Сериал «Я не шучу»: Больше чем комедия. Рассказывают его создатели

Главная героиня «Я не шучу» — Лена Новикова, несгибаемая мать-одиночка из Москвы, которая тянет на себе двоих детей и собаку. Новикова — актриса, делающая карьеру в стендапе, невзирая на бытовые проблемы, безденежье, двух бывших мужей и экс-свекровь, скорее мешающих, чем помогающих в воспитании детей. Дочь ходит в садик, сын-геймер — в школу. Первый муж — самодовольная кинозвезда в  хорошем пиджаке и с бумерскими тараканами в голове, второй — актер-раздолбай, репетирующий голышом в экспериментальной постановке «Царя Эдипа» Софокла. У Елены что ни день, то неприятности: то ячмень на глазу вскочит, то в детсаду потребуют взнос на подарок воспитательнице (вопрос денег вообще остро стоит почти у всех персонажей), то бывший-актер заявится на порог с просьбой вписаться на недельку. Публика в клубах встречает героиню в лучшем случае веселым жеванием салата. Так сквозь рутину быта и идет жизненный сюжет Елены Новиковой, и его не столь отдаленный финал (Новиковой — 49) темной тучей нависает над трагикомической суетой повседневности: мысли о смерти так или иначе появляются почти в каждой серии.

Историю эту придумали три человека: сама Новикова, ее давняя подруга Елена Красильникова и Александр Незлобин. Ну, как придумали? «Я не шучу» — это фактически автофикшен, жизнь экранной Елены Новиковой процентов на восемьдесят совпадает с жизнью реальной. Но о том, как московская реальность превратилась в шоу и стендап, лучше расскажут сами создатели сериала.

Я писала этот сценарий именно про Лену Новикову, ведь отчасти это история ее жизни. Мы с Леной учились вместе в ШТЛ (Школа театрального лидера). В какой-то момент у нас было задание поменяться местами: режиссеры, драматурги и сценаристы пошли считать сметы, а продюсеры и директора — писать пьесы. У меня одна из пьес была написана в технике вербатима: я записала диалоги своих родителей, коллег, соседей, и получилось невероятно смешно. И вот тогда у меня возникло непреодолимое желание писать.

Потом уже через какое-то время после нашего знакомства Лена стала заниматься стендапом и добилась успеха. Тогда я подумала, что у нее огромное количество жизненных историй, которые так и просятся быть записанными. Меня эта идея не отпускала.

Каждая Ленина история — почти готовая сцена для сериала.

Фактически «Я не шучу» — это тоже во многом вербатим. Я записала несколько историй Лены, добавила пару своих, стендап и соединила все это в пилот. В сюжете «Я не шучу», конечно, есть вымысел, это все же не документальное кино. Для каждой серии мы придумывали центральную тему. Ленин стендап целиком написан ей самой и проверен на аудитории. В сериале у нас все концерты сняты с настоящей публикой. Не все они прошли успешно. (Смеется.)

Многие думают, что комики выходят на сцену и просто импровизируют, шутят о том о сем. На самом же деле это тяжелый труд, потому что комик рассказывает про свою боль. Непросто вот так вынести на публику то, что тебя волнует, посмеяться над своими недостатками. Я бы сама, наверное, не смогла.

«Я не шучу» — это не совсем комедия. У нас получилось где-то смешно, а где-то грустно. Все как в жизни. Мы все что-то кому-то бесконечно должны и из-за этого порой пропускаем самые счастливые моменты.

В процессе работы над сценарием я изменила отношение и к собственной жизни. Стала больше наблюдать в тех ситуациях, в которых раньше бы испугалась или разозлилась. Теперь я смотрю на проблемы больше со стороны, словно прикидываю, не пригодится ли все это в сценарии. Наша героиня — тоже наблюдатель. Она не копит в себе раздражение и злость, а выносит их на сцену. Однажды Лена мне рассказала, что попала в небольшую аварию и поначалу расстроилась, а потом обрадовалась: «Может, новый монолог напишу!»

Какие-то мои шутки, подходящие для сериала, вошли в сценарий. А какие-то не подошли, какие-то писались специально для «Я не шучу». Но, на мой взгляд, это плохо, когда ты пытаешься что-то написать о том, что тебя сейчас не волнует — обычно получается искусственно.

