Дай лапу, друг: кто и как готовит животных к съемкам в кино

Овчарку, которая сыграла главную роль в фильме «Пальма», на самом деле зовут Лили, и для нее эти съемки уже не первые. Но если раньше ее снимали лишь в эпизодах, то для режиссера Александра Домогарова-мл. она сразу стала звездой. «Когда он увидел ее морду с печальными глазами, с этими ушами, развешенными в разные стороны, то тут же заявил, что это она и никто другой не сможет ее заменить, — рассказывает Александра Степанова, художественная руководительница и ведущая дрессировщица агентства Animal Art. — Хотя работа над проектом шла долго, и, до того как появилась Лили, нам присылали разные референсы. В какой-то момент творческая группа фильма даже сомневалась, овчарка это должна быть или нет».

Человек, который работает с животным, обычно отталкивается от сценария и четко прописывает техзадание — что и как собака должна делать в каждой конкретной сцене. Этим навыкам ее и обучают. Обычно это долгий процесс, но в случае с Лили у дрессировщика было лишь два месяца.

На то, чтобы в принципе воспитать собаку-актера, уходит от полутора до двух лет, причем тренироваться животные начинают с младенчества, щенков старше трех месяцев в такие программы уже не включают. За время подготовки собаки усваивают большой набор команд, который позже позволяет им выполнять серьезные актерские задачи. Например, в кадре они могут выйти на нужную позицию, развернуться в нужную сторону, подбежать к нужному человеку, прыгнуть в указанное место, по команде замереть, облизать, положить голову на плечо, принести или спрятать какую-то вещь, смущенно закрыть лапой нос.

К животным в кино, как и к людям, предъявляют требования и по внешнему виду. Из разговоров с дрессировщиками мы узнали, что мало кто, например, любит черных собак. Считается, что в кадре они выглядят пугающе. По словам Александры Степановой, особую роль играют глаза: «Тут есть важный нюанс. Когда у животного немного видны белки, возникает иллюзия, что его взгляд похож на человеческий. Он кажется более выразительным. Такое бывает у собак, реже у кошек, а у коров вообще классика жанра».

О графике работы и актерской харизме

Но Лили нужно было играть не только глазами. «Пальма» — фильм с большим количеством экшена. В нем хватает и пробежек, и прыжков, и по-настоящему сложных трюков. Конечно, любая команда, которую отдает своему подопечному дрессировщик, требует вознаграждения, но животные знают, что иногда оно бывает отсроченным. Самое сложное для них — необходимость выполнить много задач подряд, без перерыва. Такое часто требуется в авторском кино, где длинные сцены любят снимать одним кадром. Удержать все в голове, не перепутать последовательность действий, идеально повторить одно и то же в разных дублях удается только хорошо подготовленным актерам.

Рабочий график животных на съемках строго ограничен, и за его соблюдением следит дрессировщик. По словам Александры Степановой, если смена трюковая и у животного нет дублера, то на площадке оно проводит от четырех до шести часов. Точное время зависит от погодных условий и сложности трюка. В «Пальме», например, есть сцены погони, когда главная героиня спасается бегством от преследователей, прыгает через кресла в зале ожидания, уворачивается от сетей, которыми ее хотят поймать. Есть эпизод, снимавшийся под проливным дождем, — это тоже сильно усложняет задачу и для собаки, и для ее дрессировщика.

Обычная смена — более спокойная, без сильных физических нагрузок — длится восемь часов. Важно, чтобы артист не перетруждался и завершал работу с положительными эмоциями. «Без позитивного настроя просто не будет никакого результата, — констатирует Александра. — Если животное день устало, два устало, то на третий оно уже ничего не покажет».

«Я часто повторяю, что на площадку попадают только животные с открытым характером, которые хотят общаться с людьми, — говорит Степанова. — К собакам это относится в первую очередь. Их мозг должен работать. Кино — одна из возможностей обеспечить эту работу. Животное видит новые вещи, знакомится с новой обстановкой, учит то, что мы называем трюками. Все это развивает его интеллект, формирует гармоничную личность. Я по специальности этолог, десять с половиной лет изучала в университете поведение животных, их психологию, их отношения друг с другом. И мне кажется, что по поведению наших подопечных в кадре, по выражению их глаз видно, что они получают от работы удовольствие. Они стремятся на площадку, они любят публику. Однажды мы приехали в питомник и не смогли найти двух собак. Искали их везде. А оказалось, что они сами загрузились на заднее сиденье, потому что знали: на машине они едут на съемки».

Собака, которая долго работает в кадре с одним и тем же актером, начинает выделять его из съемочной группы. У Лили сложились отличные отношения с 12-летним Леонидом Басовым, который в фильме играет оставшегося без мамы мальчика Колю. Однако в большинстве случаев дрессировщики стараются не допускать слишком тесных контактов. Животное не должно зацикливаться на одном человеке, потому что завтра его может ждать другая площадка. Хотя актерская харизма действует на зверей точно так же, как на людей.

«Они тоже реагируют на талант, — убеждена Александра Степанова. — Есть такие актеры, которые появляются на площадке и влюбляют в себя всех. И как люди ходят за ними с открытым ртом, так и животные начинают ходить. Но имен я называть не буду, не просите. Скажу только, что за этим всегда интересно наблюдать».

Дикие истории

Собак в кино снимают чаще всего, и на то есть объективные причины. «Собаки — уникальные создания, — говорит дрессировщица и старший инструктор УДЦ „Собачье дело“ Екатерина Золотарева. — Их готовность сотрудничать с человеком не имеет аналогов в животном мире. Никто не может сравниться с ними в желании контакта». С кошками сложнее. Они себе на уме, их нужно как следует заинтересовать и замотивировать.

