Ее зовут Филиппа, его зовут Филипп, они оба родились 23 мая. Она учительница младших классов, ставшая преступницей в попытке взять закон в свои руки, он карабинер, сын офицера полиции. Она англичанка, выросшая в Италии, он итальянец, прекрасно знающий английский. Они даже чем-то похоже на брата и сестру. Она успела потерять мужа и стать террористкой, он начинающий взрослую жизнь и карьеру юнец. В день, когда он родился, она принимала первое Причастие. Такое ощущение, что их свел кто-то на небесах. Между ними черта закона и куча преград, но ему хватает лишь мгновения и некрепкого рукопожатия, чтобы все для себя окончательно решить.
Она виновна в смерти четырех невиновных людей, но не может спокойно принять наказание до тех пор пока земля носит того подонка, который убил ее мужа и продолжает убивать страшной заразой других, среди которых и ее малолетние ученики. Вот бы только добраться до него и мертвой хваткой вцепиться в его глотку. Но он большая «шишка» и все улики против него испаряются еще на полдороге к следователям. Как нельзя кстати рядом оказывается Он и дарит ей, потерявшей вкус жизни женщине, надежду не только на такую желанную месть, но и нечто большее.
Что делать, если в титрах видишь столько прекрасных дуэтов: сценаристы-товарищи Кшиштоф Кеслевский и Кшиштоф Писивич, режиссер Тома Тыквера и его «штатный» оператор Фрэнк Грибе, актерский дуэт Кейт Бланшетт и ее молодого партнера Джованни Рибизи. Ответ, пожалуй, один: ожидать стоящего кино. И даже где-то в глубине души у меня затеплилась надежда увидеть что-то столь же сильное, как и, скажем, «Синий цвет» покойного гения Кеслевского.
Фильм «Рай» является первым фильмом сценарной трилогии («Рай-Ад-Чистилище») двух Кшиштофов, творцов другой известнейшей трилогии «Три цвета». И этим фильмом можно с легкостью восхищаться. Восхищаться можно проникновенной игрой Бланшетт, которая ради этого согласилась на нелегкий для любой женщины шаг и совершила «мини-подвиг», побрившись наголо. Восхищаться можно Джованни Рибизи, не потерявшегося на ее фоне и показавшего задатки хорошего актера. Можно хвалить режиссуру Тыквера, снявшего возможно свой самый сильный фильм и уверенно выдержавшего стиль и темп фильмов «цветной» трилогии Кеслевского-Писивича. Можно и нужно благодарить оператора Фрэнка Грибе, отлично сделавшего свою работу и запечатлевшего красоты итальянской природы и всегда находившего удачные планы и ракурсы. И совершенно невозможно не заметить прекрасную музыку Арво Пярта, сопровождающую весь хронометраж фильма. Эти, передающие весь настрой фильма, партии на пианино запоминаются надолго и западают в душу. И, конечно же, финал фильма – насколько красивый, настолько загадочный и глубокий.
Отдельно хотелось бы отметить Кейт Бланшетт. Одной из особенностей фильма есть тот факт, что примерно половину хронометража фильма мы имеем возможность слушать оригинальную английскую речь этой актрисы. Не секрет, что дубляж никогда не сможет передать тонких интонаций актеров, и только послушав оригинальную речь, можно по-настоящему оценить игру актеров. А оценивать в игре Кейт Бланшетт есть что – она мастерски применяет весь актерский арсенал, богато используя мимику, и что самое главное глаза, в каких можно прочесть столько боли, отчаяния и одновременно надежды. Самый сильный момент фильма – это ответ на вопрос отца Филиппа возле храма. За эти несколько секунд паузы, которую она театрально выдерживает, на ее лице и в глазах проносится такое богатство эмоций, что просто поражаешься ее драматическому таланту.
