режиссер Татьяна Лиознова мастерски выстроила ритм повествования, а некоторые клиффхэнгеры до сих пор помнит вся страна («Штирлиц, а вас я попрошу остаться»). Но, главное, в авантюрном сюжете она увидела грустную историю о бесконечно одиноком человеке, который отдал всего себя служению Родине. Другие хитовые телесериалы, во время трансляции которых пустели улицы, — «Место встречи изменить нельзя» (главный милицейский боевик эпохи) и «Вечный зов» (качественное советское телемыло).
Счастливые миры детства
«Сто дней после детства»
1975, реж. Сергей Соловьев
Нежная мелодрама о первой любви и пионерлагере
В эпоху застоя пространством для светлых историй становится детское кино. Пока взрослые долго и мучительно выясняют отношения друг с другом, дети искренне влюбляются, путешествуют к далеким звездам и спасают инопланетные цивилизации. Самый важный сюжет для подросткового кино этих лет — первая любовь. Это хрупкое и светлое чувство ярче всех запечатлел Сергей Соловьев в своей мелодраме из жизни пионерлагеря «Сто дней после детства». Любовь тут подобна солнечному удару, но в ней нет намека на грубость, она, как правило, чиста и целомудренна. Режиссер изящно срифмовал советских школьников и персонажей классической литературы, показав, что страсти вокруг школьного спектакля ничуть не уступают в драматизме событиям пьесы Лермонтова.
Подростковое кино заодно остается прибежищем фантазий о будущем: в телехите «Гостья из будущего» в 2084 году в СССР не просто тотальный коммунизм, а роботы и полеты на другие планеты. Но этот светлый заповедник последних иллюзий развеивается в начале 1980-х: «Чучело» Ролана Быкова показало, что и дети могут быть глупыми и равнодушными, организовывая травлю одноклассницы. В эпоху перестройки трагические финалы историй про подростков станут уже нормой.
