«Полено не продается»: Отрывки из книги об истории создания «Твин Пикс»

Работа над книгой «Твин Пикс. Беседы создателя сериала Марка Фроста с главными героями, записанные журналистом Брэдом Дьюксом» происходила параллельно с процессом подготовки третьего сезона легендарного сериала. Все интервью были проведены, расшифрованы и отредактированы автором в период с мая 2011 года по февраль 2014 года. Примерно в это же время появилась информация о том, что новому сезону быть. Удивительно, но никто из десятков актеров, продюсеров и других участников творческой группы Дэвида Линча не проговорился о том, чем удивит «Твин Пикс» спустя 25 лет, зато они сообщили немало интересных подробностей из прошлого.

Например, для съемок сцены похорон Лоры Палмер творческой группе пришлось привезти целую партию сосен, потому что на территории кладбища в Лос-Анджелесе были одни пальмы. Гарри Гоаз, который играет заместителя шерифа Энди, в действительности был водителем Линча и именно благодаря этому он получил работу в проекте. Рэй Уайз — Лиланд Палмер, отец Лоры — едва не облысел во время съемок: из-за постоянного обесцвечивания у него стали выпадать волосы. Загадка о том, кто убил Лору, была строжайшей тайной даже для членов съемочной группы, поэтому когда звукооператоры во время монтажа узнали секрет, они сильно разозлились на режиссера. Ведущий специалист Гэри Александер остановил пленку, повернулся к Линчу и сказал: «Я тебя ненавижу!» Лиланд начинал ему нравиться.

Наконец, после того как убийство Лоры было раскрыто, было уже невозможно писать сцены, основанные на чувстве вины, утверждают сценаристы «Твин Пикс». «Я всегда был уверен, что именно это двигало сериал вперед, — говорит сценарист Роберт Энджелс. — Не знаю, как считали Дэвид, Харли и Марк, но, по-моему, интрига держала зрителя в напряжении. Можно было взять любого жителя города за отправную точку, ведь все они чувствовали вину за случившееся. Возможность творить чудесные истории была утеряна. Вспоминая об этом, можно сказать, что это было самое неприятное. Мы словно оказались безоружными».

С разрешения издательства «Эксмо» КиноПоиск публикует отрывки из книги — главы с рассказами о создании образа Дамы с поленом и о съемках сцен, происходящих в Красной комнате — Черном Вигваме.

История Маргарет Лантерман

После нескольких запоминающихся появлений в эпизодах первого сезона в роли Дамы с поленом нежданно-негаданно Кэтрин Э. Коулсон стала известной личностью. Забавный персонаж, за которым было интересно наблюдать, вызывал широко распространенное любопытство, что повлекло за собой пародии на ее драгоценное полено в шоу «Субботним вечером в прямом эфире» и передаче «Улица Сезам». Прежде чем Дама с поленом ожила на экране, мысль о создании мистического образа, выполнявшего функции посланника, вынашивалась в сознании Дэвида Линча и Кэтрин Э. Коулсон почти 15 лет.

Кэтрин Э. Коулсон: «Все сцены „Головы-ластика“ снимали поздно ночью на территории поместья Доэни в Беверли-Хиллз, где располагался Американский институт киноискусства (имении Грейстоун, сданного администрацией города в аренду АИК с 1965 по 1982 год за 1 доллар в год в надежде на ремонт и поддержание состояния помещений). Во время работы я надевала очки, а он [Дэвид Линч] всегда увлекался деревом, ведь его отец был исследователем (наверное, это гены взяли свое) в лесной службе США.

Когда снимали сцену производства карандашей с ластиками — думаю, тогда это и случилось, — мы начали обсуждать идею ТВ-шоу. Дэвид подумывал о съемках мини-сериала, что для студента киноинститута было плохой затеей, но этот формат ему приглянулся.

Дэвиду пришла в голову мысль о создании сериала под названием «Испытаю свое полено с помощью всех областей знания» («Полено-всезнайка»). По сюжету девушка всюду ходила с куском дерева из желтой сосны (или орегонской; интересный факт: это дерево обладает хорошей адаптацией к пожарам и является символом штата Монтана), потому что о ней ее отец когда-то писал диссертацию. Она будет носить полено от эксперта к эксперту, и вместе с ней мы будем узнавать больше о древесине и о роде занятий тех людей.

То есть смысл такой: если я отправлюсь к стоматологу, он усадит полено в кресло зубного врача, повяжет нагрудную салфетку и проверит временные кольца, рассказывая при этом о своей работе и об изменениях древесины. Идея заключалась в том, что каждую неделю назначается встреча с новым профессионалом в своем деле. Подобные мысли приходят в голову посреди ночи. Время от времени мы возвращались к этой задумке.

