Тильда Суинтон: «Играть древнее существо мне гораздо ближе»

С выходом фильма «Первый мститель: Противостояние» стало казаться, что киновселенная Marvel в себе окончательно запуталась. Там пятнадцать только официальных супергероев, не считая важных второстепенных персонажей, как минимум двое из которых (Черная Пантера и Человек-паук) откровенно рекламируют свои сольные будущие фильмы, а все остальные повторяют особенно удачные номера из прошлых. Человек, пропустивший несколько предыдущих фильмов Marvel, должен с трудом разбираться в происходящем. Впрочем, Кевин Файги, с которым мы встретились в октябре в Беверли-Хиллз, с этим не очень согласен: «У нас за последние десять лет сложилась отличная и почти неизменная команда, и мы всегда видим и доносим до зрителя глобальную картину — не только то, что происходит в каждом конкретном фильме».

Тем не менее «Доктор Стрэндж» этой парадигме осознанно противоречит. Это герметичная история с одним героем, одним (на самом деле с двумя с половиной, но это становится ясно ближе к финальным титрам) злодеем, одной историей преодоления. Жизнь Стрэнджа, успешного и богатого нейрохирурга, после травмы летит под откос; исправить ситуацию помогает древний маг и древняя магия. Кроме собственно сюжетной чистоты, фильм несет очень четкую идею: воля и самоосознание всегда важнее и сильнее любых физических неприятностей. «Разум важнее тела», — четко формулирует это играющая древнего мага Тильда Суинтон.

Она, скажем сразу, совершенно прекрасна. Мы разговаривали с ней в день мировой премьеры «Доктора Стрэнджа» в Лос-Анджелесе, и на первый же вопрос о том, каково ей снова быть на экране древним магическим существом, Тильда ответила улыбкой древнего магического существа: «Это превосходное ощущение. Такое легкое, игривое». При этом, выразимся деликатно, ее персонаж в фильме не то чтобы вызывает ассоциации с этими словами. Она стоик, учитель, в каком-то смысле ангел. «В „Нарнии“ я воплощение льда, холода и абсолютного зла, а здесь прямая противоположность. Это очень приятное ощущение, мне оно гораздо ближе».

С персонажем Тильды была связана одна скандальная история. Дело в том, что в оригинальных комиксах Древний был седым тибетским старцем, а вовсе не британской аристократкой со светящимися глазами. Интернет громко выразил по этому поводу свое недовольство. Суинтон объясняет: «Интернет начал волноваться еще до того, как я эту роль получила, как только вышел первый трейлер „Доктора Стрэнджа“. По сходным причинам многие ругались на трейлер „Призрака в доспехах“ и на трейлер „Великой стены“, и я могу понять этих людей, я согласна с ними. Очень многие хотят видеть в голливудском массовом кино реальный мир с реальными возможностями для всех, а не стандартную голливудскую картинку, которая уже раздражает. Но мне жаль, что „Доктора Стрэнджа“ упоминают в этих спорах, потому что с самого начала мы хотели избежать плоского изображения Древнего. Дело в том, что оригинальные комиксы были изданы совсем в другое, гораздо менее политкорректное время, и тамошний Древний — это без пяти минут расистская карикатура. Показывать сегодня такое на экране было бы странно. Продюсеры начали искать альтернативы этому образу и подумали было об азиатской девушке, но это тоже оказалось расистской карикатурой, только с другим знаком. Поэтому в конечном итоге выбрали меня».

И правильно сделали.

Суинтон, хоть и королева независимого кинематографа, не брезгует мейнстримом. Более того, она уже снималась в экранизации комикса, сыграв архангела Гавриила в фильме «Константин: Повелитель тьмы». «Как я кому-то говорила недавно, если ты работаешь поваром на гостиничной кухне, тебе совершенно неважно, большая это гостиница или крохотная. Ты просто вкусно готовишь и делаешь все, что от тебя зависит, — считает актриса. — И устаешь ты на кухне совершенно одинаково вне зависимости от ее размера и от того, мрамором выложен ее пол или чем-то другим. Работа — это всегда работа».

Очевидно, что для Marvel «Доктор Стрэндж» — пространство для экспериментов и в некотором смысле глоток свежего воздуха. Файги, впрочем, опять не согласен: «Для нас равны все наши супергерои, и всех мы рано или поздно покажем на экране». Как бы там ни было, но Железного человека и Халка в лицо знают сотни миллионов, если не миллиарды людей, а вот Доктора Стрэнджа — только комиксовые гики. Зато все прекрасно знают Бенедикта Камбербэтча.

В фильме он настолько же на своем месте, как в «Шерлоке», то есть с первых же кадров становится невозможно представить в этой роли кого-то другого. Настойчивое «не сэр, а доктор», выражение его лица, когда не получаются первые заклинания, и выражение его же, когда все получается, даже то, как на Камбербэтче сидит полуразумный левитационный плащ, — все это стопроцентное попадание. Кевин Файги дает понять, что все причастные отдают себе в этом отчет: «Мы уже объявили, что Доктор Стрэндж появится в новых „Мстителях“. Могу от себя добавить, что его способности раскроются там с совершенно новых сторон. Он окончательно овладеет магическими искусствами, и это будет очень круто».

«Доктор Стрэндж» во многом фильм о первых шагах — как для главного магического защитника Земли от астральных угроз, так и для, например, Мадса Миккельсена в мире высокобюджетных комиксовых экранизаций. Не выдавая слишком многого, хочется сказать, что у него получился один из самых убедительных антагонистов MCU, что с учетом актерского резюме неудивительно. Будет ли Marvel и дальше работать с без преувеличения большими актерами? Файги смеется: «Мы очень любим и оскаровских лауреатов, и малоизвестных парней. И они нас тоже любят. Например, Крис Пратт после „Стражей Галактики“ отлично себя чувствует!»

В целом, судя и по самому фильму, и по реакции американской прессы, и по первым прогнозам кассовых сборов, «Доктор Стрэндж» не только один из лучших фильмов Marvel за последние года три, но и вообще один из лучших фильмов про супергероев. Второе дыхание. Очень хочется продолжения.