Ответственный, почти академический подход комедиографа приводит к любопытному как бы археологическому эффекту: факты и юмор в «Смерти Сталина» взбалтываются, но не смешиваются, сохраняя историю в рамках почти канонического нарратива.
Фильм получился не о советской истории, а об антропологии власти. Он напоминает, что некоторые властные формы и ресурсы недоступны мастерам тайных интриг: их дела всегда кто-то видит — то ли народ, вообще-то любящий своих вождей, то ли Бог, в которого верует Мария Юдина; или же какой-нибудь будущий Шекспир.
Ианнуччи сделал страшное — показал всех участников событий 1953-го детьми. Они суют в карманы раздавленные помидоры, уныло смотрят надоевшие фильмы, пихаются, дерутся, бегают наперегонки, играют в прятки. Жестокие испуганные дети, оставшиеся без строгого отца.
Местами это было очень смешно, местами — не очень, вот и всё. По правде говоря, хотелось бы посмеяться больше. Потому что всё-таки лучше смеяться, чем плакать, а выбирать придётся — ведь возвращаясь к той эпохе, сохранить нейтралитет попросту невозможно.
Фильм вовсе не призван выставить в плохом свете русский народ. Авторы не просто так общались с историками и людьми, заставшими все ужасы того времени. «Смерть Сталина» высмеивает глупость и эгоизм верхушки власти, которая в своих политических играх совершенно забыла про обычных людей.
Главный подарок Армандо Ианнуччи российскому зрителю — осознание того, насколько немыслимым для нас остается комический регистр в отношении ключевых фигур и событий советской истории.
Красочных деталей в фильме так много, что кажется, будто написать и снять это мог только русский человек. Каждая минута фильма — чистый праздник: шуток в нем расстрельная пулеметная очередь, и все смешные.
Это редчайшая возможность взглянуть на советскую фактуру британскими глазами. Применить фирменный английский стиль сатиры, борьбы со страхами и комплексами через смех, к своему, родному, натуральному.
За всей этой знакомой исторической фабулой Иануччи находит и ужас, который мы уже не в состоянии почувствовать, и, конечно, густой черный юмор. Вместо того, чтобы старомодно клеймить автора с позиций прошлого века, нужно воспользоваться этой возможностью по-детски изумиться нашей новейшей истории, взглянув на нее глазами постороннего человека.
Далеко не всем кинематографистам удаётся удачно балансировать на грани бурлеска и пошлости, но Ианнуччи в этом преуспел — его «Смерть Сталина» заставляет зрителей смеяться и одновременно выбивает из колеи.
«Смерть Сталина» заряжает оптимизмом. В мартовской Москве травка зеленеет, солнышко блестит, журчат фонтаны ВДНХ. Нелепо и позорно умер тиран, и кажется, что с ним отомрет, разложившись на плесень и липовый мед, тирания. Иллюзия сколь безосновательная, столь и волнующая.
Напряжение создается буффонной ситуацией: люди, на протяжении десятилетий державшие в страхе целую страну, впадают в панику, узнав о смерти того, кто сам держал их в постоянном страхе.
Ианнуччи явно хочет показать, что по своей сути борьба за власть, тоталитаризм одинаковы во всём мире, отличаются они лишь культурно-историческими особенностями отдельно взятого региона и логикой эпохи.
Именно комедийный подход к этой теме играет роль деконструкции: комедия (или, точнее, трагикомедия) не отменяет страдания людей, а как раз делает их выпуклее. В сущности, этот подход создает дополнительную метафору.
Ианнуччи пытается выдержать баланс между комедией и трагедией. Он зашнуровывает свой буйный фарс про заговорщиков в черный ужас. Ярким фломастером рисует на экране коллективный портрет политбюро в интерьере обморочного времени.
Под руководством Ианнуччи и в исполнении ярчайших актеров главные герои «Смерти» столь комичны, что фильм тянет пересмотреть, как только начинаются финальные титры.
