«Краткая история кино» — рубрика, в которой кинокритик и редактор КиноПоиска Василий Корецкий раз в месяц рассказывает о кино определенного десятилетия через десять знаковых фильмов. В новом выпуске — байопик Ивана Грозного, снятый для Сталина, главный шедевр китайского кино, приключения авангарда в Америке и комедия положений с переодеваниями.
1
«Гражданин Кейн» (1941)
Возможно, сейчас не очень понятно, в чем, собственно, революционность дебютного фильма Орсона Уэллса о восхождении и смерти медиамагната Чарльза Фостера Кейна (а «Манк» все только запутывает). Дело в том, что многие находки Уэллса прочно вошли в обиход кино, и мы их просто не замечаем.
Например, сценарные приемы: сбитая хронология, показ одних и тех же событий с разной точки зрения. Или операторская работа: снятый при помощи объективов с большой глубиной резкости, которые в то время широко использовались криминальными репортерами, но оказались почти забыты кинооператорами, «Кейн» выглядел как оживший газетный снимок. Вдобавок его действие представлялось непривычно спрессованным и насыщенным. Упомянутые объективы позволяли разыгрывать в одном кадре несколько сцен одновременно — на переднем и заднем планах. В картине много странных ракурсов и неожиданных монтажных переходов, отчего она смотрится и как несыгранная реальность, и как странный сон.
Издатель Уильям Хёрст, послуживший прототипом Кейна, возненавидел фильм, рассказывающий о том, как жажда власти разрушает самого медиамагната и все, к чему он прикасается. И поступил совершенно в духе Кейна — сделал все возможное, чтобы кинотеатры не брали фильм в прокат, и тот провалился.
2
«Я гуляла с зомби» (1943)
Военные 1940-е — время расцвета фильмов категории Б, а королем «бэшек» был продюсер Вэл Льютон. После того как студия RKO чуть не разорилась из-за провала «Гражданина Кейна», ее руководство наняло спасателя Льютона. Он только что сделал для Дэвида Селзника «Унесенных ветром», а теперь ему нужно было снимать низкобюджетные хорроры не длиннее 75 мин каждый («бэшки» показывали вторым фильмом на сдвоенных сеансах, потому их хронометраж был ограничен примерно часом).
Для технического исполнения своих идей Льютон нанял режиссера Жака Турнёра, но фактически сам был автором этих фильмов. Он сидел на площадке, участвовал в написании сценария и, главное, придумал суперформулу хоррора: пугает не то, что в кадре, а то, чего не видно. Что могло быть экономнее, чем сделать главным спецэффектом тьму, зловещие звуки и нервно мечущиеся тени? Турнёр и Льютон сняли вместе три топ-хоррора RKO: «Людей-кошек», очень похожего на них «Человека с леопардом» и, собственно, «Я гуляла с зомби». Фильм рассказывает страшную историю белой девушки, превращенной в зомби собственной свекровью. Тьма, Гаити, вуду, жуткий шорох тростника, барабаны в ночи… Красота!
3
«Послеполуденные сети» (1943)
Сороковые были еще и временем появления киноавангарда в Америке. Режиссеры-подпольщики снимали короткие фильмы на любительскую камеру, продавали их по почте и устраивали показы в маленьких киноклубах. Один из таких пионеров — Майя Дерен (Элеонора Деренковская), эмигрировавшая ребенком из Украины. Дерен занималась литературной редактурой и была ассистенткой Кэтрин Джанхэм, антрополога и знаменитой танцовщицы афроамериканского происхождения. Кроме танца, Джанхэм изучала и афрокарибскую культуру, в том числе вуду, и познакомила с ней Дерен. Молодая авангардистка активно общалась с богемной тусовкой эмигрантов из Европы, и ее работы несут явную печать сюрреализма.
15-минутный фильм «Послеполуденные сети» и вовсе неотличим от послеполуденного сна: под гипнотические звуки струнных женская фигура мечется по комнатам белоснежной виллы, залитой солнцем, многозначительно берет то нож, то ключ, и все повторяется снова.
