Барон Земо из киновселенной Marvel, Ласло Крайцлер из сериала «Алиенист», герой многочисленных драм европейского мейнстрима — Даниэль Брюль известен самой разной аудитории. А теперь он снял фильм о встрече с одним из своих рассерженных зрителей.
Придуманный Брюлем и снятый им автобиографический фикшен с собой же в главной роли стал одним из лучших фильмов последнего Берлинского фестиваля (мы писали о нем тут). Накануне выхода картины в российский прокат актер рассказал КиноПоиску о том, как случайная странная встреча в лиссабонском кафе и нелепые ситуации во время работы во франшизе Marvel толкнули его в режиссуру.
— Вы играете актера, которого тоже зовут Даниэль, и он так же, как и вы, живет в Берлине и проходит прослушивание для фильма о супергероях. Как и вы когда-то. Сколько в этом герое автобиографических черт и фактов?
— Я всегда знал, что первый фильм должен быть личным, потому что в первый раз нужно браться за то, что действительно хорошо знаешь, то есть за свою собственную жизнь. Так что в эту историю интегрировано многое из моих переживаний. Конечно, я бы мог сделать своего героя успешным архитектором из Дюссельдорфа или политиком из Гамбурга, но мне больше знаком образ жизни актера из Берлина. Мне захотелось рассказать историю, которую я прекрасно знаю! В повседневной жизни актеры всегда сталкиваются с критикой, всевозможными суждениями. Иногда это больно, иногда смешно, но я рад платить за то, что мне повезло заниматься любимым делом. Тот факт, что после двадцати лет в профессии я все еще здесь и беседую с вами, дает мне чувство уверенности: я на своем месте. Мне всегда вспоминаются слова какой-то американской звезды: актеры часто жалуются на то, что к ним постоянно подходят на улице, но ведь было бы хуже, если бы их вовсе не узнавали.
— Вы сильно волновались?
— Я смотрел на ситуацию прагматично. Думал: «Если что-то пойдет не так и мой режиссерский опыт окажется ужасным, просто больше никогда не буду снимать фильмы. Останусь и дальше актером. Зато, по крайней мере, я попробую». Оглядываясь назад, могу сказать: это было прекрасно. И полезно в профессиональном плане. Собираюсь продолжать работать как режиссер, только придумаю что-то действительно интересное.
— А люди из Marvel видели фильм? Вы там довольно издевательски показываете работу над комикс-франшизами.
— Не знаю, но, думаю, если кто-то из них его посмотрит, то получит массу удовольствия. По моему опыту эти ребята обладают прекрасным чувством юмора. Кроме того, все шутки — чистая правда. В проектах Marvel актерам на пробах действительно дают всего лишь одну страницу сценария, ничего не рассказывая о фильме в целом. И вот на основе нескольких строчек нужно придумать и изобразить героя перед людьми, которые сидят и тестируют тебя. Вы называете какие-то имена, но понятия не имеете, кто это такие и зачем нужно бежать туда-то и что-то кричать. Это такая нелепость!
При этом люди-то там все замечательные. Помню, как я впервые встретил Кевина Файги в Лондоне за завтраком. Я ужасно нервничал, а он был очаровательным, умным и уважительным собеседником. Когда я засомневался, что не смогу сыграть что-то мне совершенно непонятное, он сказал, что готов пойти навстречу и дать мне больше информации. Этот случай, конечно, противоречит тому, что я рассказываю о съемках франшиз в своем фильме. (Смеется.) Кстати, у меня там звучит голос настоящего продюсера Marvel. А агент, который мне там звонит, — это мой настоящий американский агент. Я пробовал снять эти эпизоды с актерами, но получалось не так хорошо.
— Почему вообще вы решили рассказать эту странную историю с помощью кино? Вас так занимал сюжет или смысл был в том, чтобы попробовать себя в режиссуре?
— Я начинал как актер в небольших независимых картинах, в жанровых, если можно так сказать, ролях. Постепенно роли стали серьезнее, увеличились, меня стали чаще приглашать на съемки в Америку или Англию. Однако чем больше бюджет фильма, тем меньше в нем свободы. Неудивительно, что наступил момент, когда такие проекты стали меня раздражать: когда мне в голову приходила интересная идея или я хотел проявить немного самостоятельности, об этом никто не желал слушать. Мне было обидно, я чувствовал, что меня ограничивают. Хотя могу понять, что знаменитому голливудскому режиссеру в крупнобюджетном фильме незачем выслушивать идеи актеров, когда на него уже и так со всех сторон наседают.
Единственная свобода, которая была у меня на таких съемках, — сделать все, что в моих силах, чтобы роль удалась. Но этого мало. Поэтому я стал мечтать о том, чтобы рассказать свою историю. Ее идея пришла ко мне много лет назад в ресторане в Барселоне. Напротив меня сидел человек, очень похожий на строителя, и пристально меня изучал. Я сразу почувствовал, что не нравлюсь ему. И пока я так сидел, а тот на меня смотрел, я думал: «А если этот человек построил дом, в который я только что переехал? Возможно, он меня прекрасно знает, потому что живет поблизости и наблюдает за мной, а я его никогда до этого момента даже не замечал. Потому что я привилегированный член общества, а он — тот, кому не повезло. И вот мы сталкиваемся друг с другом, как сейчас, и между нами происходит словесная дуэль». В этой ситуации было что-то от Хичкока, но ее абсурдность напоминала и фильмы братьев Коэн.
В общем, тема меня взволновала. Я перенес действие в Берлин — город, в котором живу. Писатель Даниэль Кельманн обещал мне помочь со сценарием. Петер Курт, с которым я неоднократно снимался, согласился сыграть моего оппонента. Все складывалось самым волшебным образом, но затем наступила пандемия. Через неделю после того, как мы начали репетировать, всех посадили на карантин. К съемкам мы смогли приступить в августе 2020-го, сразу после первой волны эпидемии, и в чем-то это оказался очень «карантинный» фильм — снятый всего лишь с несколькими актерами в одном и том же ресторане.
— А как на самом деле к вам относятся соседи в Берлине?
— Хотелось бы верить, что я им нравлюсь. Хотя у меня до сих пор имеется комплекс чужака. Я родился в Барселоне, жил в Кельне, а 20 лет назад переехал в Берлин в бывший гэдээровский район Пренцлауэр-Берг, который сейчас считается элитным. У меня до сих пор есть ощущение, что привилегированные приезжие с Запада вытеснили местных и что новым жителями сложно стать тут своими. И мне действительно по менталитету ближе французы, бельгийцы и голландцы, ведь вся моя жизнь прошла в Западной Европе.
— Вы говорите, что это очень личное кино. Но почему вы не указаны в титрах как автор сценария?
— Над сценарием я работал совместно с Даниэлем Кельманном. Каждый день отправлялся к нему в офис и рассказывал все, что мне приходило в голову. Даниэль слушал и фильтровал: «Это не пойдет! Что еще? А вот это неплохая идея!» Затем в течение нескольких дней мы выстраивали вокруг этих идей диалог. Сценарий написан нами обоими в соавторстве, но в итоге я решил не упоминать свое имя в титрах, оно и так уже было практически везде: режиссер, актер, продюсер и т. д. В конце концов, именно Даниэль поднял мои идеи совершенно на другой уровень и придал им нужную форму.
Читайте также
