Дело было в морге: 16 анекдотов о Бергмане

«Все врут» — под этими словами доктора Хауса мог бы подписаться и Ингмар Бергман. Лгать не краснея, по его собственным словам, режиссер научился в суровом детстве и не утратил этого мастерства в зрелые годы. Бергман обожал выдумывать про себя всякие истории, многие из них вошли в его автобиографию «Латерна магика».

Некоторые из этих мифов развенчаны в документальном фильме «Бергман» (он как раз выходит в прокат). Например, сказки о том самом, полном унижений детстве. В неизвестном прежде интервью старшего брата режиссера (Ингмар добился того, что передача была снята с эфира шведского ТВ) звучит ровно противоположная версия. Это Даг Бергман был мальчиком для битья, а любимчик отца Ингмар разве что смотрел на экзекуцию.

Другие истории, анекдоты и байки о режиссере еще ждут своего опровержения или доказательств. КиноПоиск собрал самые удивительные и забавные из них.

Бергман в морге

В десятилетнем возрасте Бергман был дружен с больничным сторожем по имени Альгот, который охотно посвящал мальчика в подробности того, как проходит агония, наступает смерть или летаргический сон. Однажды Альгот откинул простыню в морге, и перед его юным другом предстало тело молодой женщины. Пока сторож занимался своими делами, Бергман долго разглядывал труп и вдруг услышал позади себя грохот. Это захлопнулась наружная дверь морга.

Испуганный ребенок долго колотил в нее, звал сторожа, но все напрасно: он остался наедине с пятью-шестью покойниками, едва прикрытыми простынями. Когда первый испуг прошел, Бергман приблизился к мертвой женщине, поднял ее руку и дотронулся до плеча. Кожа была вовсе не холодная, а горячая. Дальше ум совсем зашел за разум: мальчику показалось, что ее живот поднимается и опускается и что она смотрит на него из-под полуопущенных век. Ужас охватил Бергмана, и когда он вновь бросился к закрытой двери, та отворилась сама собой. Спустя много лет эта история нашла отражение в «Шепотах и криках», где покойница не может уйти на тот свет и вынуждена тревожить живых.

Бергман и блохи

В 1944 году Бергман работал в Хельсингборгском государственном театре — старинном здании, где обитали крупные блохи. В одном из интервью молодой режиссер поделился удивительным наблюдением: старую труппу блохи не кусали, а вот на свежую кровь реагировали очень живо.

Бергман и Канны

Первый успех Бергмана на международной арене случился с фильмом «Улыбки летней ночи», который был отправлен на Каннский кинофестиваль. Вот только режиссеру об этом обстоятельстве сообщить никто не удосужился. Однажды утром, сидя в туалете с газетой, Бергман просто увидел заголовок «Шведский успех в Каннах». Он даже не сразу понял, что награду за лучшую лирическую комедию получило именно его кино.

Черная книга

Злопамятность Бергмана не знала границ. Еще в молодости он завел черную книгу, в которую записывал имена людей, которых не любил. А на последней странице вел отдельный список тех, с кем не собирается мириться ни при каких обстоятельствах. В числе «навсегда изгнанных» был, например, театральный критик Бенгт Янссон. Однажды на открытой репетиции спектакля «Войцек» Бергман увидел, как тот сидит на ступеньках, ехидно ухмыляется и что-то записывает в свою тетрадь. В обеденный перерыв он подкараулил Янссона у одного из осветительных приборов, схватил за грудки и, сказав «Я тебе покажу, ублюдок!», толкнул на пол. Штраф за эту выходку составил 5000 крон.

Бергман и Гитлер

Абсолютная, задокументированная правда: аж до 1946 года Бергман был фанатом Гитлера (и даже отрицал холокост). В 1930-е 18-летним юношей Ингмар приехал по культурному обмену в Германию из скучной Швеции. Нацистская эстетика произвела сильнейшее впечатление на молодого провинциала: ему очень нравились парады, факельные шествия, он с восторгом слушал выступления Гитлера и, как все вокруг, увлеченно зиговал на митингах. Во время Второй мировой он, в отличие от Швеции, не соблюдал нейтралитета, а всячески болел за немцев. Но потом пришел в себя и навсегда зарекся иметь дело с политикой, особенно касаться ее в своих фильмах (что не мешало его работам 1960-х быть настоящими политическими высказываниями). Обо всем этом много говорят очевидцы в документальном «Бергмане». Там даже есть кадры с дневником Ингмара за 1938—1939 годы. На его обложке нацарапана свастика.

