Мыслимо ли поохотиться на белого носорога в самом центре старого Парижа?

Устраивая массовую травлю и вовлекая в раж преследования все большее количество всевозможных персонажей, охотник продолжает идти вперед. В руках у него кассета с прощальным посланием девушки, решившейся на побег от его всепоглощающей любви. В груди продолжает биться разорванное на мелкие клочья сердце, и почти всегда трезвая голова методично отбрасывает все лишнее, стремясь сосредоточиться лишь на самом главном. Охота продолжается.

В «Охоте на носорога» Париж перестает быть городом Моста искусств и яркой жизни. Теперь это дикая саванна, в которой можно повстречать девушку-ангела с порванными крыльями и безрассудным гневом на собственную долю. Можно пить дешевый портвейн с пьянчужкой-гиеной или терпеть общество развращенной свиньи, надеясь в нужный момент украсть ее особенную скрипку. В джунглях этого отдельно обозначенного фильма можно все. Главное к этому вовремя привыкнуть и не ждать появления на отдаленном горизонте самых простых, ничем непримечательных людей. Их здесь не было и никогда не будет. Только существа и звери, которые способны скрасить путь охотнику, столь неотвратимо идущему по следу белого носорога. Охотнику, следующему за мечтой и желанием хоть что-то изменить. А еще прервать бесконечную историю и начать новую главу под печальную музыку и крайне предсказуемый эпилог.

Можно просто танцевать в пределах собственного мира как это делает девушка-ангел (Karine Adrover) и жить мгновением, которое длиться так недолго. Актриса захватывающей внешности и одновременно — ангел, потерявший крылья… Существует ли хотя бы небольшое отличие между этими двумя созданиями? Не знаю… Наверное, нет. Ты мгновенно влюбляешься в это безумное существо и в то же время искренне любишь девушку, скрывающуюся под маской очередного яркого момента. Задаешься вопросом о существовании подобных ангелов в реальном мире и отбрасываешь прочь все эти мысли. Охота на белого носорога еще не завершилась…

На едва теплую во время сумерек саванну надвигается очередной муссон… Этот умирающий мир и молодой американец, который все чаще слушает одну странную кассету… Не имея прошлого и появившись из озера и обхватывая старый чемодан, он, как сказано чуть выше, ищет свою прежнюю любовь. Судорожно разыскивает девушку, от которой у него осталась только исповедь на белой кассете. Девушку, которая уже очень давно устала от привычной жизни.

Со временем вся история, конечно же, распадется на сверкающие части. Виановские второстепенные персонажи становятся лишь фоном, а девушка-ангел и вовсе уходит прочь, держа в руках изломанные крылья. Главный герой достигает цели. Старая комната с двумя обветшалыми дверями. Одна ведет в привычную реальность, где частые муссоны не оставили ничего нормального, и только джунгли встретят персонажа. В другой — реальность, к которой всякий человек привычен, но в то же время отчаянно жаждет избежать этого простого мира. Что выберет охотник в тот момент, когда белый носорог будет повержен? Пусть это станет тайной…

Michael Haussman создал удивительно простое кино. Местами глупое или чересчур наивное даже с многочисленными поправками на неопытность творца и крайне небольшой бюджет для такой сверкающей фантасмагории. Очень жаль, что режиссер не сумел пробиться дальше. И еще обиднее то, что фильм, несмотря на собственное великолепие, переполнен маленькими, но все же заметными недостатками даже для такого неонуарного путешествия с легким привкусом человеческих джунглей.

Для широкого зрителя (ну относительно широкого, конечно же) «Охота на носорога» могла представлять интерес разве что участием двух гениев от рок-авангарда – Ника Кейва (сыгравшего одну из ролей второго плана) и бывшего лидера The Velvet Underground Джона Кейла (создавшего звуковое нутро картины).

Сама история банальна - обычный американский парень, бросает всё и отправляется в Париж на поиски сбежавшей от него девушки, чтобы затем вместе с ней уехать в романтическое путешествие по Африке охотиться на носорогов.

И опять Париж, и вновь история неразделенной любви, и вновь странная и непохожая ни на кого сумасшедшая и безумно красивая парижанка, которая влюбляется в такого серого и неприметного американца - параноидально преследующего давно умершею любовь.

Сюжет не блещет неожиданными поворотами и изобилует клише, гиперболизированными и доведенными до абсурда - все мужчины, встречающиеся главному герою, либо гомосексуалисты, либо сутенеры и преступники, либо сумасшедшие, всё это изобилие сопровождается гитарной темой, кажется, пойманной в прериях дикого запада…

И в конце концов, с первых же кадров ты оказываешься, где-то между Джармушем и Линчем, мир не то что шиворот-навыворот, он просто снят немного под другим углом и это ощущение стыдливой радости вуариста наравне с абсолютной эстетикой кадры. Запуская собственное сознание чуть дальше, становится понятно, что единственный нормальный здесь как раз главный герой – живущий по абсолютно привычным законам, стремящийся вернуть свою любовь, сохраняющий бесцветное выражение лица в самом, казалось бы, сумасбродском окружении.

И как не странно, именно его нормального и обычного (герой сам говорит так про себя) все считают сумасшедшим, реальность противится инородному для нее чувству – простой любви. Любимую он, в конце концов найдет, она появится, словно в том сне, который она ему пересказывала сотни раз – полуголая выйдет из холодного мертвого леса, отчаянная любовь порвет все грани и будет погребена под выстрелы револьвера и начнется, конечно же, а как без нее, новая, настоящая любовь. Потому что настоящим является только то чувство, которое ты испытываешь сейчас, в эту секунду соприкоснувшихся губ.

Перед нами вот такой евротур наоборот, путешествие за любовью в зону страха и отвращения. В последнее время в кино тема противостояния обычного среднего человека, его таких же обще принятых – «дон кихотовских» чувств и современного мира рассматривается очень глубоко. Мы все в век отчуждения в век технологии и бесчувственности, начинаем понимать, что потеряли очень много забыв, что такое быть человеком.

И если в 70-ые годы на границе борьбы с отчужденностью и тщетностью бытия стояли интеллектуалы и творцы, поэты, художники и писатели, то сейчас на авансцену выходят обыкновенные парни, все еще хватающееся за уже, казалось бы, погибшее понятие «вкус к жизни». Нам больше не от кого ждать спасения - художник мертв, мир запутал, извратил его и погрузил в горячую ванну с пистолетом в правой руке.

Остается только искать спасение, как та погрязшая в пороке и чужом – мертвом гении героиня француженка, в большой чистой, настоящей любви, ради которой можно пожертвовать всем.