Нимфоманка. Часть 2. Если мне было крайне сложно оценивать первую часть, то здесь ситуация обстоит ещё тяжелее… Не счесть, сколько раз во время особо отвратительных и неэтичных сцен я ловила себя на желании просто взять и выключить этот фильм. Не могла смотреть, во что превращается героиня, к чему привела её жизнь и неутомимая тяга к сексу. Насколько она пытается очернить себя в глазах Селигмана, что невольно начинаешь задумываться: «А может, Джо и правда плохой человек, не заслуживающий сопереживания?»
Фильм начинается с того, что Джо обретает любовь и семью, но это совсем не то, что ей нужно. Главное для неё – найти способ снова получать удовольствие. Несмотря ни на что. К гадалке не ходи, ни к чему хорошему это не приводит. Её жизнь становится одиноким, бесцельным существованием. Но если в первой части мне было хоть немного жаль главную героиню, то во второй я перестала её оправдывать.
Финальная глава настолько шокирующая, насколько и отвратительная. А финальная сцена… просто взрыв мозга. Крах всех шаблонов. Как говорится, маски пали, кончен бал… И если на протяжении 5 с половиной часов просмотра у меня еще тлела хоть какая-то искра веры в человечность, сострадание, духовность, то в конце она окончательно потухла.
Наверно, я больше не буду пересматривать вторую часть Нимфоманки. Очень мерзкое послевкусие. Если вы читаете мою рецензию после просмотра первой части и вам очень интересно, почему и при каких обстоятельствах Джо оказалась избитой – может, будет лучше, если это останется для вас неразгаданной загадкой. Не смотрите вторую часть. Сохраните часть своей детской психики в целости.
«Нимфоманка» Ларса фон Триера – фильм чистый; пожалуй, слишком чистый. Нет сомнения, что при аналогичных исходных параметрах, если бы речь шла о реальной женщине с подобными физиологическими и психологическими особенностями, её жизнь была бы, в большинстве случаев, более грубой, уродливой и грязной. Художественная правда и правда жизни всегда расходятся. То же самое можно было бы сказать и, например, о набоковской «Лолите». Её герои – милые, порядочные, интеллигентные люди, просто не всегда умеющие противостоять своим страстям. Пучины зла, как они есть на самом деле, гораздо глубже. Я подозреваю, что изобразить «инфернальное дно» средствами искусства – задача вообще невыполнимая. Хотя бы уже потому (пусть это и не единственная причина), что в произведении искусства присутствуют авторский замысел, композиция и эстетика (даже если это «эстетика безобразного», или «новая красота»). А житейское зло лишено всего этого, в нём нет ни замысла, ни композиции, ни эстетики. Поэтому оно не поддаётся переложению на язык искусства. Такая попытка сделает его облагороженным и, как следствие, ненатуральным.
Но предположим даже, что кто-то решил эту невыполнимую задачу. Рискну утверждать, что результат был бы просто – скучным. Зло всегда скучно, если оно не эстетизировано. Оно скучно даже самому дьяволу, что хорошо понимал Лермонтов, когда писал: «И зло наскучило ему». Можно сказать, что, в определённом смысле, героине фильма Ларса фон Триера тоже «скучно», несмотря на её «I love my cunt, and my filthy dirty lust»...
Это иллюстрация мыслей автора на тему что было бы если бы бабам дали власть
Фильм не про реального человека, а про вымышленный образ автора, исследующего тему сексуального влечения в связи с удовольствием. По сути - протест против баб.
Героиня вообще удовольствия не чувствует, сексуальные сцены ни разу не возбуждают.
Почему? Потому что на экране героиня протеста 'против всех'. И единственное орудие для этого - ни сила искусства, ни сила знаний или опыта, даже и не сила страданий - их объективно на её долю вообще нет - а просто собственный половой орган. Этакое знамя протеста против нечестивых.
Этим органом она и старается заразить как можно более народу, разложив их своим тлением.
Почему тлением? Потому что единственно, что вписывется в созданный образ - это заражённость внутренним бесом. Эту даму следовало лечить экзорцистом, а не увещеваниями и призывами к нормам и ограничениям.