Время шло, Дэвид и Марк приступили к съемкам пилота. Дэвид позвонил мне и сказал: „Ты готова стать Девушкой с поленом в пробной версии?“ А я ответила: „Да, с удовольствием, но вот загвоздка, думаю, она уже давно не девушка!“ (Смеется.) Он ведь позвонил спустя 14 или 15 лет после „Головы-ластика“, поэтому мы решили назвать персонажа Дама с поленом.

Я вылетела в Сноквалми, захватив с собой наряд, который мы обсуждали, — шерстяную юбку в клетку и ботинки для лесорубов. И он добавил сцену в пилот, где я щелкала выключателем. Персонаж получил положительные отклики, поэтому они продолжили вставлять в сюжет эпизоды с Дамой с поленом. Мы представили ее прошлое, узнали много нового о муже и пожаре, поставив на камин его фотографию. Образ расширялся, пока Дэвид и Марк продолжали писать, а все остальное — история!»

До самой смерти в 2015-м Коулсон была владелицей и хранительницей того самого полена, которое носила на протяжении двух сезонов «Твин Пикс». По состоянию на 2017 год текущее местонахождение полена неизвестно.

Кэтрин Э. Коулсон: «Оно было сделано из желтой сосны. Там, где мы снимали, в городке Карнейшен близ Сноквалми, штат Вашингтон, было не так уж много сосен, поэтому сотруднику отдела реквизита пришлось объездить немало мест, чтобы раздобыть правильное полено. До начала съемок сцены с выключателем Дэвиду предоставили на проверку несколько видов различных кусков дерева. Для меня он выбрал полено с двумя небольшими сучками. Я всегда приговаривала: „Ни одна древесная жизнь не была отнята“. Они лишь отпилили одну ветвь. Полено было тяжеленным, ведь его только что срезали, и выделяло смолу, от которой мне становилось дурно. А по окончании съемок Дэвид сказал: „Оно должно быть у тебя“. Я была польщена. И с радостью приняла полено на хранение.

На волне популярности сериала в Японии одна японская компания предложила выкупить у меня полено. И я поступила мудро, ответив: „Нет, полено не продается“. А потом меня осенило, что дочь только что окончила учебу и эти деньги нам бы пригодились. (Смеется.) Но я бы не смогла его продать.

Когда нас пригласили на автограф-сессию в Лос-Анджелес, пришлось отправить полено к месту назначения курьером. Тогда я ужасно нервничала, потому что никогда прежде не выпускала его из поля зрения. Я отправилась в Федеральную службу доставки, и там спросили сумму объявленной ценности посылки. Я ответила, что около 275 000 долларов. Однажды мне назвали эту цифру. Услышав, что в таком случае пересылка будет стоить не менее 800 долларов, я заплатила стандартные 50. Они были сильно озадачены, что там такое в коробке, но я не сказала. Я не хотела, чтобы полено исчезло.

До 11 сентября я могла класть его в верхний отсек для багажа в самолете, а стюардессы подходили и говорили: „О, нам так нравится ваше творчество, а можно автограф?“ — и если я говорила им, что находится над головой, они начинали лепетать: „Ух ты! У нас на борту полено! Не может быть!“ Но потом администрация транспортной охраны предупредила, что перевозить полено в верхнем отсеке больше нельзя, иначе кто-то из пассажиров может пострадать. И теперь я не беру его с собой в самолет, потому что не могу проконтролировать безопасность полена».

Сладкие сны

Джон Вентворт (координатор постпроизводства и ассоциированный продюсер): «Серия, где появился Майк [Андерсон], люди стали говорить задом наперед и где есть та фраза — „Ваша любимая жвачка скоро снова войдет в моду“, — была бесподобной, потрясающей находкой. Больше всего я гордился своей работой, когда забирал отснятый материал с этими сценами и ехал на Эй-би-си, а доставив их в офис телесети, вручил в руки искушенного руководства со словами: „Почему бы вам не взглянуть?“»

Один из самых запоминающихся моментов в «Твин Пикс» происходит в конце второй серии, когда агент Купер видит во сне убийцу Боба (Фрэнк Силва), Однорукого (Аль Стробел) и комнату, окруженную красными шторами, с зигзагообразным полом. В ней постаревший Купер сидит рядом с Человеком из Другого Места (Майкл Дж. Андерсон) и его очаровательной кузиной (Шерил Ли), очень похожей на Лору Палмер. Давая подсказки Куперу, как найти убийцу, карлик говорит искаженным голосом, пританцовывая под композицию «Танец человека из сна» Анджело Бадаламенти.

Марк Фрост: «В конце пилотной версии был намек на Красную комнату, оттуда она и была взята. Контракт обязывал нас сделать финал завершенным в случае, если проект потерпит неудачу. Предполагалось, что у пилота будет счастливый конец, чтобы сделать линию повествования логичной и привести сюжет к развязке. Так мы пришли к мысли о другом измерении и персонажах, существующих вне времени, дабы облегчить себе задачу».

