Фильмы Теренса Малика напоминают некие старые записи (музыкальные, голосовые, письменные и зрительные, если причислять к таковым само кино), артефакты из мира детства и юности — времени, давно минувшего. Может быть, поэтому в фильме «Опустошённые земли» (именно так следует его правильно называть) так часто попадаются сцены с диктофонами и чтением книг — автор как будто бы пытается сохранить, законсервировать время. На выходе мы получаем историю уже не документальную, не такой, возможно, какой она была на самом деле, а исполненную мифологии прошлого, некоего минувшего периода в жизни героев, который удобно воспроизводит в памяти зрителя не сами картины прожитого, но их трансформированные под влиянием времени образы (не случайно Малик в середине 1970-х снимает фильм о событиях двадцатилетней давности, в котором умело воспроизводит многие американские мифологемы). Кажется, что всё это безумно интересно, но у Малика это почему-то сопряжено с какой-то клинической скукой. Вот и у главного героя фильма наблюдаются явные непорядки с психикой, а всё поведение персонажей попахивает какой-то формой депрессии. Апогеем этого творческого стиля стал фильм «Древо жизни», побивший рекорд в скуке среди других фильмов Теренса Малика.
Ясно, что в «Опустошённых землях» автор как раз и стремился передать эту внутреннюю пустоту главных героев, совершающих череду бессмысленных убийств. Абсолютная холодность, циничность и нечувствительность к чужой боли вряд ли вызовет понимание и сочувствие у чуткого зрителя, а также у тех, кому грустно смотреть фильмы, где главные герои страдают от отсутствия смысла жизни. В этом фильме много уныния. Но его не следует воспринимать как отсутствие чувств. Напротив, уныние очень эмоционально. Оно перетягивает на себя все прочие эмоции, воспоминания и смыслы, подавляет их, подчиняет себе внутреннее устроение и все движения человеческого бытия. Оно не позволяет предпринять что-либо для изменения ситуации, не даёт возможности сделать выбор, принять волевое решение. Всё это в полной мере представлено в лице главной героини, которая будто бы от скуки или словно пребывая в некоем гипнотическом трансе, покорно следует за своим дружком-ковбоем, накачивающим свинцом всех, кто попадается им на пути. В то же время сам Кит признаётся, что это именно Холли «ведёт» его. Действительно, в кадре она всегда оказывается впереди него и будто бы является единственной причиной, по которой он совершает свои жестокие и бессмысленные поступки, словно пытаясь тем самым остановить время, предназначенное лишь для них двоих.
Фильм очень ностальгичен. Малик опять сделал то, что умел лучше всего — прекрасно передал дух ушедшей эпохи. На этот раз — сонной Америки 1950-х. Законсервированная в плане нравов и застёгнутая на все пуговицы страна не могла допустить и мысли, что в её тихих омутах, где девушка после школы могла направиться исключительно домой и только в сопровождении родителей, может завестись нечто свободолюбивое и бунтарское. Но любая консервация осуществляется лишь затем, чтобы впоследствии вскрыть банку.
Однако Кит и Холли сражаются вовсе не за это. Они вообще ни за что не сражаются, а просто удаляются в пустоши, подальше от всего мира. Единственное, чего бы они хотели — чтобы от них отстали. Хотя, трудно сказать, что они вообще чего-то хотят… всё их существование исполнено бессмысленности и пустоты. Их внутренняя пустота гонит их прочь от цивилизации, в которой им уже нет места, и находит отражение в пустоте внешней — в бесплодном пространстве пустошей, окружающих их.
