«Чужой» был построен на точном исполнении принципа саспенса — на ожидании неизвестного и страшного, что вдруг обнаружилось в космических глубинах. Теперь же зрителю заранее известно все — в том числе и то, что изобразить ксеноморфов сегодня не проблема. Страшно подумать, на чем сыграет Ридли Скотт в заключительном сиквеле этой трилогии приквела.
«Чужой: Завет» рассказывает зрителю о чём угодно, только не о Чужом. Ну разве что самую малость.
Мутирующая франшиза не избавилась от скриммеров, сильных женских персонажей, слюнявых чудовищ и по-настоящему отвратительных сцен, зато приобрела в том, что должно понравиться тем, кому плевать и на скриммеры, и на чудовищ.
Завет из названия картины — это не только название корабля, но и новый договор между Богом и его творениями, где место создателя занял завороженный красотой андроид, а людей сменили более совершенные существа, которые наследуют и земное, и небесное царство.
Особенность «Завета» и причина его иронической отстраненности именно в том, что он снят не с точки зрения человека, и не с точки зрения андроида, и не с точки зрения ксеноморфа, а как бы с позиции самой Эволюции, которая не склонна к сантиментам и пробует различные варианты, объединяя в едином акте творения живое и неживое, органическое и неорганическое, уродливое и красивое.
Самым удачным расчетом стало как раз то, что главным чудовищем фильма сделали вовсе не легендарного ксеноморфа, а героя Майкла Фассбендера. Противостояние двух Фассбендеров, нового чуткого Уолтера и прежнего самовлюбленного Дэвида, — лучшее, что есть в «Завете».
Ридли Скотт избавляется от абсурдной глупости героев, возвращает на экран ксено- и не только морфов и окончательно погружается в ницшеанские размышления о судьбе сверхчеловека
«Завет» — это «Космическая одиссея» Скотта. Он, как и Кубрик, позволяет себе говорить о Тайне Творения и Мироздания (непременно с большой буквы) и человеке (непременно с маленькой буквы). Более того, ухитряется делать это так, что получается не смешно, а разве что безумно.
Зрителю, которого держат за дурака, становится обидно. Ему почти хочется плакать — а рука так и тянется к пыльной полке. К диску с «Космической Одиссеей». Или хотя бы со «Звездными войнами».
Фильм двигается от старта к финишу не шагами, но прыжками — от одной вспышки насилия к другой, — превращая то, что когда-то было шоком, в совершеннейшую рутину. Результат выглядит как компиляция главных хитов предыдущих серий (особенно в том, что касается боди-хоррора) и настолько же — еле-еле — возбуждает.
После просмотра нового «Чужого» вспоминается старинная индейская поговорка: «Если лошадь сдохла — слезь с нее». То же самое верно и в отношении ксеноморфа со всей франшизой в целом.
Это мерзкая халтура, страшная в своей нелепости и несуразности, и я со всей искренностью заявляю, что не могу понять, чем физически там можно наслаждаться. Даже «Прометей» давал зрителю больше, а бесил меньше (вот уж не думал, что доживу до такого).
В мире будущего по версии Ридли Скотта от нас попросту ничего не зависит: злой рок, хоть в виде Чужого, хоть в виде Майкла Фассбендера, все равно до нас доберется; даже в космосе, где, как известно, никто не услышит твой крик.
Да, фильм исследует абсолютно все те же темы, что и прочие фильмы франшизы, но настоящий шок в плане оригинальности был возможен только при просмотре первого «Чужого». Волноваться не стоит. «Чужой: Завет» — это, наверное, третий после первых двух по уровню эпизод из всех шести частей.
Если вы хотите нуарного экзистенциализма с уклоном в мизантропию — вам сюда. Жаждете разбитного сайфая с нечеловеческим прикусом и прочей дичью — пришли по адресу. Нравится кровавая баня, лютый хоррор и красочное извлечение ливера, сдобренные цинизмом, солипсизмом и капитализмом — как раз под это заточены минимум 60 минут из заявленных 122-х. Да и вообще, хорошее кино. Прекрасное. Душевное. Скоттское.
«Завет» мало что добавляет к предыдущим фильмам о Чужих. В нем слишком много Майкла Фассбендера и достаточно много всего странного. Но в этом странном Ридли Скотт и находит своеобразное, дикое обаяние и черный юмор.
Это не про поединок человека с чудовищами. Скотт начинает и заканчивает ленту отрывком из вагнеровского «Золота Рейна» — шествием богов в Валхаллу. «Чужой» — действительно про богов и про то, как жалки и бессильны люди перед их бездушностью.
Если в «Прометее» вам не хватило зубастых тварей чужих, возрадуйтесь! Здесь их (во всех известных нам и неизвестных обличиях) будет предостаточно. Продолжение должно быть продолжением.
«Завет» — фильм невероятно смешной, остроумный и абсолютно ридлискоттовский. Достаточно посмотреть на то, как ловко и лихо автор вывел из игры ключевую для «Прометея» расу инженеров, чтобы понять, что никакой зауми здесь больше не будет, а если уж и будут философствовать, то молотом или, в крайнем случае, инопланетными жвалами.
«Завет» не то чтобы провел работу над ошибками, но большинство спорных моментов как минимум объяснены либо жанровым уклоном в ужасы, либо преисполнены иронией. Это не только пафосная большая фантастика с космическими кораблями и вечными вопросами, но и действительно мрачный хоррор (пожалуй, самый жестокий среди всех фильмов серии).
Скотт смог разбавить космическую оперу в духе «Прометея» нотками космического хоррор-боевика про Чужих и сделать совершенно нового киномутанта, пусть и со знакомыми повадками.
В некоторые моменты «Завет» действительно комичен, в некоторые — слишком увлечен самолюбованием, чтобы заметить очевидные для всех остальных огрехи, — но эта большая махина работает, летит.
Как говорится, никогда такого не было, и вот опять. Опять элиены жрут людей. Ничего в этом плане нового. Ну и не надо — классика не устаревает. Тем более что теперь процесс проходит живописнее, чем когда-либо
«Завет» — история-матрешка; стариковская притча, лютый молодой хоррор и, наконец, по-своему очень семейное кино.
Здесь Скотт лишь подготовил почву для более грандиозного замысла, попутно развивая теологические медитации из «Прометея» и разбавляя их нервным трепетом с отголосками оригинала 79 года. Причём, трепет тут по большему счёту заслуга даже не тёмных локаций и безжалостных Чужих, а вне всяких похвал впечатляющего Фассбендера.
