Николас Кейдж грабит банки, Бойд Холбрук разбирается с оборотнями, а комики Джеррод Кармайкл и Кристофер Эбботт пытаются совершить двойное самоубийство. Самые интересные фильмы фестиваля в обзоре Марины Латышевой.
«Сандэнс», который в этом году из-за пандемии проходил не только в Парк-Сити, но и в интернете, закончился почти полным совпадением мнения публики и жюри. В конкурсе американского документального кино Гран-при и приз зрительских симпатий получила Summer Of Soul — хроника Гарлемского фестиваля 1969 года, случайно обнаруженная полвека спустя и смонтированная в фильм Амир-Халибом Томпсоном. В категории «Мировая драма» фаворитом жюри и зрителей стал «Улей» об албанке из Косово, муж которой пропал без вести во время гражданской войны, так что ей пришлось зарабатывать на жизнь самой, нарушая порядки патриархального мира.
В категории «Мировая документалистика» жюри отдало победу «Побегу», инновационной анимации об афганском беженце, а публика — «Работе с огнем» о журналистах женского новостного агентства в Индии.
Ну а главным фильмом «Сандэнса» стала CODA (в русском переводе — «Дети глухих родителей») — история слышащего ребенка в семье глухих, девочки, которая мечтает петь. Фильм получил главный приз в категории «Американская драма», награду публики, спецпризы за режиссуру и за актерский ансамбль.
CODA сразу после премьеры купила Apple Studios за рекордные для «Сандэнса» 25 млн долларов. Это значит, что подписчики сервиса в России его увидят. А про прокатные перспективы других интересных премьер пока говорить сложно.
«Дети глухих родителей»
Руби встает по будильнику в три ночи и выходит с семьей в море на рыболовецкой барке, потом — в школу, где над запахом ее одежды посмеиваются одноклассницы. Однажды девочка записывается в хор, желая быть поближе к симпатичному ей парню. И тут выясняется, что у нее талант. Жаль, родители и брат не услышат, как она поет, ведь Руби — CODA , то есть сhild of deaf adult, единственный слышащий ребенок в семье глухих.
CODA — ремейк французского «Семейства Белье», получившийся более серьезным и сентиментальным. Кино, в котором все хорошие и в финале все у всех будет хорошо. В нем снимались реальные глухие актеры: Трой Коцур из «Мандалорца», обладательница «Оскара» Марли Мэтлин, популярный театральный актер Дэниэл Дюран. Тут глубоко показан мир этих людей — счастливых, живущих полной, пусть и другой жизнью. Это кино о взрослении и самой «коды», и ее родителей, которым надо отпустить девочку, всю жизнь бывшую их посредницей в общении с соседями, и научиться жить без нее. Тем более что окружающие и сами рады бы стать им поближе.
«На счет три»
Вэл и Кевин — друзья детства, оба они решили свести счеты с жизнью. Кевин даже пытался сделать это прежде, но не рассчитал дозу таблеток. И вот однажды они встанут друг напротив друга, прицелятся друг другу промеж глаз, скажут «Люблю тебя, ты лучший» — и выстрелят. И все равно останутся в живых. Потому что одного из них кое-что еще держит в этой жизни.
Вообще-то это комедия, которую снял стендапер Джеррод Кармайкл, он же сыграл одного из героев (второго играет другой популярный комик, Кристофер Эбботт). «На счет три» стал любимцем фестивальной прессы и получил тут, кажется, самую лучшую критику. Полный социального реализма, абсурдных деталей и простых, но действенных гэгов (вот один из парней хочет напугать неторопливого продавца пистолетом, а через секунду законопослушно платит за товар), фильм — движение куда-то в сторону братьев Коэн. До них, конечно, автору еще расти и расти, но это очень сильный первый ход.
«Джон и дыра»
«Джон и дыра» — официальный участник несостоявшихся Канн; немыслимо красивое кино о том, как подросток хочет понять, что такое быть взрослым. Долговязый Джон живет в богатом загородном доме, у него все есть, даже дрон, и семья у него не самая плохая. Но однажды мальчик найдет в лесу бункер, опоит родителей и сестру маминым снотворным и аккуратно спустит всех троих в эту обитую металлом глубокую яму. Джон будет систематически носить родне еду и вино, научится готовить ризотто и попрактикуется в вождении папиного автомобиля.