На таком фильме вряд ли остановишь свой выбор в видеопрокате или заметишь его на полке среди ярких и красочных коробок ДВД-дисков, его можно посмотреть или, случайно на него наткнувшись, скажем по ТВ поздней ночью, либо, интересуясь творчеством кого-то из творцов этого фильма, либо по рекомендации знающего человека как, собственно, и случилось со мной. Зато посмотрев его, получаешь, хороший заряд не то чтобы положительных эмоций, но определенный светлый настрой после финальных титров присутствует. И благодарить за это можно всех создателей фильма в равной мере.
С благодарностью Владу (aka Podpisnov) за рекомендацию столь прекрасного фильма и знакомство с творчеством одной из лучших актрис современности.
На родине Кшиштоф Кесьлевский заработал себе имя как документалист, в Европе прославился как представитель прогрессивного и социально-активного польского кинематографа второй половины семидесятых годов прошлого века. Но на мировой уровень он вышел, создав «Декалог» - эпохальный калейдоскоп судеб, моральных конфликтов и человеческих чувств в десяти частях. Уже потом была работа во Франции, отмеченная в Каннах «Двойная жизнь Вероники» и трилогия «Три цвета», поочередно награжденная в Венеции, Берлине и даже у редко смотрящих на Европу американских киноакадемиков. Впрочем, многочисленные призы стали лишь признанием совокупности заслуг; подлинное величие Кесьлевского – в его картинах, каждая из которых отнимала у него столько сил, что в 1994 году он объявил о своем уходе из режиссуры… а вскоре скончался от сердечного приступа. Закончился ли на этом его творческий путь? Отнюдь.
Кшиштоф Кесьлевский оказался одним из тех редких авторов, жизнь которых не прекращается с завершением земного пути. Его постоянный соавтор Кшиштоф Песевич нашел сценарии и наброски своего друга и коллеги; как прежде, разработал и доработал их. Таким образом, спустя почти десятилетие после своей смерти, один из величайших европейских кинематографистов вернулся на экраны с новой, последней трилогией: 'Рай-Ад-Чистилище'.
Поставлена она была разными режиссерами, которых, по сути, ничего не связывает. Ни общих продюсеров, ни общих членов съемочной группы, и даже страны происхождения у всех разные. И, как ни странно, это не разрушает оригинального замысла Кесьлевского - одно время он и десять частей 'Декалога' хотел предложить десяти разным режиссерам, но затем решил, что речь идет о материале слишком личном. Являлась ли для него последняя трилогия столь же личным материалом, сегодня уже не узнать, однако в том, что современные постановщики так считали, нет никаких сомнений. Дух Кесьлевского окружает и подавляет режиссеров, работающих с его сценарием, и это четко видно уже в первой части трилогии - 'Рае' Тома Тыквера.
Выработав к 2002 году собственный, вполне определенный режиссерский стиль, Тыквер, однако, почти незаметен в 'Раю'. От немца - лишь ряд будто случайно выхваченных формальных приемов: чрезмерно частые панорамы с вертолета, яркая, вычищенная картинка и построенный на наплывах монтаж. В остальном же он разрабатывает стиль фильма так, чтобы держаться к позднему творчеству Кесьлевского настолько близко, насколько это возможно; вплоть до приглушения социально-политической актуальности картины, которая характерна скорее для раннего периода творчества польского кинематографиста.
И потому, чем дальше, тем острее ощущается, что «Рай» - не самостоятельная картина, но имитация. Честная и искренняя, сделанная из лучших побуждений, но не достигающая необходимой правдоподобности уже хотя бы потому, что Кшиштоф Кесьлевский - это Кшиштоф Кесьлевский, а Том Тыквер - Том Тыквер. Фильм непреднамеренно выворачивается наизнанку: стремясь к эталонной оригинальной режиссуре, он ломает и комкает оригинальный сценарий.