Здесь речь вообще не про секс, хотя подано под видом сексуальной похоти.
И только если понять изначальную цель - заразить, внести раздрай, обесчестить, развести на сострадание, сгубить тем, чтобы 'открыть ворота в погибель' (как минимум моральную) - тогда только образ героини делается закономерным. И она бьётся над физической невозможностью выполнить эту цель. Месть её миру всегда не достаточна.
По конец автор сочетает её с якобы святым, но и того единственного героиня сломала, с видом будто вся такая честная. И не только сломала, но и пристрелила - для верности, не имея к тому ни малейшей психической мотивации. Но - таки довершив своё личное падение до реального физического преступления.
Фильм - этакий гимн звериному неистовству в лице худенький с понтом милашки - дьявилице, несущей повсюду эмоции сожаления о том, что соприкоснулся с такой нечистью.
Невозможно представить, чтобы женщина оставила зимой открытый балкон в квартире где без присмотра спит мелкий ребёнок. Но для образа сокрушённой дьявольским хозяином - вполне допустимо. Правда тут зрителю положено забыть про температуру в квартире с открытым балконом, ведь никакой ребёнок в такой холод вылезать из-под одеяла не будет...
И таких нестыковок, особенно психологически не свойственных человеку, полным-полно.
По человечески такого сценария быть не может в принципе, но строго - для одержимой.
По факту - фильм не про людей и их проблемы, а про то, как могла бы 'милая' зверушка подсаженная в собственное чрево смолоду - загубить не только личную жизнь, но и перезаразить пол-города, да так, что те и не заметят, что словили мерзость.
Короче, незримый моральный студень, замешанный на дьявольщине.
Вызывает задетость аудитории именно тем, что такого не бывает, но вот же - нарисовано убедительно, неужели такое возможно... отсюда и послевкусие и думы после просмотра.
Ларс фон Триер известен своей способностью создавать фильмы не просто эпатажные, а такие, при просмотре которых вскипает кровь и всё существо зрителя мечется в попытке понять, осудить или оправдать главных героев. Не обманул Триер и на этот раз, рассказав историю жизни нимфоманки в реальном обществе, чья зависимость создаёт ей бесчисленные социальные проблемы, но, по сути, является её путём постижения себя и жизни. В момент трагического жизненного кризиса она встречает мудрого старика, диалог с которым, иллюстрированный зарисовками из жизни главной героини, и является сценарным каркасом фильма. Сразу оговорюсь, что смотреть надо обе части сразу в их художественном единстве, как это и задумывалось автором.
Героиня фильма несомненно не является примером для подражания, так как достойна всяческого морального осуждения: имеет множество сексуальных партнёров, разрушает семьи, отрекается от своего ребёнка, вступает на тропу криминала, и, в конце концов, идёт на убийство. С другой стороны, она красива, чувственна, умна, обладает смелостью, твёрдостью характера и инициативностью, и готова принимать все последствия своего выбора с открытым забралом. Героиня живёт полной внутренней жизнью, и это даёт возможность зрителю уважать её и сопереживать ей. Разнообразный секс, присутствующий в фильме, служит лишь фоном, на котором разворачивается драма её жизни. Ведь секс для неё, не радость и не подарок жизни, а что-то мучительное, осуждаемое, тёмное, но властное и перемалывающее всех и вся.
Фильм смотрится, в нём есть красота тела, интеллектуальные озарения и даже икона, но также и грязный секс, предательство, половые органы крупным планом, неприглядная правда жизни. И всё бы хорошо, но мне не понравилась дикая концовка, перечеркнувшая катарсис главной героини в конце своего повествования. Режиссёр как будто смеётся в лицо зрителю: «Думали, дружба, интеллект и искренность могут противостоять жестокости этого мира? А вот х… вам!» Из-за неё фильм превращается в гнетущий рассказ о несчастье гиперсексуальности и подчёркивает безысходность человеческого падения. И лейтмотивом всего фильма звучит строчка из Э. По, промелькнувшая в фильме: «Весь этот нескончаемый пасмурный день, в глухой осенней тишине, под низко нависшим хмурым небом, я одиноко ехал верхом по безотрадным, неприветливым местам, и наконец, когда уже смеркалось, передо мною предстал сумрачный дом Ашеров.»