Бергман в интерьерах

Разлюбив тоталитарный китч, Бергман полюбил скандинавский минимализм. Он был верным клиентом дизайнера Карла Мальмстена. Тот целиком оборудовал мюнхенскую квартиру режиссера и его резиденцию на острове Форё, причем оба дома были обставлены идентично — одна и та же мебель стояла на тех же местах в Мюнхене и на острове. Бергман был просто помешан на фактуре соснового дерева, и в его островном доме все было из сосны. Даже холодильник!

Бергман и его тетрадки

Сценарии своих фильмов Бергман писал в особенных блокнотах из желтой линованной бумаги, которые ему еще в 1940-х выдали как практиканту на киностудии «Свенск Фильминдустри». Когда же любимые блокноты были сняты с производства, Бергман скупил весь оставшийся тираж (800 штук). К слову, пишущие ручки у него тоже были особенные, «с очень крупным шариком». За несколько лет до смерти Бергман рассказывал, что у него еще осталось немного блокнотов и ручек — должно хватить на остаток дней.

Страшная месть

А вот еще была история: в «Земляничной поляне» Бергман вывел в виде двух шаржевых персонажей — стареющего инженера Альмана и его ворчливой жены — критика Стига Альгрена с супругой. Их брак полностью разрушен, они ненавидят друг друга в каждом слове, в каждом жесте, а прилюдная склока этого семейства доходит до того, что Бергман просто оставляет их на обочине — даже помогать таким отвратительным людях не хочется. Когда фильм вышел на экраны, фрау Альгрен сразу все поняла. Бергману было стыдно.

Змеи на поляне

В одном из снов Исаака Борга, главного героя той же «Земляничной поляны», зрители становятся свидетелями измены его жены на лесной опушке. По замыслу режиссера вокруг любовников в этот момент должна была появиться целая масса кишащих змей. Был сооружен большой террариум, и по приглашению киностудии шведские герпетологи-любители явились на площадку со своими рептилиями. Всего набралось двести или триста змей, которые были выпущены в террариум и сбежали (внутри была дыра). Несчастные натуралисты еще несколько дней блуждали вокруг киногородка, отлавливая своих питомцев.

Бергман и шведская семья

Всю свою жизнь Бергман мечтал снять телевизионный хит, и в 1973-м ему это удалось. На канале TV2 в шести сериях вышли «Сцены из супружеской жизни», ставшие самым популярным шведским телефильмом года. После выхода предпоследней серии таблоиды предлагали зрителям высказать свое мнение о возможном будущем главных героев — Юхона и Марианны. На Бергмана обрушился такой шквал звонков, что он был вынужден сменить номер телефона. Семейные пары подходили к режиссеру на улице и просили дать совет. Было непросто, но Бергман все равно очень радовался. Особенно тому, что после выхода «Сцен» в Швеции значительно увеличилось число разводов. Вынужденный платить алименты за восьмерых детей, к институту брака он относился крайне скептически.

Бергман и русская печь

Однажды в каком-то советском фильме Бергман увидел печь, на которой спала старуха. Это произвело на него такое впечатление, что он построил такую же в своем доме на Форё. Бергман лежал на ней с бокалом красного вина, смотрел на море и медитировал.

Бергман и мода

Бергман очень пристально следил за женской модой, хотел, чтобы все героини его фильмов выглядели суперсовременно (мини-юбки его, правда, ужасно бесили). Но сам одевался, как сейчас бы выразились, по нормкору. Коричневые штаны, кеды, бежевый кардиган или рабочая куртка и, конечно, фирменный берет. Когда журнал Vanity  Fair готовил фичер про режиссера и посмотрел фотографии Бенгта Ванселиуса, годами снимавшего Бергмана, редакция была в шоке: с середины 1940-х до конца 1970-х его наряд практически не менялся!