Джона играет Чарли Шотуэлл. Еще недавно он смотрел с экрана незамутненным детским взглядом в «Капитане Фантастике», а теперь может заставить зрителя пить валерьянку. Да и без Шотуэлла тут хватает тихой жути: медленно растворяется белый порошок в бледной желтизне лимонада, плавает листва в бассейне, шумит лес, криков из бункера никто не услышит.
Passing
Нарядная девушка идет по черно-белому Манхэттену 1920-х, старательно прикрывая лицо шляпкой — так не видно, как темна ее кожа. Жительница Гарлема, она словно крадется по тому Нью-Йорку, в котором ее не ждут, присаживается за столик дорогого кафе, украдкой разглядывает его посетителей. Внезапно она ловит на себе взгляд прекрасной белой незнакомки за соседним столиком и узнает в ней подругу детства. Только тогда та не была белой.
Passing — экранизация романа Неллы Ларсен, важной писательницы эпохи Гарлемского ренессанса 1920—1930-х. Термин этот обозначает переход невидимой границы между расами и, соответственно, социальными стратами в сегрегированном американском обществе. Такой переход был возможен для достаточно белокожих детей из смешанных семей: повзрослев, они могли сделать выбор и уйти из черного комьюнити в мир белых привилегий, сменив место жительства и порвав с семьей. Этот сюжет часто встречается в американской литературе и кино — вспомним хоть «Я приду плюнуть на ваши могилы» Бориса Виана, хоть «Имитацию жизни» Дугласа Сирка.
Ребекке Холл (это режиссерский дебют актрисы) очень хорошо удалось показать всю суть романа, истории не только о негласной расовой сегрегации, но о хрупких отношениях между двумя женщинами, каждая из которых однажды захочет показаться другой. Ну, и вообще о Нью-Йорке начала прошлого века — городе джаза и сигаретного дыма. Рут Негга и Тесса Томпсон, играющие двух подруг, скорее всего, окажутся в следующем году в оскаровском шорт-листе.
«Вместе-вместе»
26-летняя Ана сидит на собеседовании у 45-летнего Мэтта. Отвечать ей приходится на очень странные вопросы: «Воровали ли вы когда-нибудь?» или «Вы верующая?». Нет, это не кастинг на роль в кино. Ана нанимается в суррогатные матери, чтоб заработать и окончить колледж. Мэтт хочет ребенка «для себя», жены у него нет и не предвидится. Постепенно рабочие отношения между ними перерастут не то чтобы в романтические, но в квазисемейные.
Ромком Николь Бекуив — полемика с Вуди Алленом, или оммаж ему, или всё сразу. Совсем не просто так его герои увлеченно и с точки зрения разных поколений обсуждают «Манхэттен» и «Энни Холл». Кино, за которое режиссеру может одинаково прилететь и от условных либералов, и от условных консерваторов. За то, что упаковала в веселую жанровую оболочку непростую тему суррогатного материнства. За то, что сделала героя настолько старше героини (сегодня это триггер для многих бдительных зрителей). За то, что задумалась о том, что у мужчин тоже могут «тикать часики». За то, что вообще непонятно, какое у Мэтта и Аны будущее и есть ли оно. Ведь хоть они и не «вместе-вместе», но между ними точно есть какая-то связь, как говорит героине ее конфидент, понимающий все, что происходит, быстрее, чем ошарашенные внезапными отношениями герои.
«Розовое облако»
Джованна где-то подцепила Яго, и вот они уже развлекаются в ее двухэтажном особняке. С сексом, правда, ничего не выходит — оба слишком пьяны. А поутру пара просыпается от рева сирен и хрипа громкоговорителей. Власти призывают всех запереться и закрыть окна: в небе над всей планетой появились розовые облака, и их испарения смертельны. Герои слушают новости, звонят родным, успокаивают друг друга: «скоро это закончится». Это затянется на годы. Джованна даже успеет родить ребенка.
Фильм открывается титром, уведомляющим, что его сняли еще в 2019 году, и любые совпадения случайны. И в своих интервью режиссер, бразильянка Юли Жербази, говорила, что снимала феминистскую притчу о том, как общество навязчиво требует от женщины исполнения ее материнской функции. Но вышло то, что вышло, и изменившийся мир здорово переписал этот кинотекст. «Розовое облако» заставляет разом вспомнить все, что мы пережили за 2020 год, как ждали, что все кончится вот-вот — к августу, к Рождеству, с появлением вакцины.