Понимаю, хоть и не поддерживаю, мнение многих - Триер уже не тот. Что жило, как плод внутри женщины, в трилогии «Золотое сердце»? И что подверглось выскабливанию в трилогии «Депрессия»? Стихийность и жар поэзии. Уверена абсолютно, Триер начинал именно как поэт. И его бунт был поэзией, а не замороженной усмешкой заклеенного сатирой рта. У Цветаевой есть в ее «гимне» Пушкину: «Найдите мне поэта без Пугачева! Без самозванца! Без корсиканца! – внутри». Бунт Триера заморозился, стал холодом безнадежности, стихийный поэтический жар упал на землю снегом. И что-то (может быть, сердце?) умерло под ним, хохоча. Гнев мастера уже не осердечен.
И все же художником, сильным художником Триер остался точно. И главное доказательство того: он все еще не может рассказывать о людях как об откровенно чужих, сторонних, хотя предельно близок формуле Сартра «ад – это другие». Опять цветаевское: «А есть ли для поэта – чужое? Пушкин в Скупом рыцаре даже скупость присвоил, а в Сальери – даже – бездарность». Сколько уже авторов текстов о «Нимфоманке» сказало, что нимфомания Джо Триером присвоена, как и девственность Селигмана, что эти двое - две стороны режиссера, что разрывая себя, обнажая, устраивая двойное раздевание собственной души (до сдирания кожи), он исповедуется, не надеясь да и не желая быть постигнутым. «Юрод, неряшен миру он казался»... Одиночество и режиссера, и героев, выпрашивающих у общественного вкуса пощечин, презрения и непонимания, настолько всеобъемлющее, что может показаться, будто «Нимфоманка» целиком и полностью есть исследование структуры и источников боли отчужденности, боли вообще, ее метафизической, интеллектуальной и животной природы, самого ее естества.
Ее глаза не умеют плакать и смеяться. Ее страх – ловушки искренности и любви, кои повсюду, но всегда разоблачены ею, сведены к нулю (она ведь чистильщица лжи). Ее голод – жадность. Ее призвание – разоряться и разорять. Ее дар – самоуничтожение. Ее крест – одиночество, скитальчество и позор (прямо как у проклятого поэта, привет Триеру). Ее преступление – убийство веры и надежды. Ее жизнь – главная улика всеобщей бессмыслицы. Ее финал – сильнее афоризмов Ницще – остов дерева, исковерканный скелет над пропастью во лжи. Одна на скале, изогнутая, но не упавшая. Именно здесь, пока дует ветер, вдруг начинает казаться, что Джо, а с ней и Триер наконец-то выкарабкались из-под иссушающих цитат и слов, вышли на воздух жизни… Но если вглядеться, природа в этом фильме - такая же вещь, бутафория, аллегория (как комната Селигмана, как сексуальные партнеры Джо), и ее можно перегнуть пополам, как бумажку, пришпилить к стене, как иллюстрацию...
