Так плохо, что даже хорошо: Горе-творцы — о своем кино

11 марта в рамках проекта Why Not Movie в России начались специальные показы картины Джеймса Франко «Горе-творец» об истории создания фильма Томми Вайсо «Комната», который называют одним из самых худших произведений в истории кино. Вайсо далеко не первый и, разумеется, не последний человек, удостоенный звания «самого плохого режиссера в мире». КиноПоиск припомнил имена других известных деятелей кино, чье творчество, мягко говоря, не пришлось по вкусу ни критикам, ни зрителям, и собрал их высказывания о взглядах на профессию.

О критике

Томми Вайсо: «Фраза „Это так плохо, что даже хорошо“ — странная фраза. Вообще-то вы меня сейчас обидели».

Уве Болл («Бладрейн», «Фар Край», «Постал»): «Многие просто не способны воспринимать мои серьезные фильмы объективно. У меня плохая репутация, основанная на лентах, снятых по видеоиграм, и многие критики занесли меня в свой черный список навсегда. Они написали так много статей, в которых представили меня как худшего режиссера всех времен, что теперь у них проблема. После этого они просто не могут написать: „Нет, знаете, вообще-то этот фильм довольно хорош“».

Сарик Андреасян: («Беременный», «Тот еще Карлосон!», «Защитники»): «Что касается критики, то со временем я понял, что те, кто пишет отзывы, и те, кто смотрит фильмы, — разные люди. Я ходил в залы и смотрел на реакцию людей. И видел, что они смеялись, а я ведь работаю для них».

Аарон Зельцер («Очень голодные игры», «Нереальный блокбастер»): «Мы с Джейсоном Фридбергом любим писать, любим режиссировать, мы любим актеров, с которыми работаем. У нас есть семьи, которые мы обеспечиваем. У Джейсона есть дети, у меня дети, у нас есть жены, поэтому мы не сидим целыми днями, читая рецензии. У нас не такое раздутое эго. Разумеется, мы не хотим, чтобы нас ругали, но мы не уделяем этому большого внимания. Просто делаем свою работу».

Томми Вайсо: «У меня есть парочка знакомых авторов, которые постоянно извиняются. Я говорю, не надо передо мной извиняться, просто говорите, что думаете. Честность должна стать нормой для общества. Нужно говорить четко: „Слушай, мне это нравится“, „Мне это не нравится“. Или: „Мне это вообще ни разу не нравится“».

О зрителях

Томми Вайсо: «Люди задавали мне [перед сеансом] разные вопросы, и один был такой: „Ты уверен, что мы можем ржать над твоим фильмом в твоем присутствии?“ Я рассмеялся и сказал: „Конечно, вы можете! Делайте все что хотите“. Я призываю людей смеяться и взаимодействовать, а потому я сказал им: „Не беспокойтесь, представьте, что меня тут нет. Вы не должны беспокоиться обо мне. Просто выражайте себя“».

Уве Болл: «Я показывал свой фильм [в Сиэтле], и когда поднялся на сцену, то зал освистал меня. Люди психовали, гудели, пытались выгнать меня со сцены, но я думаю, что после 20 минут общения и нескольких сцен из „Постала“, которые я показал, по крайней мере половина аудитории задумалась: „Мы никогда не говорили с этим парнем, мы никогда его не видели, но мы все время троллим его в интернете“. И это была одна из причин, почему я туда пошел: я хотел показать, что не боюсь и что люди должны смотреть фильм ради фильма и оценивать его, а не меня».

Сарик Андреасян: «Взрослые, которые приходят на моего „Карлосона“, ожидают увидеть того, советского. Не получив желаемое, они начинают возмущаться: «Куда катится наше кино?» А оно никуда не катится. Оно соответствует актуальным параметрам».

О ремесле

Томми Вайсо: «К проекту надо подходить последовательно. Сначала у вас есть 20%, затем 40%, 60%, 80%, и, наконец, проект готов на 100%. Вы понимаете мою концепцию? Давайте еще раз. Сначала вы должны думать о 20% проекта, что нужно сделать, чтобы достичь этого. А когда вы достигаете 20%, то только тогда задумываетесь о 40%. И так пока у вас не будет 100%, пока проект не будет готов».