Тыквер вдруг пробивает в сюжете дыры, которых там изначально быть просто не могло. Мотивация героев Кесьлевского в фильмах, снятых им самим, всегда понятна. У Тыквера же разобраться в том, что движет учительницей Филиппой, в результате неудавшегося покушения на наркодилера взорвавшей четырех невинных людей, а затем скрывающейся от правосудия при помощи молодого карабинера Филиппа, можно только ближе к финальной сцене. Режиссер заигрывается в фирменное для Кесьлевского смешение реальности и метафор, излишне запутывая зрителя, который из без того занят моральной дилеммой: можно ли сочувствовать женщине, которая действительно совершила страшное преступление, пусть и не желая того, пусть и по вине непредсказуемой судьбы, пусть и изначально замышляя добро? Сюжет Кесьлевского, который всегда с теплом относился к простому человеку, подталкивает к оправдательному взгляду на ситуацию, превращая фильм в своеобразную историю искупления согрешившей Филиппы через единение с невинным Филиппом. Причем, единение как на физическом, так и на визуальном уровне: скрываясь от полиции, герои надевают похожую одежду, сбривают волосы, а лица их все сильнее становятся похожими на возвышенные, лишенные эмоций маски.
Но не стоит обманываться, будто финальное вознесение - прощение героини. Тыквер, до этого тщательно путавший все карты, вдруг просто умывает руки и оставляет окончательный вывод в воздухе. Буквально. Если в игре реальности и метафор Кесьлевского для зрителя важнее реальность, то никакого спасения для героев не предвидится; если же допустить, что на вертолете и вправду можно подняться в Рай, то это лишь значит, что оправдать или осудить героев может лишь высший, небесный суд. И что бы зритель для себя ни решил, от его восприятия 'Рая' все равно ничего не зависит. Развивая этот мотив, можно даже сказать, что не имеют большого значения и зрительские оценки - Тыквер, как кажется, отправляет свое послание на суд лично Кесьлевскому. Претенциозно? Режиссер не без доли здравого смысла рассудил, что это не нам решать.
Брать Кейт Бланшетт на главную роль — читерство. Бланшетт как актриса — явление, не поддающееся осмыслению на уровне разума. Бланшетт — инопланетянка. Ей, видимо, так понравилось сниматься в кино, что она решила остаться среди землян, в человеческом обличии. Как вообще составить объективное мнение о фильме, в котором она исполняет главную роль? Среднего качества кино, она преображает в очень хорошую картину. Хорошую картину, превращает в картину отличного качества. Когда она появляется в кадре одновременно с другими актерами, все окружающие персонажи меркнут, тухнут как перегоревшие лампочки. Как еще сказать? Превращаются в тени. Становятся невидимыми. Она как слишком яркий объект в космосе, делает невидимым все вокруг. С ее появлением в кадре, затмевается даже антураж. Затмевается работа режиссера, технические детали, направленные на все, что не касается конкретно ее. Как только она в кадре, внимание переключается на ее мимику, как под гипнозом. Остальное становится не интересным. Каждый раз после фильма с ее участием, возникают одни и те же вопросы: Что может предложить это кино без нее? И какой оценки достойно кино, если представить на ее месте другую актрису? Затем следуют уже стандартные выводы: Опять я из-за нее просмотрел большую часть фильма. Придется смотреть еще раз, и в этот раз стараться отводить взгляд, чтобы снова не попасть под влияние гипноза.