Тем не менее, они всё же становятся чем-то вроде народных героев, пусть и с приставкой «анти-». Для обывателя, они всего лишь те, кого интересно рассматривать в бинокль с безопасного расстояния и показывать пальцем, когда зверь уже сидит в клетке. Но пока они на свободе, тихая Америка пребывает в гипертрофированном ужасе… что главных героев не очень-то беспокоит. Эти двое воплощают в себе старую американскую поговорку, будучи словно «двумя горошинами в стручке». Однако более всего они напоминают перекати-поле — тоже символ запустения. Это катящееся неведомо куда растение, направляется случайным порывом ветра, причём невозможно определить, где у него находится центр, какая его часть является ведущей, а какая ведомой. На самом деле, все его части обеспечивают взаимосогласованное колебание друг друга — как только приводится в движение одна часть, другая немедленно следует за ней и возвращает ей переданную энергию толчка. Так Холли безропотно следует за Китом, а Кит оказывается направляем и ведом Холли — она есть причина его деятельности и единственный смысл существования, над которым он не трудится задумываться. Он просто, как акула, должен двигаться, чтобы жить. Как только Холли отказывается от того, чтобы бежать с ним дальше, его судьба предрешена. Кит теряет свой вектор, направление движения собственного бытия. Словно предчувствуя это, он пытается раскрутить бутылку, чтобы определить, куда им ехать дальше, но не справляется даже с этой задачей. Он ведом и потерян, лишён направления и смысла своего развития и самого существования. Холли же всегда была самодостаточной, ей не особо кто-то был нужен. Вряд ли ей вообще было дело до того, с кем быть: с Китом или с кем-то другим, либо вообще ни с кем. Этот персонаж как бы заранее снимает с себя всякую ответственность, будучи в любой момент готовым вернуться «в свою благополучную Америку» к маминому яблочному пирогу, в то время как «бунтарь» Кит добровольно и/или по собственной глупости загоняет себя в ситуацию отчаяния, чем неизбежно навлекает на себя месть консервативной системы. Неспособность проявить свою субъектность при достаточном для этого ресурсе наиболее ярко выражается в сцене построения каменной пирамидки на песке — единственный символический акт, на который только и оказывается способен бессубъектный индивид (а-ля «здесь-был-Вася»).
То, что действительно связывало Холли с Китом — это безразличие и уныние. Из них вышли бы неплохие садисты, но их уныние не позволяло им хоть сколь-нибудь возбудиться от совершаемых действий. В отличии от другой парочки в стиле «Бонни и Клайда» в фильме Квентина Тарантино (всё-таки будем называть вещи своими именами) «Прирождённые убийцы». Кому понравились «Опустошённые земли», тот вполне мог бы обратить внимание и на эту остросоциальную ленту, где похожий сюжет повторяется в значительно более радикальной и динамичной форме. Режиссёр фильма Оливер Стоун, в свойственной ему манере, превратил эту ленту в социальную сатиру, за что Квентин очень его критиковал. Зато нить о народном антигеройстве доведена там до максимума, приближаясь почти к абсурду. Некоторым больше придётся по душе это яркое и кровавое зрелище, исполненное прямо-таки инфернального драйва, нежели размеренное вдумчивое повествование Малика.
История об амебоподобной Джульетте и джинсовом Ромео на фоне пустынных американских прерий. После смерти матери от туберкулеза отец Холли увозит дочурку в маленький городок, а сам устраивается оформителем рекламных плакатов. И вот однажды с ней знакомится Кит - практически копия Джеймса Дина, который сначала работает мусорщиком, а затем устраивается на скотобойню. Но даже смена профессии не возвышает его в глазах отца несовершеннолетней девушки. Естественно им запрещают видеться. И в какой-то момент Кит решается на крайние меры - уехать с любимой на поиски лучшей жизни, а выступающего против этого отца он убивает...
Идущий в моем обзоре сразу после 'Собачьего полдня' этот фильм продолжает тему доведенных до крайности героев обществом. Вот только время и обстановка в них совершенно разная. Разворачивающееся здесь действие имеет также под собой реальную основу, но только минувших 60-х годов, и разворачивается не в городе, а, наоборот, на бесплодных землях. В 'Пустоши' Малик обосновывает поведение молодых людей, не столько современными им событиями, сколько перенесенным 'наследием'. Тут и американская мечта, и стремление к свободе. Самой главной причиной отвержения кинокартины является неприятие идей, которые несут в себе главные герои, если вообще можно сказать, что они преследуют что-то конкретное. Они, скорее, просто поставили во главу угла абстрактную цель, не имея представления о ее смысле и реализации.
Показательными с точки зрения режиссерской и операторской работы мне показались две сцены: горение дома и танец главных героев в свете фар автомобиля. Обе они смотрятся как-то театрально, особенно первая, когда крупным планом, например, показывают вспыхивающую кровать, по сути - декорацию происходящего. Вторая же напоминает освещение сцены представления софитами. С одной стороны, можно говорить об иллюзорности, театральности мира в восприятии главных героев, чего стоит одно подражание Китом Джеймсу Дину. Кстати, к концу фильма он отчасти все же становится 'звездой'. С другой, пожалуй, это единственное, что придает этой истории некоторую романтичность, потому что в целом последняя здесь, несмотря на наличие любовного сюжета, отсутствует напрочь.