Eight for Silver
Конец XIX века. Цыганский табор претендует на земли барона Шеймуса Лорана (Алистэр Петри) и, видимо, не без оснований. Барон санкционирует живописную расправу над табором, но одна цыганка успевает его проклясть. Что-то страшное грядет — это чувствуют деревенская детвора и малолетние отпрыски барона, начинающие видеть странные сны. Расследовать дело прибудет уже когда-то имевший дело с чем-то подобным криминалист Джон МакБрайд (Бойд Холбрук), а мать баронетов (Келли Райлли) крепко ухватится за нательный крестик.
Шон Эллис, номинант на «Оскар» за короткометражку «Возврат», автор «Антропоида» и «Метрополиса Манила», название для своего нового фильма позаимствовал из старинной английской считалочки. Оно как бы должно добавлять фольклорного ужаса, что и делает. Твари из леса, призраки зарытых заживо или превращенных в чучела цыган — все работает.
«Иуда и черный мессия»
Чикаго, 1960-е годы. Мелкий жулик О`Нил (Лакит Стэнфилд) занимается воровством, прикидываясь агентом ФБР и предъявляя фальшивый жетон. Однажды он попадает в лапы настоящего агента (Джесси Племонс) и должен выбрать — тюрьма или работа информатором. В тюрьму О`Нил не хочет, а потому внедряется в городское отделение «Черных пантер» и начинает стучать на активиста Фреда Хэмптона (Дэниэл Калуя).
Проект Warner и продюсера Райана Куглера — основанная на реальных событиях история с известным финалом: в итоге спецслужбы застрелили Хэмптона, который говорил не столько о расовой, сколько о классовой несправедливости и был для власти «опаснее России и Китая» (это цитата из фильма). Но одновременно это кино и об агенте ФБР, который не очень-то и расист, и об Иуде, который деньги брал, но и свое мнение имел. На очевидном материале Шака Кинг сделал мощную драму о том, что мир не черно- белый. Сильный ход в наши времена радикальной категоричности.
«Узники страны призраков»
Герой (Николас Кейдж) и Псих (Ник Кассаветис) грабили банк, случайно застрелили мальчика с конфетами, после чего Псих исчез, а Герой надолго сел. Освободили его по приказу Губернатора (Билл Моусли), у которого внучка (София Бутелла) пропала в Стране призраков. Герою надо ее спасти, иначе ему взорвут яйца — это не фигура речи, к упомянутым частям его тела даже прикрепляют специальные устройства. Он отправляется в путь, а внучка кукует где-то у призраков, в руинах странного города, под огромными часами, на которых все время без четверти три.
Смесь вестерна, самурайского кино и антиутопии, боевика про ограбление; фильм, в котором огромное внимание уделено трусам Николаса Кейджа, а сам он дерется, говорит по-японски и цитирует Шекспира. Нет, это не «Мэнди», тут нет того высочайшего градуса безумия, которое в свое время моментально сделало фильм Паноса Косматоса культовым. Но этот англоязычный дебют японского мастера абсурдной комедии Сиона Соно много богаче и амбициознее. А значит, способен доставить сопоставимое удовольствие ценителям такого жанра, как «треш с Николасом Кейджем».
«Цензор»
Британия 1980-х. Чопорная Инед (Нив Алгар — Сью из «Воспитанных волками») работает в цензурном комитете, добросовестно режет фильмы категории Б, оберегая публику от кровавых деталей. Ей обидно, когда она читает в газетах, что цензоры плохо работают, а очередное убийство было спровоцировано каким-то слэшером. Она любит свое дело. Но однажды фильм вдруг напомнит ей о событиях ее собственного прошлого, а играющая в нем актриса окажется очень похожей на ее пропавшую сестру.
Дебютантка Прано Бейли-Бонд сняла в высшей степени синефильское кино. «Цензор» — это как будто и видеоэссе о самом жанре малобюджетных хорроров, и социальный фильм о той истерии, что объяла Великобританию эпохи Тэтчер (моральную панику вызвал не только хоррор, а андеграундные субкультуры вообще). Тут можно бесконечно разбираться в мелькающих на видеокассетах названиях, отделяя реальные от выдуманных, медитировать под звуки синтезаторов, наслаждаться имитацией винтажного изображения. Возможно, кто-то даже после просмотра достанет с антресолей коробку со старыми VHS.