Те, кто не в курсе, что такое стендап, называют монологи «номерами», типа цирк: звучит туш, выходит клоун и мочит номера. А стендап — это просто шутки, которые комик рассказывает со сцены, не более. Шутки про свою жизнь, про то, что ему близко и что волнует его сейчас. Для сериала мы записали шуток в общей сложности на час сорок.

Реалистичность образа моей героини в том, что никаких особенных целей у нее нет: вот есть сегодняшний день, и хорошо, проживем его так, как он складывается. Главный конфликт этой истории нужно искать внутри моей личности. А у меня он в моем плохом характере. (Смеется.) Ну а если серьезно, то это конфликт со всеми стереотипами, которыми обложили женщину, с расхожими представлениями о том, как должна выглядеть и поступать жена, мать, тетя в пятьдесят. Монстры общественного мнения, которые мешают ей быть свободной и открытой — вот с чем героиня имеет дело каждый день. И как только у нее появляется надежда на лучшее, ее тут же сбивает КамАЗ. Шутка.

Стендап-концерты — это обычно провал.

Не в том смысле, что тебе свистят из зала. Просто очень часто выступаешь в тишину, особенно когда шутки еще не проверены, плохо сформулированы. Живая стендап-аудитория — а мы все сцены снимали именно с такой — не смеется, если не смешно. А как иначе комик проверит, что заходит, а что нет? Чаще всего реакция зала такая: «Чего-чего она там несет?!» Пока жанр набирает обороты только в больших городах, так что бывает, что выступаешь, а люди вообще не понимают, почему вдруг эта женщина выходит и рассказывает всем про свою жизнь. Но, думаю, лет через пять ситуация изменится. В идеале — это было бы круто! — каждый напишет свой стендап-монолог.

«Я не шучу» не про индустрию стендапа, а про людей. В каком-то фильме герой часть жизни может проводить, работая, скажем, врачом, а наша героиня трудится в стендапе. Стендап здесь — такой же прием, как в других фильмах голос за кадром или разговор с психологом.

Мужской и женский стендап различаются только на уровне названий телепрограмм. Говорить, что есть женский и мужской стендап, — это как говорить, что есть юмор для высоких людей, а есть для низких. Это просто сексизм. Нет ведь женской и мужской музыки, и тут я бы предложил не делить.

Любой комик сегодня работает так: ходит по открытым микрофонам и читает шутки. Проверяет в этих шутках каждую составляющую. По мере этих проверок он готовит свой концерт. Постоянно придумывает, пишет, перепридумывает. Когда концерт написан, он презентуется публике.

От идеи шутки до готового часового выступления проходит примерно год тяжелой борьбы.

Идея снимать сцены со стендапами вживую принадлежит нам с оператором-постановщиком Янисом Андреевсом. Мы до этого уже снимали много стендапов и поняли, что когда это делается по-киношному, с массовкой, то работает очень плохо. Стендап — живая материя, и если ты снимаешь не с залом настоящих зрителей, которые пришли на концерт, то получается мрак и ужас. Артисты массовых сцен, чтобы сыграть реакцию на выступление комика, чтобы вести себя как обычные люди, должны быть суперпрофессионалами. Зачем нам было в это играть? Тем более что стендап не рождается в отсутствие зрителя. Когда комик стоит в комнате перед зеркалом — это не стендап. Должна быть синергия. Стендап рождают человек смотрящий и человек говорящий.

У меня была задача помочь авторам выразить то, что они хотят, и я не пытался менять историю под свой вкус. Они писали вдвоем, присылали мне. Я читал сценарий и задавал естественные вопросы по драматургии: почему героиня ведет себя здесь вот так; что случилось у этих двух персонажей? Иногда я что-то предлагал добавить, и если им нравилось, то они вставляли. А иногда, наоборот, говорил: девочки, обычно так не делают в сериалах, потому что в этом эпизоде есть жизнь, но нет сюжета! Но если вам очень хочется, давайте оставим. Так же и с режиссурой: часть снимала Саша Тапочек, для которой «Я не шучу» — дебют в сериалах; часть делал я. Мы делились как-то, я бы так сказал.

Я не старался никуда вырулить и в смысле жанра, потому что нельзя рулить талантом и искрой. Так что «Я не шучу» получился историей не то чтобы грустной, а просто настоящей. В конце концов, рассказ о нашей жизни не обязан быть чересчур веселым.

Смотрите «Я не шучу» с 4 марта только на КиноПоиск HD в Плюсе