Как режиссерский и сценаристский дебют Малика этот фильм очень показателен. Именно здесь появляются его отличительные черты: крупные планы отдельных предметов или пейзажный видеоряд. Картина является очень хорошим заделом для последующих работ. В чем точно нельзя обвинить автора, так это в необъективности повествования. он преподносит нам все в чистом виде, а не через призму своего мнения на проблему. Но эта отстраненность повествование и некоторое безразличие к своим героям заставляет и зрителя испытывать подобные чувства. К тому же эта нейтральность в описании лишает его моральной составляющей.
6 из 10
Рекомендуется: для желающих ознакомиться с классикой американского кинематографа, любителям пофилософствовать.
Опасно: молодым людям без четких ориентиров и ценностей; моралистам.
Все персонажи показаны неторопливыми и заторможенными, и если в случае главной героини в этом можно винить деревянную игру Сисси Спейсек, то на других явно сказалось давление режиссёра. К середине фильма я понял, что причиной этому служила попытка Малика побаловаться картинкой, превратить 'Пустоши' в визуальную новеллу, нашпиговать видеоряд контекстными или комментирующими происходящее объектами. Одежда, декорации и пейзажи впоследствии заняли больше места, чем эмоции, но в итоге атмосфера не смогла заменить всё и оставила впечатление недосказанности, недостаточной передачи мотивации персонажей. Ситуацию должен был изменить закадровый текст, но монотонная 'экспозиция вслух' героини усугубила вакуум, и ее фраза 'но, признаться, сказать мне было нечего' выглядит девизом самого режиссера-сценариста. Фигура Кита, протагониста, с первых же кадров и до конца не вызывала угрозы, его манера беззаботной болтливости была мила и приятна, поэтому его внезапная трансформация в кульминации смотрится поразительно странно. Малик мог бы показать, как ожесточила его работа на скотобойне, как ему всё обрыдло, как у его не оставалось сил терпеть, как не было выбора в завязавшейся борьбе за место подле своей ненаглядной Холли, но вместо этого режиссёр подарил нам лишь несколько застывших кадров, растянутых минут на десять. Экшена не получилось, как и объяснения дилеммы, мотивации и вообще любых эмоций. Нам будто показали несколько говорящих манекенов под бубнёж Холли о том, как она не захотела сбегать от Кита, решив, что судьбы их теперь связаны. Хотя на самом деле, перед этой самой кульминацией, в моей голове даже промелькнула мысль, что в семидесятых умели снимать и действия на экране в общем-то можно было даже назвать правдоподобными. Однако после сюжетной 'точки бифуркации' тупость происходящего начинает расти в геометрической прогрессии, и то, что кульминация случилась еще только в первой четверти киноленты просто убивает. Интерес к фильму пропадает уже на сороковой минуте, и просто начинаешь пролистывать строку просмотра, зная, что не несущие никакой информации статичные кадры длятся по нескольку минут.
Кроме визуальной стопкадровости и околоподростковых тем разговоров 'ни о чём' в фильме собственный стиль имеет и саундтрек. Музыка и мелодии не представляют ничего выдающегося и зачастую не соответствуют происходящему в фильме (взять к примеру экшен-сцену в лесу), но телевизионный композитор Типтон решил включить в криминальную драму хоровые композиции, как в хоррорах. Это прибавило своеобразности атмосфере 'Пустошей', но по ходу просмотра понимаешь, что каждое выбранное командой создателей решение било мимо цели. Смысл, которым Малик объяснил на самом деле совершенные в 1958 году преступления, хромает на обе ноги, в поступки персонажей просто-напросто не веришь, за их историей неинтересно наблюдать, к ним ничего не чувствуешь, а потому становится абсолютно безразличным режиссерский посыл, спрятанный где-то в аллегоричном полотне череды картинок. Да, картинки красивые, да, хор поет глубоко и трогательно, да, это сочетание в купе с темой насилия, подростков и бегства было тогда в новинку, но вместе это не работает. 'Пустоши' - скучный и предсказуемый (несмотря на нелогичные поступки главгероев) фильм, открывший новый кинематографический жанр, за что ему спасибо, однако честь отшлифовать этот жанр до блеска досталась наследникам, а не первоисточнику. Увы, выше шестёрки фильму не дам.