Кайл МакЛоклен: «Думаю, в этот момент зрителей пронзил электрический импульс. Внезапно картинка переключилась на другое измерение, и люди задались вопросом: „Что это мы только что видели?“ Мне кажется, осознание того, что рядом существует параллельный мир, взорвало сериал».

Анджело Бадаламенти: «„Танец человека из сна“ представляет собой медленную, джазовую, причудливую, блюзовую музыку с оттенком нуара. Добавив щелчки пальцами, наш Человек из сна (мы зовем его Малыш Майк) танцевал под нее в своем стиле в параллельной реальности. Уж тут ему было где развернуться. То, как он танцевал, как двигался, ритм его шагов, идеально соответствовало характеру персонажа. Загипнотизированные его танцем, мы сами переносились в другое место. Место, где бы вы не хотели побывать».

Ал Рэгни (тенор-саксофон): «„Танец человека из сна“ был записан в среду между дневным спектаклем на Бродвее и вечерними шоу. Я приехал на студию звукозаписи на полчаса раньше, в это время они миксовали басовую партию Рона Картера. Находясь один в комнате, я наигрывал блюзовый мотив, чтобы разогреться перед сессией. Раз двадцать исполнив припев, я увидел, как Дэвид Линч ворвался в студию оживленный. Он был в восторге и сказал, что собирается использовать запись, которую только что сделал втайне от меня. А я просто разогревался перед джем-сейшеном в стиле, который потребовался бы к началу, и не думал, что это стоит того. Я правда не считал свое исполнение достойным и обратился к Дэвиду, нельзя ли перезаписать партию еще раз. Но он ответил: „Нет-нет, я возьму ее на вооружение“. Это был один из случаев, что случаются спонтанно. И отличный пример того, как Дэвид черпает вдохновение в жизни и преобразовывает его в визуальные образы».

Марк Фрост: «Дэвид блестяще воплотил свои задумки на экране. И учитывая, что сериал предполагал альтернативные пути развития сюжета, введение необычных образов приоткрыло дверь в фантастическую область истории, изменив наши представления о том, каким должно быть повествование. По многим факторам это был поворотный момент, приведший к экспериментам с другими реальностями, значительно расширив границы проекта».

Магия без спецэффектов

Кайл МакЛоклен: «Я и по сей день не знаю, кто придумал Красную комнату. Казалось, что это Дэвид — так изумительно она была проработана. Во вторую серию вошли кадры, которыми изначально должен был заканчиваться пилот. Мы снимали его как полнометражное кино с развязкой в конце, но после заключения сделки Эй-би-си сказали: „Мы хотим, чтобы вы сняли сериал, завершать видео не требуется“. Тогда эта часть пилота была адаптирована под вторую серию, и то, каким образом ее ввели в ход повествования, отчасти спутало карты».

Дуэйн Данэм : «Дэвид часто творил такие вещи, на которые я реагировал: „Господи боже, что происходит в его голове, да он с луны свалился!“ Но после снова и снова убеждался в том, как узко я мыслю, не разделяя точку зрения Дэвида, как и многие люди. В этом смысле Дэвид потрясающий».

Рон Гарсиа (оператор-постановщик сцены сна из второй серии): «Это был плотный занавес, но Дэвид хотел, чтобы он светился. Я сказал на это: „Да уж. Потребуется много света!“ Таким образом, подсветив шторы на заднем плане, на репетициях мы все опускали и снимали дальше. Просмотрев запись на экране (тогда у нас был видеомагнитофон), Дэвид заявил: „Рон, нужно, чтобы через шторы проходил луч от прожектора. Сможешь?“ А я ответил: „Чтобы побороть эти занавески, понадобилось много света. Придется найти фонарь поярче, чтобы создать яркое пятно, наподобие прожектора со спортивной площадки“.

Пришлось взять напрокат супер-пупер-прожектор высокой мощности из тех, что используют для освещения стадионов и важных событий. Только его установили на площадке, как Дэвид, оценив, произнес: „Рон, а можешь сделать так, чтобы в круге света через занавес пролетала тень птицы?“ (Смеется.) Вот тогда я уже схватился за голову, не выдержав: „Да ты издеваешься!“ Но отдел реквизита придумал выход. Совместными усилиями мы это сделали».

Аль Стробел (Филип Майкл Жерар — Однорукий): «Я спросил, можно ли взглянуть на сценарий. Дэвид как будто был сбит с толку, но быстро опомнился и сказал ассистенту принести его блокнот, где был, ну, вы знаете, „стишок“:

Through the darkness of Future Past

Огонь — иди со мной!