На первый взгляд в этой молчаливой и величественной кинопритче есть все, что нужно: возвышенность помыслов, чистота и единство душ, масштабность внешнего мира, и, конечно, истинная любовь. И все было бы прекрасно, если бы не имя Кшиштофа Кесьлевского, упомянутое в самом начале как имя одного из авторов сценария. А сценарий, действительно, очень в духе Кесьлевского:
Молодая учительница по имени Филиппа, убитая несправедливой кончиной мужа берет правосудие в свои руки, однако, благодаря досадной случайности, погибают невинные люди (мужчина и двое детей), что оказывается для Филиппы потрясением. Кто бы мог подумать, что именно в таком шоковом состоянии героиня встретит свою любовь, юного карабинера по имени Филипп, напоминающего одновременно преданного щенка и доброго ангела, посланного на землю, чтобы помочь Филиппе завершить намеченное дело, а после, проводить ее в мир иной. Здесь будет все: и побег из тюрьмы, и месть, и обличение органов правосудия, и внутреннее очищение, промелькнет даже истинная дружба и всепрощающая родительская любовь, но для тех, кто взялся за просмотр фильма в связи с именем Кшиштофа Кесьлевского, все это померкнет во тьме и даже 'человечный' сценарий не спасет ситуацию. Дело в том, что в этой масштабной постановке, с обильными панорамными видами, напряженным саундтреком, многозначительным молчанием, и стремлением к возвышенности, почти полностью отсутствует загадка, присущая Кесьлевскому. И мне кажется, виной тому иной метод подачи информации. Кесьлевский всегда шел от частного к общему, зритель усваивал его идеи через обыденные предметы, показанные по новому. Тыквер же абстрагируется от частного, что создает эффект искусственности. Например, ряд грубоватых совпадений, связанных с именами, датами первого причастия и т.д. героев, не могут не оставить ощущение неестественности. В качестве сравнения напрашивается 'Двойная жизнь Вероники' Кесьлевского, в которой даже идентичная внешность двух главных героинь не производила такой прямолинейный эффект. Наряду со всем этим, мотив неизбежности судьбы, с которым так любил заигрывать Кесьлевский, у Тыквера достиг своего апофеоза, что, к сожалению, вызывает еще больший диссонанс в сочетании с монументальной молчаливостью фильма в целом.
Сценарий картины бесспорно красив. Прекрасна идея духовного единения двух людей (а навязчивые мысли связанные с тем что Филипп и Филиппа на самом деле один человек и вместе с тем понимание того, что они разные - едва ли не самое прекрасное). Хороша и закольцованность картины, и типажи актеров, которые, как уже было отмечено, чем-то похожи друг на друга. Но притупляет эту красоту эффект так и не сложившегося пазла, метафоры, повисшей в воздухе в виде вертолета (не самое ли простое объяснение финалу?). Садясь за просмотр не ожидайте, что поймете картину и ее необычную концовку (наказание может вынести лишь высший суд? Рай как свобода от условностей? Любовь, которой нет места на этой земле? Благополучное завершение 'черного дела' в нашем испорченном мире?), вы не сможете понять даже в каком месте начался рай, и есть ли он вообще.
На мой взгляд, весь фильм напоминает подготовку к переходу в иной мир, подготовку к раю, что тоже могло бы получится весьма интересно, если бы в картине было чуть больше Тыквера, чуть меньше стремления отдать дань Кесьлевскому. Тогда простор и живописная масштабность окружающего мира раскрылись бы иначе, напомнив взгляд сверху, из рая. Идея жертвенности и мести заиграли бы новыми красками. И насилие, порождающее насилие (один из смыслов, который стоило бы развить как следует, потому что на нем построен весь фильм) после окончания картины, перевернул бы в головах зрителей устройство царства земного и небесного, хоть и в рамках лишь этой истории.
Ее зовут Филиппа. Его зовут Филиппо. У нее День рождения 23 мая. У него День рождения 23 мая. Они оба совершили преступление и они в бегах. Но это не все, что их объединяет. Они влюблены.
Том Тыквер снял, на мой взгляд, лучший свой фильм «Рай». Картина, на которую даже и не знаешь, как реагировать. То ли радоваться, что герои обрели друг друга, то ли плакать, оттого при каких обстоятельствах это случилось. Да и финал можно трактовать по-разному. То ли герои улетели далеко и навсегда, то ли нет. Лично мне кажется, что ничего хорошего из угона вертолета не вышло. Их обязательно поймают. Но дело не в этом. Дело в самом фильме. Он трогательный, печальный и, не знаю, душевный, что ли. Действие развивается не очень быстро, плавно, под такую же плавную музыку.