Мы всего лишь делимся друг с другом своим несовершенством.
Харуки Мураками
Пустоши. Они есть в каждом: покрытые мхом беспечности; заросшие бурьяном безумия; оголённые и холодные — как дремлющие безжизненные тела, в которых медленно и протяжно бьются тлеющие сердца. Как экстрагировать пустошь изнутри? Спросите Малика — он не ответит, у него не найдётся скальпеля избавления, чтобы вскрыть диссеминирующую обитель полного одиночества, и даже не отыщется опия, исцеляющего душу случайной капелькой тепла. Он предложит смириться с собой, подтолкнёт к полному погружению в эту паутину хаотичных мыслей и случайных чувств, как сделал с ветреной Холли и задумчивым Китом, который убил её отца, воспротивившегося их отношениям. А после они — сумасбродный юноша, подражающий Джеймсу Дину, и его отрешённая спутница — пускаются в путешествие в никуда, дабы хоть чем-то разнообразить свою пустоту. Он будет убивать, а она пустыми глазами смотреть. Бонни и Клайд уходят в закат, и в полусвете своих пляшущих теней возрождаются заново — без убийственной страсти, но с экзистенциализмом классика Микеланджело, пока в будущем какой-нибудь Оливер Стоун вновь не преобразит их.
Заблудшие души. Между ними странная химия и пропасть, завлекающая после каждого убийства. Но так Кит пытается реализоваться, тогда как Холли теряет всякий смысл, и среди пустынных пейзажей, вопреки пребывания с единственным близким человеком, её обреченность на одиночество выражается сильнее, — это одиночество в объятиях нескончаемой тоски. Беглецы очутились в безлюдном мире, но из-за неумения понять друг друга и по причине невозможности любви, на которую, в силу своей обречённости и брошенности в бездну безотрадной реальности, они были не способны — любовники не могли всецело отдаться друг другу, как отдавались иные в такой же безжизненной пустоши до них. Но то время ушло, как и уйдёт это, где пустота насквозь проникла в плоть и душу, оставив ободранную нищенскую сущность человека: в печальных глазах Холли словно затаилась вся тяжесть и безысходность мира, в котором Кит находил и терял себя. Им оставалось преследовать буколический закат, в надежде, что тот увлечёт их за собой в бескрайне свободную небесную лазурь, где замкнутые они растворились бы там навсегда.
Но — что делать с этой проклятой свободой людям, осатаневшим от одиночества? Им не избавиться от навязчивого странного чувства, преследующего их всю жизнь — будто что-то пробралось вглубь и заселилось там навсегда, и это что-то не извлечь и не выплюнуть, даже если броситься из одной крайности в другую, где смерть обменивается двусмысленным взглядом с жизнью, или, точнее, с её серостью — того, что от неё осталось. Казалось, мир навеки утратил свою радость, наплодив Детей Одиночества, которые обречены скитаться по закоулкам собственной неугомонной души, надеясь отыскать в ней рай, небеса которого зачастую рдеют, как адское пламя. Держа путь в никуда, Кит познал всю никчёмность и иронию мира, решив отречься от него и обрести бессмертие в воспоминаниях Холли. А Малик ушёл в себя, безмолвно показав светящиеся солнечные лучи, что меркнут за густыми облаками: так тускнеет что-то в людях, но из последних сил продолжает мерцать. Хотя, так или иначе, всё обернётся в прах и возродится заново из пепла времени. И оттого погружение в пучину бурлящей молодости так бессмысленно, но всякий раз так убийственно желанно.
'Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? […] Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.'
М. Булгаков 'Собачье сердце'
Название картины полностью передаёт, как мне кажется, внутреннее состояние главных героев - пустошь захолустья, в котором они живут, рождает пустоши в их головах и душах. Если Кит ещё сохранил остатки темперамента, что в совокупности с его пассивной шизофренией рождает довольно гремучую смесь, то Холли напоминает скорее амёбу, нежели разумного человека - особенно чётко это видно в сцене с убийством её отца, на которое она никак, практически, не отреагировала.