Уве Болл: «Не снимайте фильм без профессиональных актеров. Потратьте 5000 долларов на агента по кастингу в Лос-Анджелесе, у которого имеются хорошие контакты. Знаете, столько раз я видел счастливейших людей — с бюджетом, с идеей, с классным потенциалом, но из-за того, что главную роль исполнял их сосед, фильм в итоге оказывался в сортире. Всегда рад помочь режиссерам советом».

Сарик Андреасян: «Мне кажется, что если делать все по правде, то кино потеряет легкость, станет фундаментальным, его будет трудно смотреть. Если я начну долго рассказывать историю, то потеряю зрителя».

Уве Болл: «Знаете, что я думаю о сути искусства? Как кинорежиссер вы обязаны отражать в своих фильмах те вещи, которые действительно происходят в мире, и это огромное богатство, которым я обладаю. Я хочу делать кино о глобальных вещах. Меня мало волнуют персонажи, которые живут где-нибудь в Турции, становятся счастливыми, зачитываются книгами и ходят на йогу. Но я очень беспокоюсь: что же, *****, происходит со всей нашей планетой, какие у нее проблемы? Вот об этом я делаю кино».

Тайлер Перри («Хэллоуин Мэдеи», «Зачем мы женимся?»): «Я не хочу просто снимать фильмы ради фильмов. Я хочу делать кино, которое вдохновляет и мотивирует, меняет жизнь. И пока я могу это делать, я чувствую, что поступаю правильно».

Томми Вайсо: «Я верю, что задача режиссера в том, чтобы провоцировать зрителя, но в то же время делать это надо позитивно и с уважением».

О деньгах

Томми Вайсо: «Не спрашивайте меня о деньгах. Видите ли, я художник, я действительно не люблю разговоры о деньгах. Мне нравится говорить о финальном варианте фильма, об актерской игре, о съемках и т. д. А вот об этом не надо».

Уве Болл: «Я делаю фильмы, основанные на видеоиграх, потому что их проще продать. Представьте, что вы приходите к инвестору и говорите: „Слушайте, у меня есть отличный триллер“. На это он вам ответит: „Ага, как и у пятнадцати тысяч других режиссеров“. Но если вы идете к инвестору и говорите: „Я делаю фильм, основанный на [популярной игре] Far Cry“ (а Far Cry купили около 5 миллионов геймеров со всего мира), то получить деньги уже намного легче».

Томми Вайсо: «Дело не только в деньгах. Дело не только в славе. Ты действительно должен работать. Я встречал много разных — не будем сейчас называть имена — действительно больших режиссеров, крупнейших звезд Голливуда. И я говорил с ними точно так же, как сейчас с вами. И, знаете, я обнаружил одну вещь, которую раньше не понимал: радость творчества — это то, во что вы, помимо всего прочего, вкладываете себя».

Тайлер Перри: «Я помню, что когда делал свое первое шоу, то работал на износ и скопил 12 000 долларов. Я рассчитывал, что на мое шоу придет 1200 человек. Пришло только 30 человек, и я знал каждого из них. Но я же не остановился!»

Сарик Андреасян: «Вот представь, что все те люди, которые меня ненавидят... Ну вот сколько их? Допустим, 100 тысяч человек из 140 миллионов. Представь, что я им всем понравился наконец-то, и они решили прийти на мой фильм. Если на мой фильм придут только эти 100 тысяч человек, я буду банкротом, моя компания закроется прямо на следующий день».

Уве Болл: «У меня есть еще одна работа, связанная с продажей фильмов. Поэтому я отсматриваю тонны и тонны лент, проверяя, насколько они смотрибельны, но рынок сейчас так плох. Люди вынуждены снимать кино за 100 000 долларов, а получается говно. Вы просто не можете сделать нормальное кино за эти деньги. Но вы не можете потратить и больше денег, потому что видеопрокат остался в прошлом, вся система распространения осталась в прошлом, и все, что у вас есть, — это платный доступ к видео. Нормальное независимое кино заканчивает свое существование».

