Режиссер вспоминает свою юность в масштабной и одновременно интимной неаполитанской саге. Катя Загвоздкина — о том, почему это едва ли не лучший (пока) фильм конкурсной программы.
«Рука бога» — это знаменитый гол, который Диего Марадона забил в 1986 году во время чемпионата мира: мяч отскочил от его кулака, но гол в ворота сборной Англии все равно засчитали (кстати, про эту игру есть фильм с таким же названием). Но кино Паоло Соррентино не про футбол, а про него самого.
Его альтер эго Фабьетто Скиза (Филиппо Скотти) — 17-летний подросток в Неаполе 80-х. Он и его большая семья — отец (Тони Сервилло), мать (Тереза Сапонанджело), брат (Марлон Юбер), многочисленные дядья и тетки, кузены и кузины — собирается на обед, чтобы обсудить последние новости. Одна из теток наконец-то нашла жениха (ветерана войны в два раза старше ее, который может разговаривать только через специальную трубку). Но больше ее замужества Фабьетто — и весь Неаполь — волнуют слухи о том, что футбольный клуб «Наполи» собирается купить Марадону. Слухи окажутся правдой: в 1984 году аргентинский футболист перейдет в «Наполи», а затем сделает клуб чемпионом Италии.
Фабьетто — большой поклонник Марадоны, но к тому моменту, когда легендарного футболиста наконец переведут в Италию, жизнь подростка радикально изменится, и во время решающего матча он просто выключит телевизор. Вместо футбола у Фабьетто появится новое увлечение — кино. Впрочем, рука Марадоны все же окажется божественной, и он сыграет в судьбе героя важную роль.
По словам Соррентино, только после того, как ему исполнилось 50 лет, он смог написать сценарий, во многом основанный на его личной истории, и вернуться для работы в родной Неаполь (там же, кстати, был снят его дебют «Лишний человек»).
Сюжет «Руки бога» охватывает неполный год жизни Фабьетто, но эта история больше похожа не на частные драмы взросления (типа «Амаркорда», «Назови меня своим именем» или «Что-то в воздухе») а скорее, на «ХХ век» Бертолуччи. Здесь масштабные события тоже преломляются в личном, великие спортивные победы отмеряют вехи в жизни людей, которые сидят перед телевизором. Соррентино часто отвлекается на подробные рассказы об окружении Фабьетто: в фильме есть микроновеллы о божественно красивой тетке (Луиза Раньери), контрабандистах, соседке-баронессе (Элизабетта Педрацци), дяде-адвокате. Многие из них начинаются как анекдот, но постепенно их тон меняется на драматический: трагедия, которая радикально изменит судьбу главного героя, приведет разрозненные истории к общему знаменателю, свяжет их в одну.
Фильмы Соррентино часто хвалили (и так же часто критиковали) за излишнюю декоративность, богатую форму, не оправданную собственно сюжетом, за визуальную роскошь ради роскоши. «Рука бога», по словам самого режиссера, снята попроще. Впрочем, попроще она только для самого Соррентино: в кадре по-прежнему «великая красота» и декаданс; самый запоминающийся образ фильма — хрустальная люстра, мерцающая на полу в темном дверном проеме заброшенного дворца — идеально их воплощает. Роскошь римских вилл и дворцов Ватикана (локации прошлых проектов Соррентино) сменилась на не менее эффектные открыточные виды Неаполя. Фильм начинается с панорамы города, и главные его достопримечательности — Галерею Умберто I и Везувий — показывают неоднократно.
Но, кроме реальности неаполитанской жизни, в «Руке бога» есть и вторая реальность — кино. Главный герой ходит в кинотеатры и, за компанию, на кастинги вместе с братом, неудачливым актером, и на одном из них едва не встречается с самим Феллини. А потом сам становится режиссером и начинает снимать кино, чтобы сбежать в мир иллюзий от травматичной реальности. Но в итоге кинематограф становится для Фабьетто/Соррентино не просто спасательным кругом. Он находит в нем волшебную силу, способную переплавить трагедию в нечто прекрасное. Такое, например, как этот фильм.