Пятнадцать минут спустя выдали страницы с полностью напечатанной сценой. Еще через 10 минут Дэвид вернулся и поинтересовался, готов ли я работать, а то съемочная группа ждет. Я попросил немного времени, чтобы унять волнение. Он выделил мне еще 10 минут. К времени его возвращения я запомнил свои слова, но не имел представления о персонаже. Безумный монолог в сцене ясно давал понять, что играть я буду необычного человека. Марк Фрост поделился, что у него мурашки по коже побежали при виде этих кадров. Монолог не был ключом к персонажу, но оказался путеводной нитью в понимании сериала в целом».

Джонатан П. Шоу (режиссер видеомонтажа второй серии): «Некоторые сцены из сна я уже видел в европейской версии пилота. Они наснимали много кадров, не использованных в итоге, так что я был в курсе дела. До того как я принялся за серию, Дуэйн уже все мне рассказал: „Ни за что не поверишь, что на этот раз задумал Дэвид!“ И, работая с материалом, я подогнал эти кадры под общую концепцию. Это был очень хитрый ход, который, естественно, привлек внимание прессы и вызвал восторги. Мы заселили и эту часть вселенной сериала отдельными персонажами».

Дуэйн Данэм: «В Красной комнате находился Малыш Майк, пятившийся назад и произносивший реплики задом наперед, чтобы после прокрутить видео в обратную сторону, показав, что он вроде бы движется, как обычный человек, но в странной манере, с заминкой. Диалог был неестественный, чуждый нормальному, но идеально подходил таинственной, сверхъестественной атмосфере Красной комнаты. Дополненная музыкой Анджело, она возымела гипнотическое воздействие и стала ощутимее».

Шерил Ли: «На самом деле нам пришлось учить слова наоборот. Но гораздо больше, чем „кот“ как „ток“. Было тяжело и непривычно, но это расширило для меня творческие горизонты и переместило мое сознание в то другое место. Все перевернулось вверх дном — люблю испытания такого рода. Я не ищу легких путей и предпочитаю мыслить нестандартно, взаимодействовать иначе, выражать себя. Это место уж точно подходило под параметры. Мы не знали, что случится в следующий момент (смеется), но всегда наслаждались процессом».

Рон Гарсиа: «Не было никаких эффектов по части звукового или визуального оформления. Я даже не знал, способен ли киносъемочный аппарат снимать в обратном порядке, чтобы благополучно прокрутить пленку задом наперед. Пришлось соединять кадры. В техническом смысле можно было установить окуляр на камеру (пленочную), а потом перевернуть, чтобы получить зеркальное отображение. Таким образом, на пленке все было наоборот. В результате я управлял камерой, находящейся в правильном положении, наряду с той, чтобы была вниз головой, снимая актеров, говорящих задом наперед.

Вдобавок ко всему пленочный объектив приказал долго жить, что допускало возможность снимать только камерой в нормальном положении. Глубокой ночью все специализированные магазины давно были закрыты. В конце концов мне удалось выяснить, как исправить ситуацию, но мне в прямом смысле пришлось работать вверх тормашками, дабы снимать и видеть границы кадра. То есть сам я вниз головой, актеры произносят слова в обратном порядке, а меня одолевают мысли: как же странно это выглядит со стороны! Самая интересная и захватывающая практика, которую ничто не смогло превзойти за все мои 47 лет работы кинооператором (Смеется.)»

Джонатан П. Шоу: «Я был целиком поглощен процессом. Настолько материал был не от мира сего. Но это не было неожиданностью, потому что я уже перестал удивляться новым идеям! (Смеется.)»

Дэна Эшбрук: «Когда сериал запустили по телевидению, я смотрел его каждую неделю. В сериях было много того, о чем я понятия не имел, ведь сны Купера и все с этим связанное снимались преимущественно ночью. Помню, когда увидел эти кадры, мне напрочь крышу снесло. Я думал: это лучшее, что я когда-либо видел по телевизору. Жутковатое, странноватое, удивительное зрелище. В сценах сновидений я задействован не был, но гордился своим участием в столь необыкновенном проекте».

Марк Фрост: «Когда через неделю вышла следующая серия, я был в Новом Орлеане, готовился к съемкам „Сторивилля“ (фильма, который я снял). Там поехал в загородный клуб „Кантри Клаб“ — самое южное место сбора старой гвардии. Я играл со своим другом, членом комиссии по отбору фильмов и генеральным директором местной компании (не помню точно какой) в гольф. В один прекрасный момент я увидел то, что использовал в сериале. Этому консервативному, сдержанному типу было уже почти за шестьдесят, но на третьей лунке он начал пританцовывать, как Малыш Майк. (Смеется.) Возможно, мы привлекли больше внимания, чем предполагали».