4
«Иван Грозный» (1-я серия — 1945, 2-я — 1958)
После успеха «Александра Невского» Эйзенштейн получил от Сталина еще одно предложение, от которого нельзя было отказаться, — снять байопик Ивана Грозного. То есть фактически фильм о самом Сталине — так, во всяком случае, понимали эту задачу и заказчик, и исполнитель. Эйзенштейн взялся за проект и провернул блестящую двухходовку. Первая серия «Грозного» — комплиментарный, суровый и минималистичный портрет царя-реформатора, укрепившего государство, взявшего Казань (аллюзия на победу СССР во Второй мировой) и едва не убитого заговорщиками-оппозиционерами. Режиссер и группа получили за фильм Сталинскую премию первой степени.
Зато вторая серия, посвященная поздним годам правления Ивана (оба фильма были закончены почти одновременно с разницей в год), — настоящая шекспировская трагедия с заговорами при дворе, терзаниями царя, беспределом опричников, политическими убийствами и паранойей. Прозрачные намеки и исторические аналогии, которых Сталин требовал от Эйзенштейна, вдруг повернулись против него самого, а исторический сюжет из вдохновляющего стал обличающим. План Сталина по оправданию царя и опричнины провалился. Второй фильм был положен на полку и пролежал там до хрущевской оттепели.
5
«Подвиг разведчика» (1947)
Советский агент Федоров (демонический Павел Кадочников) под именем торговца щетиной (!) фон Эккера приезжает в оккупированную Винницу и похищает важные документы, а заодно и немецкого генерала. Камерная, местами тревожная до комизма шпионская драма (пароль «У вас продается славянский шкаф?» стал мемом в СССР) была не только остросюжетной, но и довольно революционной для своего времени. Немецких офицеров тут впервые показали не как кровожадных болванов, а как живых людей, оттого еще более опасных. Только ближе к 1970-м шпионский жанр в советском кино породит полноценные психологические триллеры («Мертвый сезон», «Семнадцать мгновений весны»), но начало им положено именно этим фильмом Бориса Барнета.
6
«Весна» (1947)
Период с 1943-го по 1953-й в советском кино называют малокартиньем (страна экономила на всем, в том числе на кино), а фильмы, снятые в это время, — кинематографом Чейна-Стокса. Агония сталинизма и волна послевоенных репрессивных кампаний чувствовались и на экране, поэтому кино того времени часто выглядит нездоровым — тяжелым, душным, параноидальным и раздувшимся от пафоса. Но «Весна» удивительный обратный пример: это легкая эксцентрическая комедия, совершенно голливудская на вид (снимали фильм в богатых павильонах трофейной чехословацкой студии Баррандов). При этом Григорию Александрову пришлось изменить сценарий после упреков в излишней «американскости».
«Весна» — фильм о съемках фильма: режиссер Громов делает игровое кино об Ирине Никитиной (Любовь Орлова) — женщине-ученой, возглавляющей Институт Солнца. На роль за портретное сходство берут актрису Веру Шатрову из кордебалета оперетты (тоже Любовь Орлова), а научным консультантом картины становится завхоз института по фамилии Бубенцов (уморительный Ростислав Плятт). Пока Бубенцов несет невероятную чушь о нравах ученых и пытается ухаживать за экономкой (Фаина Раневская), две героини Орловой знакомятся и меняются местами. В финале начнется настоящий сай-фай — забравшись на огромную установку из стекла, Никитина добудет-таки энергию Солнца. А потом две Орловы окажутся вместе в одном кадре. Такие вот чудеса аналоговых спецэффектов.
7
«Весна в маленьком городе» (1948)
Драма интеллектуала и теоретика кино Фэй Му чудесным образом вышла в Шанхае между японской оккупацией и приходом к власти коммунистов, запретивших фильм за пессимизм и несоответствие канонам соцреализма. «Весна » выпала из истории кино до начала 1980-х, когда ее копию нашли в киноархиве и восстановили. С тех пор фильм считается едва ли не главным шедевром китайского кино.
Дело в том, что эта меланхоличная история о любовном квадрате очень напоминает фильмы Брессона и Антониони, но снята совершенно автономно, без западного влияния. Му разработал собственную теорию кино и считал, что камера должна фиксировать не столько повороты сюжета, сколько «воздух» — то есть атмосферу, невысказанные эмоции, отражающиеся в бытовой рутине.
