Двукратный лауреат Канн вернулся в основной конкурс фестиваля с трехчасовой философской притчей, основанной на реальной истории.
Австрия, 1940-е годы. Деревенька Радегунд — земной рай: горы, луга, водопады, поля, крепкие дома и дружные трудолюбивые фермеры. У Франца и Фанни Егерштеттер (Аугуст Диль и Валери Пахнер) — большое хозяйство, большая любовь, три дочки, три овечки, ослик, корова и много чего еще хорошего. Но гитлеровская Германия ведет войну и мобилизует каждого австрийского мужчину. Франц, как человек верующий. отказывается воевать за нацистов. Более того, задается ненужными вопросами вроде: если Бог дал людям свободу выбора, то мы ответственны за то, что делаем и не делаем, а если лидеры стран ведут себя плохо, то можно ведь их и не слушать. Таким образом, пока все боеспособные мужчины Радегунда ушли на войну, Франц остается с семьей и сразу же превращается в изгоя. Все вокруг пытаются заставить его идти защищать Родину от врагов Гитлера и, возможно, там и умереть. Почему нет? Отец Франца погиб же на войне, и ничего. «Ты хуже их! — кричит Егерштеттеру местный управляющий. — Они враги, а ты — предатель!» Позже Францу приходит повестка, и он принимает решение взойти на свою Голгофу — отправиться в военкомат и отказаться воевать публично. Егерштеттера, естественно, хватают, сажают в тюрьму и приговаривают на трибунале к смерти в 1943 году.
Терренс Малик взял реальную историю одного маленького человека, чтобы на ее основе развернуть масштабную философскую притчу о смысле жизни — как он это любит и умеет, красиво и на три часа. Оператор Йорг Видмер (он работал с Эммануэлем Любецки над «Древом жизни») снял просто открыточные австрийские пейзажи. С экрана так и веет запахом луговой травы и горной хвои, мягкой теплой земли, яблок, парного молока — всего, чем наполнена счастливая пейзанская жизнь. Судьба Франца растворяется в этом пространстве и подается через письма-диалоги мужа и жены, которыми они обмениваются все время заключения Егерштеттера. Малик смакует каждую деталь его бытия, заставляя нас погрузиться в этот медитативный простой быт и прочувствовать его до донышка. За три часа мы должны понять, что ценны не только каждый колосок, каждый глоточек воздуха, каждый поцелуй жены, но и возможность жить со всем этим без стыда и по совести.
Безусловно, это никакая не биография, не историческое кино, хоть фермерский быт и показан со скрупулезной тщательностью: кажется, еще миг, и мы сами пойдем копать картошку и печь хлеб. Малику интересно препарировать проблему зла, героизма и свободы воли. Поэтому Франца в тюрьме пытают не тумаками, а каверзными вопросами. Следователь Хердер (Маттиас Шонартс) допытывается: «Ты что, лучше других? Знаешь что-то, что другие не знают?» Нацисты стремятся всячески переубедить упрямца и заставить отказаться от убеждений. Даже на трибунале судья Любен (последняя роль Бруно Ганца) вызывает Франца в кабинет и пытается втолковать, что всем будет только хуже от его решения. Что за пределами этих стен никто не узнает о его подвиге. Никому до него нет дела. Он ничего не изменит. Мир останется прежним. Так не лучше ли сделать так, как просят?
Но Францу не лучше: его убеждения не позволяют убивать людей, и он остается верен себе до конца. Малик, с одной стороны, показывает всю бессмысленность этого поступка, с другой — проводит христианские параллели, делая из Франца великомученика и отражая тем самым реальный факт: в 2007 году Папа Бенедикт XVI признал Егерштеттера мучеником за его тихий одиночный подвиг. Собственно, почему нет, ими и становятся те, кто пострадал за веру. От них отворачиваются близкие, их презирают, их подавляют, хотя, мучения Франца в берлинской тюрьме выглядят не так жутко, как можно было бы представить: австрияку наваляли пару раз, заставили целовать ботинки и приседать на стуле.
Малик, таким образом, снял версию жития святого в пасторальной, красочной, трансовой манере. Но эта простая мысль, поданная в такой сложной обертке, вгоняет больше в тоску, чем в катарсис. Трехчасовая медитация с глубокомысленными рассуждениями и послесловием из Джордж Элиот (название фильма — ее цитата) получилась несколько унылой, странной и перегруженной метафорами. Даже казнь Франца Малик подает словно театр: занавес, конферансье в цилиндре, не хватает только аплодисментов. С другой стороны, когда у режиссера было просто, коротко и понятно?