Поступки Кита не вызывают у меня никакого понимания, его жестокость бессмысленна и адекватной мотивации я им найти не могу. Если их не устраивала позиция отца Холли относительно их отношений, то можно было бы просто сбежать или продолжать встречаться на стороне. То, каким образом Кит решил данный вопрос, вызывает у меня решительное осуждение. Так же и со всем остальным - предположим, что убийство мужчин, которые обнаружили их хижину в лесу, ещё можно объяснить инстинктом самосохранения, т. к. мотивы их появления здесь вполне ясны. Но зачем Кит заставил умирать мучительной смертью своего друга? Даже если он заподозрил попытку доноса со стороны Като, то можно было бы просто выстрелить в воздух, предупредить, в конце концов - связать и запереть, но не стрелять в живот и потом смотреть, как тот истекает кровью на своей кровати. То же касается и парочки, которая на беду подъехала на своей машине к дому Като в самый разгар событий. Запер в подвале, но зачем стрелять туда? Почему тогда богач и немая служанка не отправились тем же путём на тот свет и в отношении этих людей Кит ограничился только грабежом? Всё это характеризует главного героя как обыкновенного психопата, который видит только один путь для самовыражения - через криминал, причём мотивы его действий понятны только ему самому. В таком случае, его судьба не вызывает у меня никакого сочувствия, электрический стул - вполне достойная награда этому типу. Холли же напоминает, как я уже говорил выше, скорее амёбу, чем человека, соответственно и отношение у меня к ней скорее как к амёбе: есть она, нет её - никакой разницы.
Из плюсов хотелось бы отметить шикарную операторскую работу, виды Среднего Запада здесь получились действительно очень эффектно.
В общем и целом - впечатление достаточно нейтральное. В фильме, безусловно, есть, так сказать, своя фишка и я не исключаю, что в своё время он действительно был прорывом. Но как-то не зацепило. Возможно, потому, что главные герои не вызвали у меня ни сочувствия, ни симпатии, скорее отвращение - в отличие, например, от главных героев таких фильмов, как 'Беспечный ездок', или 'Тельма и Луиза', или 'На тропе войны', каждый из которых в чём-то можно сравнить с этой картиной.
Развлечений в жизнь во все времена было не так уж и много.
А если ты по стечению обстоятельств застрял в одном из маленьких городков Америки в 70-е годы, то велика вероятно, что даже индустриализация обойдет тебя стороной.
Так случилось и с Китом. Все что ему могла предложить родная земля это работа мусорщика, а после - место на скотобойне.
Волей-неволей приходится искать развлечения самостоятельно. Кит не похож на жертву массовой культуры или приключенческих детективов. Скорее всего все схемы уложились у него в подсознании: сначала найти верную спутницу-возлюбленную, совершить грандиозное преступление, а после пуститься в бега.
Ролевая модель понятна, осталось ее заполнить субъективными обстоятельствами. И Кит делает все необходимое, но только получается слегко не естественно, а местами даже становится неловко.
А причины всего нам уже за пару десятков лет до этого объяснил Камю: людям в жизни всегда не хватает драм. А за драму может сойти почти все, что угодно.
Холли выглядит растерянной и отстраненной. Она, как будто, есть только для того, чтобы все фиксировать, а потом транслировать. Правила игры ей не то, чтобы не понятны, а скорее не близки. Она смотрит на все со стороны и, кажется, не вполне отдает себе отчет в реальности происходящего - даже смерть отца не вызывает у нее сильных эмоций.
Для Кита же все происходящее - просто игра. Он убивал на скотобойне коров, теперь убивает людей. Он был мусорщиком, а теперь стал хладнокровным убийцей-гангстером. Кит нашел способ попробовать себя в новой роли. Новой роли - не больше.
Но некоторые игры заканчиваются поражением, которое стоит воспринимать правильно. Так и поступил Кит - играл по правилам.
История знает немало примеров, когда убийства совершались в коллективе. Двое, трое, даже целые группы убийц. Иногда это бывали влюбленные пары. Сходу все скажут: Бонни и Клайд, которые были грабителями банков во времена Великой депрессии. Была и еще одна пара: Чарлз Старкуэзера и Кэрил Фьюгет их история и легла в основу фильма.