О вкусах

Сарик Андреасян: «В кино [я] признаю только мейнстрим. Я вырос на „Крепком орешке“, на „Терминаторе“, я другое кино просто не видел. Когда пошел учиться, мне принесли фильмы Тарковского и Антониони, сказали, что я должен их обязательно посмотреть. Я посмотрел, оценил — да, это замечательно, но скучно».

Томми Вайсо: «Какими фильмами я наслаждался в молодости? Я назову вам такую звезду, как Джеймс Дин, вот он мне очень нравился. Еще Брандо, конечно. И всякие фильмы с Брэдом Питтом. А вообще, не хотелось бы назвать конкретные имена… Если только вы не вырежете это потом из интервью».

Сарик Андреасян: «Для меня самые лучшие комедии — ранние фильмы Адама Сэндлера. „Большой папа“, „Счастливчик Гилмор“. А в этом „Королевстве луны“ пятидесятилетний человек в костюме гномика пытается меня смешить, а Эдвард Нортон ходит в шортах. Это что?»

О политике

Уве Болл: «Думаю, большинство кинематографистов даже не догадывается, что своими фильмами они поддерживают армию и военную промышленность США. Я думаю, что американский патриотизм и американские политики постоянно подпитываются киностудиями. У многих американцев складывается ощущение, что они мировая полиция. И эта идея поддерживается большинством фильмов, которые мы видим. Вы видите этих элитных людей, сверхлюдей из США, и все они хотят творить добро, но это не имеет никакого отношения к реальности».

Сарик Андреасян: «Я искренне ненавижу [Валерию Гай] Германику и все, что она делает. Это самое страшное — когда свою страну пытаются выставить говном. Если бы у меня была возможность, я бы выслал таких на какой-нибудь остров».

Томми Вайсо: «Как вы знаете, общество сейчас сильно коррумпировано. Политики говорят одно, а делают другое. И я не хочу быть вовлеченным в политику, но в индустрии кино ты вынужден всегда с этим играть. Я очень устал. У меня много встреч по разным проектам, и многие люди все время болтают, вместо того чтобы делать. Это сводит меня с ума, но так обстоят дела».

Сарик Андреасян: «Это обусловлено российской ментальностью, когда люди, не видя, ругают все. Нашим людям не нравятся своя страна, правительство, футбол, кино, музыка и так далее. А все, что чужое, кажется лучше. Так было всегда. Это пренебрежение к своему воспитывается в людях с детства. Я не помню ни одного российского фильма с хорошими отзывами зрителей».

Уве Болл: «В США вы можете нести полную ахинею и еще получить 50% голосов. Это страшно».

О творческих планах

Томми Вайсо: «Мой проект мечты... Давайте я намекну. Дам небольшую подсказку. Это все, что я могу. Это связано с Бэтменом. На этом все».

Уве Болл: «Я хочу, чтобы следующие 10 лет прошли немного медленнее. Я хочу быть занят, но также хочу иметь возможность время от времени отдыхать. За последние 10 лет не было ни одного дня, даже Нового года или сочельника, когда бы я не отвечал на электронные письма. Каждый день в течение десяти лет не было праздника, чтобы я не просидел четыре или пять часов за компьютером. Я счастлив, что сейчас без съемок все немного замедляется».

Томми Вайсо: «У меня в планах два фильма про вампиров. Одно из названий я могу озвучить публично — это „Вампиры из Алькатраса“. Суть такая: вампиры захватывают Сан-Франциско, но жители не знают, кто они на самом деле и что они сосут кровь людей. Незаметно вампиры создают свое общество — подпольное „Общество вампиров“. У меня уже есть 100-страничный сценарий, так что я готов работать».

Уве Болл: «Мой ресторан в Ванкувере открыт уже шесть месяцев, и отзывы на него куда лучше, чем на мои фильмы. В начале все, наверное, думали: „О, кошмарный режиссер открывает такой же кошмарный ресторан“. Но потом люди побывали там, и их мнение изменилось».

По материалам film.avclub.com, denofgeek.com, ok-magazine.ru, grantland.com, forbes.com, afisha.ru, influxmagazine.com, beliefnet.com, ew.com, cinemablend.com, spidermedia.ru, proficinema.ru, portlandmercury.com, и bigissue.com.