Мы знаем, что Филиппа преступница. Пусть и случайно, но она убила 4-х невинных людей. Однако к ней все равно проникаешься симпатией, и искренне хочешь, чтобы она сбежала. Филиппо тоже преступник. Но на что способен влюбленный человек? Когда его отец спрашивает Филиппу: «А вы его любите?», очень страшно услышать: «Нет». Для меня до сих пор загадка, настоящие ли чувства у Филлиппы, или она просто благодарна своему спасителю? Хочется верить, что да, настоящие.
Кейт Бланшетт хорошая актриса. Ей веришь с первой минуты. Так и с «Раем». В сценах допроса нельзя усомниться в ее искренности. Да и в других тоже. Хотя меня немного шокировало бритье наголо. Видимо, каждая актриса должна пройти через это.
Джованни Рибизи такой милый и лоховатый паренек. Давно наблюдаю за этим актером, и он мне очень нравится. В «Рае» он такой безнадежный романтик, готовый на все ради любимой. Цепляет.
Кино мне очень понравилось. Побольше бы таких. Лучший фильм Тыквера. Лучший фильм Бланшетт. Лучший фильм Рибизи.
Один из немногих фильмов, который показывает НАСТОЯЩУЮ ЛЮБОВЬ.
На протяжении фильма я была, несомненно, охвачена интересом и слезами, и очень переживала о том, каким будет конец.
В самом фильме скрыта некая философия, поняв которую можно лишь вдуматься в саму идею фильма, но всё это после того, когда увидишь конец фильма.
А вот тут и вся загадка: наверняка не все поняли, что же с ними случилось в конце? Куда они пропали? Живы ли? И вообще, что произошло? Думаю, что режиссёр специально оставил интригу и загадку, чтобы мы сами выбрали 'свой' конец.
Но в любом случае, герои, наконец, обрели свой 'Рай', который и послужил названию фильма. Но что для них 'Рай' и что он значит?
Для Филлиппы наверное, то, что она наконец сделала то, о чём так долго хотела, и он впервые почувствовала, что есть на свете человек, который её безумно любит и готов ради неё на всё, лишь бы быть с ней, и сделать её счастливой. Наконец, появился свет в её жизни, свет, который дал надежду, что она прожила не зря.
Филиппо - безумно полюбил неё, как никогда в своей жизни, он был готов ради неё на всё, и пожертвовал всем, в том числе и собой, и тут ясно можно понять, что эта любовь заменила ему целую жизнь, ему не нужно было уже ничего, кроме Филлиппы!
И для них - это 'Рай', который они достигли лишь вдвоём.
Итог: очень достойная и эмоциональная картина о настоящей любви и о жизни, заслуживающая высоких оценок.
Сразу скажу так, Том Тыквер снимает странное кино, не 'очень странное', но просто 'странное', где чувства, переживания, мысли его героев оставлены как бы внутри них, в немых взглядах друг на друга, касании рук. Не хочу сказать, что 'странное' значит плохое, но это и не совсем типичное кино, которое, стоит заметить, в свою очередь не всегда значит хорошее. Это кино кому-то может показаться страшно скучным, кому-то безмерно шедевральным, я же после просмотра почувствовал... не знаю, это и щемящая грудь тоска, и невыносимый, сжимающий сердце восторг. Хочу ли я сказать, что фильм гениален или же невыносимо скучен, бессмысленен? Всё так неоднозначно, но попробую разобраться.