«Пустоши» - это первый полнометражный фильм Терренса Малика. Стиль «Пустоши» довольно сильно отличается от фильма «Древо жизни», недавней картины режиссера. Практически нет плавных кадров, классической музыки, но есть одна черта, которая была и в «Новом свете» (возможно, есть и в других фильмах Малика) закадровый голос. Но если в «Древе жизни» ставились вопросы, на которые нельзя найти ответы. Разговоры о Боге, добре и зле, о создании Вселенной, в общем, все то на, что человек никогда не найдет ответа, то в «Пустоши» - это было просто равнодушное повествование. В «Древе жизни» было очень много пейзажей, и кадров из космоса, которые поражали воображение, они оставляли неизгладимое впечатление, еще долгое время после просмотра в голове остаются риторические вопросы и кадры из фильма; а в «Новом свете» была красивая природа, были и рассуждения, но они были более «приземленные», то в «Пустоши» есть только сюжет. Хотя тут же возникает вопрос: что можно было бы рассказать или показать мудрого в фильме про убийц, тем более который снят на основе реальных событий? Кроме хорошо известной всем морали: убивать плохо, ничего нового открыть нельзя (практически).
Удивляла отрешенность от мира главных героев: не бывает, что убийство не вызывали никаких эмоций. Ну убили и убили –получается так. На глазах у Холли (так зовут в фильме девушку) был убит отец, между прочим, убийца парень, которого она любила. Но это не оставило не единой эмоции у нее на лице; ни радости, если она мечтала избавиться от отца, ни гнева на своего парня – ничего. Это можно было бы назвать шоком, если бы не продолжалось на протяжении всего фильма, и реакция Кита была бы не такой же, как у девушки. Можно ли назвать чувства Холли к Киту настоящей любовью? Вначале так и казалось, это можно подтвердить фразой: «Лучше неделя с любимым, чем годы одиночества» - мысли главной героини. Действительно ли она так считала, или просто боялась остаться одна? И тут Малик дает нам повод хорошенько подумать, Холли рассуждает, что она могла бы сбежать, спрятаться, но она этого не сделала, так как ее жизнь полностью зависела от Кита.
Во время просмотра «Пустоши», мне вспоминался фильм Нила Армфилда –«Кэнди». В нем главные герои тоже влюбленная пара, они не убийцы, но наркоманы. В начале, девушке кажется, что жить с любимым рай, но потом они опускаются на землю, а затем в ад... Но если в фильме Армфилда главные герои любили друг друга, то в «Пустоши» - это было больше похоже на подростковые игры.
Если абстрагироваться от того, что фильм снят на основе реальных событий, можно сказать, что фильм про девичью глупость, наивность и открытость всему, даже плохому. Разве пошло бы все так, не встреть она Кита?
Вот чем вдохновлялся Тарантино, сочиняя «Настоящую любовь» и «Прирожденных убийц». Тони Скотт в своем фильме использовал трогательную мелодию из «Пустошей». Оливер Стоун в своем развил идею извращенности сознания тех, кто творит себе кумиров из серийных убийц. Но если «Прирожденные убийцы» фарсовы и могут даже рассмешить зрителя, а 'Настоящая любовь' по-настоящему романтична, то «Пустоши» пугающе реалистичны. Название фильма Badlands можно перевести и как «Плохая страна». Страна, где американская мечта может исполниться у любого. Даже у того, кого считают отбросом общества: лишают даже работы мусорщика, не считают достаточно хорошим, чтобы встречаться с конопатой девчонкой. Им просто надо уметь стрелять, а носить оружие в этих духовных пустошах разрешено законом. Постреляешь по живым мишеням, поводишь за нос преследователей и ты знаменит. Тебя все знают, все восхищаются тобой, даже поклоняются.(На суд над одним серийным убийцей пришли шестнадцатилетние девочки. Зачем? Они хотели понравиться подсудимому.) Конечно, твои приключения рано или поздно закончатся электрическим стулом, но что ты теряешь?