А эмоций тут хватило бы на мексиканский сериал: когда доктор Чжан приезжает из Шанхая в маленький разбомбленный город к тяжело больному другу детства, он обнаруживает, что тот женат на его первой любови, Юйвень. Она смиренно заботится о муже с инвалидностью, но старые чувства вспыхивают вновь. Вдобавок младшая сестра-подросток Юйвень тоже влюбляется в импозантного доктора. Все еле сдерживаются и ведут себя прилично, но невероятное напряжение разрывает каждый кадр.
8
«Красная река» (1948)
Вестерн — еще один востребованный в 1940-е жанр. В это время его каноны еще продолжают кристаллизоваться, и фильмы о жизни на фронтире часто спорят друг с другом. С одной стороны — оптимистический вестерн, показывающий Америку как землю обетованную (типичный пример — фильмы Джона Форда), и нигилистический, в котором равнины Дикого Запада и Техаса — это смертельно опасная и враждебная среда, вечное поле боя (позже эту линию будут развивать спагетти-вестерны).
«Красная река» Ховарда Хоукса лишена всякой жизнерадостности, зато полна гей-мотивов. После ее просмотра «Горбатая гора» уже не кажется такой революционной. В самом начале фильма мизогин Хоукс быстро избавляется от женских персонажей и дальше начинается бурный броманс между своенравным владельцем ранчо Томасом Дансоном (Джон Уэйн) и его молодым помощником Мэттю Гартом (Монтгомери Клифт, который в реальности был бисексуалом). Герои даже символически обручаются браслетом, принадлежавшем когда-то матери Томаса!
9
«Третий человек» (1949)
В нише категории «B» в 1940-е существовали не только хорроры, но и фильмы-нуары. Именно этот жанр мизантропической криминальной драмы, плохо освещенной и наполненной клубами табачного дыма, обычно ассоциируется с американским кино военного времени. Но этот нуар — один из лучших (Гран-при в Каннах, «Оскар» за операторскую работу) — снят британцами. И не по бульварному детективу, как обычно, а по сценарию Грэма Грина; не обошлось и без Орсона Уэллса. В фильме о послевоенной Вене, разделенной на секторы между Союзниками и заполненной шпионами, подпольными торговцами и вчерашними нацистами, Уэллс играет типичного героя своих собственных фильмов — загадочного авантюриста Гарри Лайма, человека, который сфабриковал личность и инсценировал свою смерть, торговца ворованными антибиотиками, пропавшего где-то в катакомбах города. Его весь фильм разыскивает друг детства, приехавший в город писатель, и поиски превращаются в странный, смертельно опасный квест.
10
«Солдат в юбке» (1949)
Эта комедия положений — еще одно доказательство того, что старый Голливуд был радикальнее, чем принято думать. Дурацкое русское название все запутывает: в оригинале фильм называется «I Was a Male War Bride» — «Я был невестой на войне». Здесь настоящий солдат в юбке не лейтенант американской армии Кэтрин Гейтс (Энн Шеридан), а ее французский жених — капитан Анри Рошар (Кэри Грант). Впрочем, до помолвки герою Гранта предстоит пройти череду испытаний и унижений. Рошару нужно поехать в командировку в другой город, водительских прав у него нет, и командование выдает ему шофера-мотоциклиста — несгибаемую лейтенанта Гейтс, которую он терпеть не может. Рошар трясется в коляске по грязным дорогам, попадает в одно глупое недоразумение за другим, и в конце в концов влюбляется в ненавистную ему Кэтрин.
Но самое главное судьба приберегла капитану напоследок: дискриминационное американское законодательство считает всех американских военнослужащих мужчинами, соответственно, помолвленный с американским лейтенантом француз по бумагам числится женщиной. Помыкавшись по инстанциям и узнав на собственной шкуре, что такое женская доля, он вынужден переодеться в женское платье, надеть парик из конского хвоста и с ужасом изображать французскую невесту, чтобы попасть на корабль в Америку.
Автор: Василий Корецкий
Фото: сourtesy Everett Collection / «Легион-Медиа», A7A Collection / «Легион-Медиа», All Star Picture Library / «Легион-Медиа», United Archives / «Легион-Медиа»