Отмечу, что Том Тыквер снимает ещё и очень красивые фильмы, например, стоит вспомнить его 'Парфюмера', очень красиво снятый, хотя мне в целом не понравился, ну, или не понравился частично. Но не о 'Парфюмере' речь, и если не брать в расчёт убогую модель земли, отображающуюся на экранах обучающего тренажёра-вертолёта в самом начале фильма, то можно со спокойной совестью утверждать — кино очень красивое. Конечно, я ничего не имею против таких тренажёров и понимаю, насколько они полезны для обучения, но как мне кажется, первый эпизод просто визуально не вписывался в общую картину, такую чёткую, светлую, сияющую, как бы сказал сэй Кинг, наполненную Белизной, несмотря на полную безнадёжность и трагичность происходящего. Никаких тёмных тонов, которыми изобилуют, например, триллеры, здесь как будто каждый кадр кричит нам о том, как всё хорошо. Обманчивое впечатление, подумалось тогда мне, на фоне всех этих великолепных старинных улиц, новых, не менее величественных многоэтажных зданий, на фоне захватывающей духу итальянской природы со своими полями и редкими полосами деревьев. Что же хотел этим сказать немецкий режиссёр? О том, как опасно мы колеблемся на грани между тёмным и светлым миром, на самом деле представляющем одно целое? Что закрывая один глаз, мы увидим боль и страдания, смерь и разрушение, отсутствие какого-либо смысла в жизни? Последствия поступков, не только других людей, но и собственных, наших, повлёкших необратимую трагическую цепь событий? Или что прикрыв другой глаз, перед нами предстанет совсем другой мир, полный любви, сияющей красоты, мир, ради которого стоит жить, веря, что рано или поздно тебе будет дана возможность искупления? Но если один мир жесток, а второй дарит надежду, и вместе они есть суть одно, во что же верить?
У Хемингуэя в его романе 'По ком звонит колокол', разворачивающийся во время испанской гражданской войны, один персонаж, старик Ансельмо, охотник, вынужденный убивать врагов Республики, за которую он борется, сказал одну хорошую фразу. Смысл её в следующем: старый охотник, теперь направляющий дуло своего ружья на живых людей, очень надеялся, что после войны им всем будет дана возможность много и хорошо работать, дабы хоть как-то искупить то зло, которое они сеяли на поле боя. Ведь убийство, пусть и во благо, ради будущего твоих детей, есть убийство и будет им оставаться. Никогда не знаешь, к чему приведут благие на первый взгляд цели, замаскированные под сенью убийства, но ясно лишь одно — насилие всегда порождает насилие. Главная героиня, учительница английского Филлиппа, жаждущая восстановить справедливость, всё же решается вступить на этот путь, и по ходу раскрытия в фильме её мотивов можно только согласиться с ней, однако, к чему это привело? Череда нелепых случайностей, и вот она в тюрьме, в комнате для допросов, скорчивается и содрогается от рыданий, осознавая, что натворила. И тут появляется главный герой, Филлиппо, молодой карабинер, который проникается к ней сочувствием, но в первую очередь любовью, и решается ей помочь. Филлиппа и Филлиппо. Два разных человека, связанных одним именем, одна — разбитая и подавленная, потерявшая веру и не ожидающая искупления, другой — наполненный любовью и видением впереди нечто 'прекрасного', не важно, как долго оно продлится. Два разных мира, если задуматься. И чем всё закончится?..
Вообще, я бы и само кино разделил на две части. Первая — пребывание Филлиппы в заключении, как будто в кошмарном сне. Очень напряжённая, щекочущая нервы часть, которую, думаю, все оценят. Вторая — будто пустившиеся в полёт мысли, облёкшиеся в материальную оболочку. Это размышления о том, что осталось, что можно использовать с умом и любовью. Несмотря на недавнее напряжение, несмотря на то, что опасность не миновала, а осталась где-то там, бродит, глухо рыча и выискивая добычу, чувствуется свобода и радость от каждого прожитого героями дня. Это скорее уже мир Филлиппо, хотя, наверное, чуть-чуть и Филлиппы тоже. Конечно, по моей логике, эти два мира не могу существовать друг без друга, поэтому и чем же всё закончится? Если можно будет так выразиться, то — объединением, слиянием, принятием. Возможным ли было искупление для Филлиппы? Возможной ли была беззаботная любовь для Филлиппо? Кто же теперь скажет... Лишь небо их рассудит, лишь небо их поймёт.