Пишу и смотрю программу Игоря Волгина на канале «Культура». Критики, симпатичные и не очень, обсуждают рассказ Куприна «Гранатовый браслет» и на полном серьезе называют Желткова маньяком. Похоже, патетическая любовь, чувство, поднятое до болезненного предела, вздернутое до невозможной высоты, вызывает у некоторых не меньшее отторжение, чем доведенное до невозможного низа антилюбовное безумие Джо Триера. Следуя этой логике, связь Блока и Менделеевой (а он отказался после свадьбы спать со своей Любовью) - не меньшее извращение, чем связь Джо и чистенького садиста в исполнении Джейми Белла. Блок и Куприн вели к идеалу, к эталону непорочного, незамутненного чувства, трагедия коего выше музыки Бетховена, сильнее смерти, в рост и в масть лишь самой Вечности. Триер ведет в антиидеал, тоже чистый, без вкраплений веры и надежды. И там – на его гниющем дне, в его искореженном склепе, оказывается, есть своя вечность, свои высоты. Адски большое счастье быть собой, не считаясь ни с кем. Полная свобода отрясать одну вещь за другой (люди – те же вещи), чтобы двигаться налегке, без привязанности и обладания. Жить вне правил, системы, лжи, лицемерия, сентиментальности. По ту строну добра и зла. «Я нимфоманка и люблю себя за это». «В обществе мне нет места». Вот только антидидактика Триера, будучи лишенной жара и бунта поэзии, в какой-то момент оказывается не менее навязчивой, чем назидание в тех же романах-моралите 18 века, с которыми часто сравнивают триеровскую историю и стилистически, и структурно.
Джо (прелюбодейка плоти) говорит-говорит-говорит, а Селигман (прелюбодей мысли) то и дело занудливо «вговаривает» себя в ее монологи, вкрапливает культуру и традицию в бесчинные «мемуары» мессалины, тщетно, как коротеньким одеяльцем, прикрывая законами своего окультуренного рассудка ее растекающийся кровью, слюной и спермой хаос. Чем больше слушаешь их обоих, тем больше понимаешь, что нимфомания фильма - графомания вслух, «слова, слова…» при полном молчании сердца. Графомания, в которой риторика смысла сведена к нулю. Попытка договориться с собой, когда душа давно уже оглохла и не слышит, и столь же нема, сколь «молчаливая утка», и столь же отчужденна и симулятивна. Тем больше понимаешь также, что нимфомания Джо – лишь безответная любовь к себе. Тотальная нехватка не секса, а души. И еще одной – рядом.
…А главное открытие фильма – чувство, что смотришь не на человека, а сквозь него. И взгляд скользит, опустошая смотрящего, ведь, пройдя сквозь человека, уйдя от него, идти куда-либо бессмысленно и напрасно.
Вопреки тому, что обычно подобные скандальные картины воспринимаются бурно и редко кого оставляют равнодушными, моя рецензия всё же нейтральна.
Несмотря на это, я не могу сказать что фильм оставил меня равнодушной. Отнюдь. Просто сложно определиться: понравился он мне или нет. Скорее он оставил горечь на душе и несколько вопросов для размышления.
Итак, 'Нимфоманка'. Фильм разделен на две части. Скорее всего, это сделано ради коммерческой выгоды. Но с другой стороны, не каждый зритель высидит 4 часа в кинотеатре. Может это оправдано, а может нет. Всё равно для меня это единый фильм.
Длительность фильма не является его минусом, так как смотрится он с интересом. Благо режиссер талантливо преподносит историю и никакой тянучки в фильме нет.
Про актеров говорить не хочется. Все были на уровне. Наверное, самым ярким было появление Умы Турман. Её сцена была чрезвычайно эмоциональна и интересна. Я такого в кино еще не видела. Но всё же был момент перебора.
Сюжет прост. Основной упор режиссер делает на детали. Очень много некого символизма и аллюзий. Иногда они были забавны, иногда банальны, иногда шокирующие. Нестабильно.
Я уверена, что у многих вызвало недоумение обилие гениталий и откровенных сцен. Но, товарищи зрители, обратите внимание на название фильма! Чего же вы ожидали от Фон Триера? Если бы не было провокации в этом фильме, то и фильма бы не было.
Мне бы хотелось сказать несколько выводов, которые я вынесла для себя после просмотра:
- нимфомания- это болезнь, это зависимость. Она ни в чем не уступает наркомании и алкоголизму. И еще, я думаю, если бы главная героиня не 'нащупала' свой недуг в юности, то, возможно, он не проявился бы вовсе. Всему виной дурацкий спор в поезде. Ей понравились полученные ощущения и понеслось. Но это мое мнение, мой вывод, необязательно объективный.