Бергман-синефил

На острове Форё у Бергмана было несколько объектов недвижимости. В том числе и личный кинотеатр на 15 мест, оборудованный в сарае. Показы проходили чаще всего летом. Присутствовали на них как близкие режиссера, так и местные подростки. Правил было всего три: 1) приходить вовремя; 2) не прогуливать из-за плохой погоды; 3) не спать во время сеанса. Последний пункт часто игнорировала такса Лив Ульман, что очень ранило Бергмана. Одна из дочерей режиссера, Лена, вспоминала какой-то безжалостный документальный фильм про лесопилку, который показывал ее знаменитый папа: «Он все шел и шел, бесконечные кадры бревен». А зять Бергмана, писатель Хеннинг Манкель рассказывал, что под спиной у режиссера всегда должна была лежать подушка. Когда они пересматривали старые фильмы Бергмана, тот часто доставал ее, закрывал лицо и громко матерился.

Бергман и Вуди Аллен

Вуди Аллен стал одним из самых больших почитателей Бергмана еще в 17 лет, когда посмотрел «Лето с Моникой». Об их дистанционной дружбе ходили легенды. Известно, что режиссеры проводили долгие телефонные разговоры, обсуждали жизнь и кино — от немой классики до «Джеймса Бонда». Но вот о том, чтобы отправиться на Форё к своему кумиру, Аллен даже не думал: «Я никогда не принимал его приглашения, потому что меня очень беспокоил перелет. Сама идея отправиться в какое-то маленькое пятнышко под Россией на маленьком самолетике мне не нравилась».

Впрочем, одна личная встреча между двумя великими постановщиками все-таки состоялась в 1975 году в Нью-Йорке и была по меньше мере странной. В гостиничный номер к Бергману Аллена привела актриса Лив Ульман. Швед открыл им дверь и сказал: «Добро пожаловать». На этом, как вспоминала Ульман, слова иссякли: «Они не общались. Они вообще не разговаривали. Они смеялись друг над другом, но не сказали ни слова. Потом все закончилось, и они попрощались. По дороге домой Вуди Аллен сказал мне: „Спасибо. Он невероятный человек“. Я просто не могла в это поверить! А когда вернулась домой, Ингмар позвонил мне и произнес: „Спасибо, Лив, какая невероятная встреча“».

Звягинцев на Форё

Однажды режиссер Андрей Звягинцев получил приглашение посетить остров Форё — ему разрешили побродить возле домика, где жил шведский классик, и провести несколько дней в месте, где снимались «Сцены из супружеской жизни». Начиналось это приглашение словами: «Жаль, что теперь, когда Бергмана нет, обращаемся к вам вновь». Это странное слово «вновь» явно на что-то намекало и не давало покоя Звягинцеву. Тогда он провел ревизию почты и обнаружил, что действительно уже получал приглашение.. от живого Бергмана! Оказалось, что в 2004-м тому очень понравился фильм «Возвращение», и он звал русского режиссера в свою обитель. Вот только сам Звягинцев не знал языков, а его дистрибьютор Раиса Фомина, через которую шла деловая корреспонденция режиссеру, была завалена кучей писем. Встреча не состоялась, но картина «Возвращение» заняла свое место в огромной фильмотеке Бергмана (на VHS-кассете).

Бергман и Ларс фон Триер

Говорят, что после смерти Бергмана на Форё приезжал и Ларс фон Триер. Датчанин перерыл всю огромную фильмотеку Бергмана в поисках собственных картин — хотел узнать, смотрел ли Бергман хоть что-нибудь. Симпатия Триера к Бергману была безответной. В документальном фильме «Вторжение к Бергману» он жаловался, что, сколько ни писал Бергману, тот ни разу так и не ответил на его послания, зато активно общался с младшим коллегой Триера, Томасом Винтербергом. Триер страшно ревновал Бергмана к Винтербергу и возмущался: «Он смотрел только один его фильм! Причем худший, «Фанни и Александр»!»