Том Тыквер, совсем забыл я отметить, ещё и композитор, поэтому, думаю, можно встать и громко ему поаплодировать! Тонкие, терзающие душу нотки пианино полностью обволакивают фильм, придавая ему ту атмосферу, которой пытался добиться режиссёр, и если я правильно понял ход его мыслей, по крайней мере, если я понял частично, то Тыкверу дух своей задумки удалось передать более чем. Безупречные (ну, правда, безупречные) роли Филлиппы и Филлиппо, исполненные Кейт Бланшетт и Джованни Рибизи — им тоже можно... нужно похлопать, браво!
Что же в итоге мы получили? Такое вот странное кино Тома Тыквера под названием 'Heaven' (переводите, как хотите), которое, если вы пожелаете им проникнуться, обязательно заставит вас задуматься, не побоюсь этого слова, о вечном.
И каждый придёт к своему выводу, потому что как обычно бывает в таких вот 'странных' фильмах — смысл таится под разными обличиями.
Странный фильм. Необычный, нестандартный, непредсказуемый? Нет, наоборот, предположить конец как раз нетрудно, но при отсутствии какого-либо явного воздействия на зрителя, тем не менее фильм от начала до конца пропитан безысходностью. И яркие сцены, солнечная Италия только подчеркивают боль и обреченность героини, ее усталость и поражение.
К плюсам фильма нужно отнести его достоверность, жизненность. Она потеряла мужа. Утонувший в наркотическом бреду, он стал жертвой собственной слабости, но от этого ей не легче. Добавляет терзаний то, что она знает его убийцу, но полиция не хочет принимать меры. И она решает покарать его сама – бомбой в мусорном ящике. Глупо? Нелепо? Бессмысленно? Точно – все как в жизни. А главное – очень опасно. Не для наркоторговца, для окружающих, не в лесу живем, а бомба – это не пуля снайпера. Непредвиденные обстоятельства – и смерть 4-х невинных людей. И как с этим жить?
Другим плюсом лично для меня стало присутствие Ремо Джироне, легендарного Тано («Спрут»), в обожании которого прошло мое детство.
Явно вижу намек на философский подтекст, глубинный смысл и высокие чувства, но кроме взлета в небо и сцены под деревом (наверно, не мне одной Адам и Ева припомнились?), сказать особо не о чем.
Как-то на одном моем любимом сайте (называть его не буду, потому что сочтут рекламой) читал комментарии про Кейт Бланшетт. Одна девушка написала, что полюбила Кейт после этого фильма и 'во время просмотра я так плакала, что у меня слёзы текли даже по животу'. После этой фразы я сразу же добавил кино в закладки. Тем более Том Тыквер мне симпатичен еще со времен фильма 'Беги, Лола, беги', который я пересматривал раз десять, наверное.
Что ж, у меня слезы по животу не текли, к сожалению, но фильм оставил приятное впечатление. Очень интересный сюжет был в начале. Главную героиню арестовали за убийство четверых человек. Причем отомстить она хотела одному мужчине, но вышла небольшая накладка, в результате которой пострадали невинные люди. На допросе ей понадобился переводчик. Молодой юноша влюбился в Филиппу и решил помочь ей сбежать. Немного напоминает 'Кармен' Проспера Мериме, но я люблю такие сюжеты.
Прежде, чем перейти к минусам, за которые я снизил оценку, хочется отметить великолепнейшую игру Кейт Бланшетт. Она тут сыграла потрясающе. За один только эпизод, когда на допросе ей сообщают о количестве погибших, можно вручить ей еще один Оскар. Джованни Рибизи тоже понравился мне. Эдакий мальчонка с щенячьими глазками, который первый раз в жизни отошел от устава, наверное. Не вызывает сомнений, в общем. Режиссура хорошая, но тут я не могу быть объективным, поскольку работы Тыквера мне импонируют, даже если сам фильм не особо нравится. Саундтрек идеальный.
И все же мне не хватило напряжения. Как-то слишком легко и просто все складывалось у этой парочки. А концовка вообще уже перешла грани разумного. Куча народу, но при этом они остаются незамеченными, будто в шапках-невидимках ходят. И вообще я ждал в конце яркий трагический аккорд. Вот тогда поставил бы оценку выше. Но все-таки фильм хороший. Закончился слишком быстро. А хотелось еще продолжения.