- в нашем обществе, а на дворе 21 век, до сих пор чудовищное неравенство полов. Кажется, мы привыкли ко всему. Нас не удивишь. Но почему, когда мужчина ведет подобный образ жизни, то все это воспринимают как должное. А если так ведет себя женщина, то это аморально и она вмиг становится изгоем. Этот вопрос поднимается в фильме открыто. Но ответа на этот вопрос нет, и не будет никогда.
- секретный ингредиент секса-любовь. Это мнение Ларса Фон Триера?!Красивая фраза, очень трогательная. Но фильм это утверждение полностью опровергает! Если бы все было так просто, то главная героиня не дошла бы до того состояния, в котором её мы видим! Ведь у нее была любовь! Хотя, возможно, я ошибаюсь и она не любила. Может свой ингредиент она так и не нашла?! Возможно, полюбив по-настоящему, она смогла бы выбраться из болота нимфомании? А может и нет?
- блестящий ход с исповедью. Грешница исповедуется святому. Но как видно из фильма таких понятий в нашем Мире нет. Люди многогранны. Нет святых и нет грешников. Есть люди! У каждого своя сексуальность. Пускай она дремлет, либо плещет фонтаном. Неважно. Она есть у всех. Невинных людей нет!
-главная героиня - не бунтарка! В этом для меня нет сомнений. В чем её бунтарство? В том, что она шла на поводу у своей болезни, своих инстинктов, пороков? Не верю! Бунтарство- это когда человек противопоставляет себя обществу, с целью его изменить! А героиня просто удовлетворяла свою похоть!
- кроме тебя самого, тебе никто не поможет! Никто тебя не вылечит, если ты сам не захочешь выздороветь! Истина стара, но тем не менее она истина! Мы сами можем многое, но порой не хотим в это верить! А жаль!
В заключении, хочется сказать о том, что фильм атмосферный. Я советую смотреть его в одиночестве, дабы никто не отвлекал. Не советую смотреть его только из-за эротических сцен, как обычно поступают подростки.
Если вы совсем молоды посмотрите это фильм как пособие о том, как делать не надо! Попробуйте понять к чему приводит ненасытность и мнимое бунтарство! Задумайтесь!
Если после просмотра картины вам стало неуютно и противно, тогда эффект достигнут!
Наконец я решилась посмотреть «Нимфоманку» — спустя два года, когда вся шумиха уже отгремела. Признаться, люблю смотреть фильмы с большим опозданием, если вокруг них сплошные громы, молнии и пиар. А в случае с «Нимфоманкой» приступить к просмотру ещё не давал её безумный хронометраж.
Во время просмотра моя оценка фильма колебалась от 6 до 9. И вот в финале я решила написать нейтральную рецензию. Я не могу быть в лагере «красных», где оперируют аргументацией «фи, это порно» люди, по всей видимости, никогда не смотревшие порно. Но и не могу сказать, что восхищаюсь этим фильмом, потому что Триер меня им не восхитил, в отличие от предыдущих работ.
Первое, что прошло для меня «мимо кассы» — это музыка в начале. Рамштайн, вы серьёзно? Многие хвалят и объявляют это чуть ли не самой большой ценностью фильма. А я же почувствовала неловкость, настолько не вязалась картинка и звук в моей голове. Ну, всё субъективно-с.
Далее. Поначалу неуместными мне казались реплики Селигмана, комментирующие исповедь нимфоманки. Мне было откровенно смешно, и только постепенно я осознала, что мастурбирующий в тёмном кинозале датчанин меня смешит намеренно. Просто на фоне серьёзности мрачного сюжета и избитого лица Джо ирония мне казалась странной.