Герой «Пустошей» Кит хорошо разбирается в психологии общества, которое его отвергает. Когда его спутница выходит из игры и он понимает, что достаточно прославился и что бесконечно убегать хлопотно и бесполезно, он сдается полицейским. Но возмущает не то, что дольше всего в памяти народной живут подобные нелюди. Вводит в уныние то, что создатели фильма изо всех сил стараются заставить нас полюбить своих героев. Сначала девушка не хочет иметь дружка-мусорщика, потом ее отец категорически против их любви. Мы должны пожалеть Кита? Он, в общем-то, добродушный парень. Если кого-то можно не застрелить, тому он великодушно дарит жизнь. Убив друга, он затаскивает его труп в сарай. Для чего? А чтобы на солнце не жарился. Хозяину дома оставляет список всего, что у него позаимствовал. Зачем? Чтобы вернуть когда-нибудь машину, одежду, продукты? Нет. Чтобы тот выгодно продал эту бумажку с автографом знаменитого преступника. Сдавшись полицейским, Кит дарит им свои личные вещи : расческу, ручку. Прощается с ними, как с лучшими друзьями. Полицейские умиляются поведением преступника, жалеют 'такого классного парня'. И еще дешевое философствование героя, фальшиво проникновенный закадровый голос его подружки. И их имена, Кит и Холли, звучат как Ребенок и Святая. Зачем нам все это подсовывать? Неужели в надежде, что мы сможем понять и полюбить героев этого фильма? Неужели Теренс Малик восхищается своими персонажами?
Основанная на реальных событиях, но немного приукрашенная и сделанная самую малость лиричнее лента Терренса Малика «Badlands», ставшая еще при жизни автора абсолютной классикой американского, да, наверное, и мирового кинематографа, не может не приковать к себе внимание людей, которые более или менее интересуются кино.
«Пустоши» - это история двух любовников, не страстных, не лихих, как это сейчас модно, а самых простых: обычный парень, обычная девушка. Он – пассивный психопат, активно растрачивающий патроны своего револьвера, лишая тем самым жизни невинных людей, а она – его спутница, которая уже слишком долго колесит по Америке вместе с ним, особо того не желая, но и не пытаясь вырваться из его объятий – любовь все-таки.
Такую совершенно нетипичную историю, наверное, как раз по причине ее не типичности считают эпохальным событием в мире кино. Да, хороший саундтрек и отличные работы Шина и Спейсек влияют на многое, но сюжет, который, по сути своей, заключается в том, что герои, решив убежать от не самой сахарной жизни, все-таки убежали, потом поубивали кого не попадя, им это все надоело и они решили сдаться властям, попутно наделав мифов о проколотом колесе, теперь не кажется настолько гениальным, чтобы его так восхваляли.
Вне всяких сомнений, этот фильм о том, куда приводят не столько желания, сколько мечты, которые могут сбыться, только если готов пожертвовать всем. Даже собственной жизнью. Главный герой приковал к себе внимание общественности – был мусорщиком, стал частью истории. И все бы ничего, но таких исторических личностей с трудом получается назвать личностями, потому что пойти по головам только ради того, чтобы о тебе все узнали – нелепо.
Малик в этом плане делает акцент даже не на трагизме финала, а на том, что у девушки-то все хорошо, а Кит что хотел, то и получил. «Пустоши» начинаются точно так же, как и заканчиваются. О героях никто не знал до этих ужасных событий, они были всего лишь «серыми мышками», а Шекспировский мотив Ромео и Джульетты – это не более чем фон. Но зачастую именно из таких «серых мышек» получаются люди, которые не могут ничего добиться иным, некриминальным путем.
Вечная тема, поднятая Маликом, будет актуальна всегда. А все остальное со временем исчезнет, оставив место для наиболее главного. В этом и прелесть «Badlands».
Прикоснулся к одной из первых работ Терренса Малика. Откровением она для меня не стала, наверное, до этого я уже много посмотрел подобного, в плане идеи, преподношения, действа.
Молодые люди без царя в голове, ищущие свободы, и находящие её на тропе преступления. Преступник – человек, переступающий через общепринятую мораль, нарушающий каноны, почти «первооткрыватель». Таким, по моему мнению, чувствовал себя и Малик, в свои 29 лет.
А как всё начиналось… Рыжеволосая наивная, открытая Холли, слегка истеричный Кит, они находят общий язык, почему-бы им не встречаться, но, нет, по каким-то правилам взаимоотношений они быть вместе не могут… Преодолевая препятствия, они отправляются в своё «путешествие».
Жестоким фильм назвать не могу, в свете современных картин, но натурализм некий присутствует. Название фильма полностью соответствует картинке, за исключением некоторых моментов показа идеалистических мест у реки.
Я задаю себе вопрос, могли бы они быть другими. Насколько они свободны выбирать? Изначально их несвобода, внутренняя или внешняя, не имеет значение, с суживает их поле выбора, подталкивая на крайние меры.