Первое, что бросается в глаза – широкая «география» фильма: сценарий поляка Кесьлёвского, режиссура немца Тыквера, австралийка Бланшетт, а действие происходит на территории Италии. Это могло бы свидетельствовать о том, что чувства героев универсальны, однако, после просмотра, кажется, что они вообще надуманы.
Мотивы, подтолкнувшие Филлипу к преступлению малопонятны и неправдоподобны: она спланировала подорвать бомбой крупного чиновника, замешанного в наркоторговле. Почему именно его? Если она просто борец за справедливость, то разве мало подлецов и мерзавцев более высокого уровня? Если это личная месть за смерть мужа, тогда вообще непонятно, ведь они были в процессе развода. Все это не дает мне возможность, внутри себя, ее оправдать, как часто бывает с героями, которые совершают преступления в безвыходной ситуации. Конечно, ее жаль: она очутилась в лапах полиции, начальники которой в преступном сговоре с мафией.
Однако, взрыв бомбы, заложенной ей в крупном офисе, повлек смерть четверых невиновных человек, и не предполагать такую возможность было просто наивно. Тыквер показывает нам этих детей и их папу, отчего забыть о ее поступке еще труднее.
Но что еще хуже, так это то, что наша «революционерка-народоволец», которая боролась за правое дело искоренения плохого дяденьки, совершенно сникла, узнав, что убила детей. Ее бунтарского духа хватило на то, чтобы заложить бомбу, а дальше он иссяк, а, после довершения задуманного, она и вовсе не знает, что делать. Депрессия и безысходность пронизывают весь фильм, тяжело смотреть фильм о людях, когда, с точки зрения жизненного опыта, ясно, что Филиппо и Филиппа обречены на неудачу, сколько бы сценарист и режиссер не выдумывали бы символических финалов.
Ей совершенно ясно, что ее жизнь кончена: раз она сама себя не может оправдать в душе, то как ее могут оправдать люди. Он тоже не глуп и понимает, что для него тоже все кончено с тех пор, как он связался с преступницей.
Режиссер пытается нам доказать, что это фильм о торжестве любви над миром. Но он и самому себе этого не доказал. Если поступок Филиппо, влюбленного в нее, понятен, то она, похоже, движима только благодарностью к спасителю. Ну, хорошо, не получилось с бомбой – так боритесь за любовь, делайте хоть что-нибудь. Вместо этого они продолжают пассивно слоняться весь фильм в ожидании финала. Ясно, что в той ситуации, в которой герои оказались, не только глобальный хэппи-энд невозможен, но у героев нет даже минимальной идеи и плана действий.
Если говорить об актерском мастерстве, то игра Бланшетт, на которую Я так надеялся, не впечатлила: местами была неплоха, но временами, например, когда она узнала, что убила детей, была ненатуральной. Роль Джованни Рибизи (Филиппо) была очень простой - он не сильно играл мимикой за время фильма. Хочется отметить хорошую игру Ремо Джироне, актера известного мне по сериалу «Спрут 3 и 4», где он играл Тано.
Оператор-гений: холм, на котором под деревом скрывались беглецы, он «прокрутил» со всех сторон. Вид двух влюбленных снятых издалека, в лучах предзакатного солнца, очень красив. Также он здорово показал быстрое движение наружных лифтов на здании навстречу взгляду.
Многие не согласятся, что фильм плох, потому что он наполнен символами. Однако символизм здесь слишком очевидный и поверхностный. Образ возносящегося вверх вертолета, как символ вознесения, или совпадения имен и даты рождения, как символ родства душ персонажей показались мне чересчур банальными.
В общем, режиссер Тыквер забрел не на свою территорию кино о душе. А вот фильмы, наполненные действиями, например, «Парфюмер» и «Лола, беги Лола», получились у него просто замечательными.