В остальном же Триер в своём амплуа и даже более чем где-либо ещё: здесь и Тарковский, и аллюзии на библейские сюжеты, и самоцитация, и религия, и культура, и святость греха, и грешность святости, и «женская» тема. Но всё это выглядит слегка нарочито и искусственно. В визуальном отношении всё чудесно, великолепно. Актёры справились на «ура». И всё же чего-то не хватило лично мне до шедевра. Да, это opus magnum Ларса фон Триера, вне всяких сомнений. Но не покидает чувство, что в фильме как раз много Ларса и мало самого фильма. Ничего нового режиссёр «Нимфоманкой» не открыл, только повторился. Тема интересная и раскрыта объёмно, но… Мне нравится и ранний Триер, особенно «Догвилль» и «Рассекая волны» — это было здорово, по-настоящему. «Танцующая в темноте» заставляет тебя умереть во время просмотра и снова родиться. Это было сильно, дико и сильно. А дилогия о Джо проигрывает всем этим фильмам, даже поздним «Меланхолии» и «Антихристу». Много слов, но сказано мало. Много времени, а показано всего ничего.
Фильму не отказать в глубине, это надо признать. Конечно, основную оценку я ставлю за режиссёрские и сценаристские труды — это ж представьте, сколько ушло на написание такого сценария?
Минус второй части для меня — это, как ни странно, финал. Он прозвучал отлично, хотя я себе его давно проспойлерила. Чего еще ждать от Триера? Он не был бы самим собой, если оставил всё как есть — относительно благоприятно и миленько. Но этим финалом он перечеркнул всё, что было сказано до. И это мне не нравится — не нравится, что Триер не любит своих героев и так отвратительно низко смеётся над героиней. Нет, вовсе не надо мной, не над зрителем — над героиней.
Этот фильм не порекомендуешь посмотреть всем. Наверное, его вообще сложно рекомендовать. О нем слышали все и кто хотел, тот уже увидел.
Интересно: я задаюсь вопросом — что будет теперь? После того, как депрессивная трилогия подошла к концу вместе с 'Нимфоманкой'.
При просмотре фильма 'Нимфоманка: Часть 1', люди узнают о тяжелой и сексуальной жизни нимфоманки - Джо. О всех ее переживаниях и проблемах. А о чем же рассказывает вторая часть творения Ларса фон Триера? Для меня это не понятно.
Во второй части все больше и больше отвратительных сцен, диалоги начинают утомлять, ибо слишком они 'умные'. Ты уже ждешь финала просто из любопытства, а не потому что тебе интересен фильм. Так проходят 2 часа и конец истории нимфоманки шокирует, а с другой стороны смешит. Нет, я не изверг и все понимаю, что у девушки сложилась непростая жизнь, но кто в этом виноват? Она сама. Есть очень много ситуаций, когда люди пошли на путь грешный из-за того, что были серьезные проблемы в жизни и выхода не было. Здесь мы наблюдаем историю девушки, которая страдала распущенностью. Она делала все, но не имела ничего. Нужно было вовремя себя остановить и обратиться к специалисту, только вот Джо не помогли и она увлеклась своими ощущениями, и бурной сексуальной жизнью.
Вообще, я думал, что изменю свое отношение к данной кинокартине и смогу понять замысел автора, но мне не удалось, просто потому что тут все предельно ясно и одного фильма было бы достаточно.
Мне понравилась цитата из второй части, которая дает характеристику всему фильму: 'История была бы чрезвычайно банальной, если бы ты была мужчиной'. Согласитесь, если снять такой же фильм о мужчине, то его никто обсуждать не будет, и просто назовут персонажа бабником, и поставят низкую оценку, но тут же девушка. Попахивает феминизмом.
Наверное, я так думаю, что фильм заслуживает свое место быть в истории кинематографа, потому что существует же фильм 'Пятьдесят оттенков серого' для молодежи, а ведь должен быть фильм и для взрослой аудитории.
Селигман и Джо (Скарсгард и Генсбур) продолжают свою неторопливую ночную беседу, начатую в первой части фильма. Теперь Джо рассказывает своему случайному собеседнику о том, как потеряла чувствительность и пыталась найти её в садомазохистских сеансах, рушащихся отношениях с Джеромом (ЛаБаф), криминальной работе и своей новой подопечной Пи (Гот).