Сама Екатерина много работает и с дикими животными. Там процесс подготовки к съемкам выстраивается по иной схеме. Во-первых, ни один дрессировщик не станет работать с животным, изъятым из дикой природы даже в совсем юном возрасте. «Реакции испуга, неофобии, то есть боязни всего нового, у такого зверя будут многократно выше, — поясняет Золотарева. — Это заложено на генетическом уровне. Основа выживания дикого животного — огромный, довлеющий надо всем инстинкт самосохранения. Адаптировать к съемочному процессу можно только тех, чьи предки уже несколько поколений живут рядом с человеком».

Во-вторых, диким животным редко достаются сложные задачи. Обычно по сценарию требуется, чтобы они в кадре просто были собой. Но это не значит, что им не нужна тренировка. На площадке происходит множество процессов, которые могут напугать. Громкие звуки, перемещения десятков людей, вспышки, дымовые спецэффекты — если животное никогда ни с чем подобным в своей жизни не сталкивалось, то ничего, кроме страха, продемонстрировать не сможет.

Нужно также учитывать особенности конкретного вида. Лисицы, например, хоть и относятся к семейству псовых, по поведению совершенно не похожи на собак. Они гораздо быстрее, суетливее, им сложнее концентрироваться. Екатерина Золотарева вспоминает, как ее подопечный лис участвовал в съемках нашумевшего клипа группы «АИГЕЛ» «Youʼre Born», того самого, в котором пожилой политик окунается в крещенскую прорубь и выныривает молодым красавцем. В начале клипа за его кортежем внимательно наблюдает рыжий лис.

«Это моя отдельная гордость, — говорит Екатерина. — Лис был выкуплен со зверофермы, занимались мы с ним всего четыре месяца, и то неплотно. И за такое короткое время добились того, что он смог приехать со мной в новое для себя место и прекрасно отработать. А режиссер потом говорил, что в другом проекте снимал волчицу, и она, мол, вела себя так же, хотя и была неподготовленной. Но если бы мы просто взяли лиса из вольера, то никогда не выполнили бы ни одной из поставленных задач».

Через барьеры

Бывают, конечно, и проблемы. Одна из самых распространенных — аллергия. Актеры, которым надо сниматься с животными, иногда о ней не говорят, чтобы не потерять контракт, но на съемочный процесс это все равно влияет. Даже если они пьют лекарство, то все равно могут некомфортно себя чувствовать во время сцен с собаками или кошками. Животные такой настрой моментально считывают и тоже держат дистанцию.

Другая сложность — сценарии. Иногда их авторы не понимают, что животные способны сделать, а что — нет. Так, лисица не сможет спокойно простоять полтора часа на одном месте, а кошке будет сложно по команде застыть без движения. У популярного блогера и режиссера Алеси Казанцевой, которая рассказывала байки об изнанке киноиндустрии, есть показательная история про поиски бобра. По сюжету зверь должен был «пробежать в кадре, взять в лапы книгу, начать листать и изображать чтение». «Мы сразу сказали заказчику, что очень постараемся найти читающих бобров, но, скорее всего, их не так много», — иронизировала Казанцева.

В идеальных условиях дрессировщики должны подключаться к работе еще на этапе создания сценария. Тогда они могут внести свои корректировки и продумать реализацию трюков. Именно так к рабочему процессу чаще всего подходят за границей. Там дрессировщики знакомятся с сюжетом будущей картины минимум за полгода до начала съемок. К моменту, когда включается камера, они четко знают, какие задачи предстоит выполнить их питомцам.

Третья сложность в том, что в России подготовкой животных к съемкам занимаются считаные единицы, поэтому у них нет такого накопленного опыта, как на Западе. Там существуют целые династии: родители, которые полжизни провели на съемочной площадке, передают знания детям, и те тоже становятся профессионалами своего дела. К таким династиям относятся, например, Тереза Энн Миллер, дочь Карла Миллера, постановщика сцен с животными в «Бэйбе», «Комиссаре Рексе» и «Бетховене», и Пол «След» Рейнольдс, специалист по диким животным. Его отец тренировал лошадей для первых вестернов, а сам След работал над «Гладиатором», «Хрониками Нарнии» и «Властелином колец».

Технологии наступают

Но в последние годы фильмов с участием животных становится все меньше, а задачи, стоящие перед специалистами, упрощаются. Таких картин, как тот же «Бетховен», сейчас уже не снимают. Причин много. Главные из них — развитие компьютерных технологий и деятельность зоозащитников. Реальных животных замещают виртуальные копии, как в ремейке «Короля Льва» или в недавнем «Зове предков». Многие дрессировщики уверены, что со временем произойдет полная замена.

В России, впрочем, ситуация иная. Здесь тоже снимается не так много картин с животными. Если брать новейшее российское кино, то «Пальма» — всего лишь второй после «Елок лохматых» фильм, где собаке досталась по-настоящему серьезная роль. «Мы приезжаем на площадку, и люди спрашивают: „А что, животное это может? И вот это?“ А поскольку они не понимают, что возможно, а что нет, для них животное в кадре — это головная боль, — рассуждает Александра Степанова. — Им кажется, что придется ловить момент, подстраиваться, терять время и деньги, тратить дубли. А когда потом они смотрят, как наши животные работают, то удивляются: „Надо же! Так можно было!“»