Первая часть изначально неделимого фильма 'Нимфоманка' показалась мне весьма неплохой, но несколько более переперчённой, чем позволяет мне 'безболезненно' воспринимать мой вкус. Однако во второй части своего самого длинного опуса в жизни, Ларс фон Триер и вовсе сорвался с цепи. Такое ощущение, что прежде чем снимать 'Нимфоманку' датский режиссёр открыл две виртуальные шкатулки с надписями 'провокации' и 'глубокие мысли'. На первую часть картины Триер более тщательно выбирал 'сокровища' из коробки с мыслями, и замешивал их с небольшими, но достаточно весомыми 'жемчужинами' сосуда с провокациями. Однако, выяснилось, что к моменту съёмок второй половины одна из шкатулок почти опустела, а в другой остались самые жирные и неприглядные куски. Вот и затыкает Триер дыры всем, что подвернётся на руку — негры, садо-мазо, брошенный ребёнок, криминал, разговоры о педофилии. Да ещё и сцена с анонимными нимфоманками в качестве собственного оправдания. 'Я не такая, как все и горжусь этим'. В этом весь Триер.
И если бы не генеральная линия фильма, не чудесные актёры в кадре и не ёмкая, остросоциальная концовка — картина и вовсе бы упала в моих глазах. Самый яркий образ в этой ленте, на мой взгляд, создал Джейми Белл — серьёзный, безэмоциональный, примороженный садист, практически безвозмездно лупцующий своих 'жертв'. На удивление именно его герой выглядел самым внятным из всего этого серпентария. Также понравилась по юмору сцена с негритянскими разборками, получилось достаточно смешно и оригинально, но при этом сравнимый по настроению выход Умы Турман в первой части был сильнее и глубже по мысли.
Конец заставил задуматься о дальнейшей творческой судьбе датского режиссёра. Очевидно, что в 'Нимфоманке' Триер ассоциирует себя с Джо. Получается тогда, что режиссёр намекает: ему наконец надоело делиться сокровенным с публикой, получая взамен только тонну успокоительных речей и нахальную попытку воспользоваться доверием простого, но измученного судьбой 'творца'. 'Выстрелит' ли он в свою публику? И если да, то в какой форме это будет сделано? Прям страшно.
Вторая часть 'Нимфоманки' мне понравилась меньше первой. На мой взгляд, эпатаж здесь стал ещё более эгоистичным, а глубинные мысли, заложенные внутри картины, окончательно размыло волнами режиссёрского самобичевания.
С самого начала реклама представленной кинокартины будоражила умы и давала возможность генерировать всевозможные фантазии простым обывателям и любителям 'по-горячее'. Чего только стоит постер, с застывшими гримасами 'счастья' героев, этой с позволения сказать, вакханалии.
Шедевр, подумает рядовой обыватель, глядя на искусно завернутый в красивую упаковку, камень...
От просмотра данной картины ожидалось чего-то запретного, тайного, хотелось увидеть изнанку души главной героини, возможно обругать ее последними словами, возможно посочувствовать, возненавидеть, а нет, получи-ка зритель 'лягушку' и следом лекцию по ботанике. Честно, не сложилось в голове какой-то целостной картинки, зрителю вручают поочередно промаркированные пазлы из разных сцен, собирайте сами. И вроде бы собираешь, но увы органичной базы для формирования целостной картины нет, зато 'горяченького' предостаточно, но этим современного киномана не удивишь.
В целом, фильм-своеобразный эксперимент, иллюстрация вывернутого наизнанку воображения и сексуального опыта автора данного произведения. Но безусловно это блюдо изрядно приправили прекрасной режиссёрской работой и искусной актерской игрой (состав очень порадовал). Лично мне не хватило глубокой проработки главной героини, нимфомания - болезнь, а на экране нам преподносят становление гипер-сексуальной девочки, начиная от ее походов за приключениями по поезду, коллекционирования чужих мужей, мазохизм и, наконец, лесбиянство. Апогеем этой бессвязной череды событий вдруг, является этакая сценарная игра под названием, как здорово, что я - не убийца. А, нет, убийца. Перед титрами, вместо черного экрана и звука шагов по лестнице не хватает эпичной фразочки: 'Вам всем только одного от меня нужно!'
